Все было чисто, и он осторожно пополз по неровному грунту, огибая большие песчаные кочки, покрытые жесткой травой. Потом он зашел в воду, таща за собой рюкзак с артефактом сквозь заросли чего-то похожего на тростник. Почти у самого берега вода доходила дархелу до шеи. Он вспомнил о возможности существования огромных морских хищников и подумал, что идти по берегу было бы, пожалуй, безопаснее. Однако что-либо менять времени нет, пусть все останется по-прежнему.
Шлюпка медленно приближалась, мало-помалу поднимаясь к поверхности, и Тирдал, пристально следивший за круглой тенью в толще воды, поймал себя на мысли, что нервничает. Вот шлюпка закончила всплытие. Теперь предстоит самому плыть к ней. Хуже некуда. Плавание вообще не дархельское занятие – они для этого слишком плотные. А тут еще алденатская коробка на плечах и дыры в теле. Тирдал бросил все, кроме артефакта и еще одной вещицы, и активировал процесс самоуничтожения лишнего. На этом берегу неразложимые остатки будут быстро занесены песком, так что и тревожиться не о чем.
В воде раненой стопе полегчало, так как на нее не оказывалось давления. Из-за вывихнутого колена не удавалось полноценно работать обеими ногами. Поэтому дархел долго и беспомощно барахтался в воде, тяжело дыша и отплевываясь, то всплывая, то погружаясь, пока не дотянулся рукой до выступающей из воды скобы и не проскользнул в трубу. Прежде чем окончательно скрыться под водой, он в последний раз бросил взгляд на покидаемую им планету. Тирдал провел здесь меньше месяца, но эти дни навсегда останутся в его памяти. Команда. Столкновения с жуками и «птеродактилями». Цлек. Охота. Хорек. Кинжал.
Но все это в прошлом. Пора взглянуть в будущее, думал сенсат, скользя вниз по трубе.
Шлюпка вышла на нижнюю орбиту, и толчки постепенно ослабли. Тирдал Сан Ринтай взглянул на голографическое изображение планеты. Довольно подходящее место для людей, если им когда-нибудь удастся победить цлеков. Вечно жаждущие убийства, люди смогут держать насекомых-хищников под контролем. Для дархелов это тоже интересное место, но не очень уютное, несмотря на вполне подходящий климат.
Потом Тирдал нажал кнопку выброса мусора, и, вращаясь, алденатский артефакт медленно поплыл в сторону планеты. К нему была прикреплена снайперская винтовка. Сенсат не сумел бы объяснить, почему он так поступил, просто в тот момент данное сочетание представлялось ему гармоничным. Возможно, это было просто игрой воображения, но Тирдалу вдруг показалось, что сквозь толщу облаков он видит ярко-оранжевый огонек. Жаль было уничтожать бесценный предмет, особенно после всего что случилось. Но он не должен попасть в руки людей. Или в ложные лапки цлеков. Сопротивление воздуха в плотных слоях атмосферы сделает то, для чего и было создано сверхмощное энергетическое оружие.
Тирдал улегся поудобнее в своей ячейке и представил себе, как встречает его командование.
Человеку, изучающему боевые искусства, обстановка показалась бы привычной. Комната была оформлена со вкусом, но без изысков, чтобы интерьер не отвлекал на себя внимание. Две стены из четырех были заполнены разнообразным холодным оружием, напоминающим ножи и копья человеческой расы. Развешено оно было в логичной, стройной последовательности, но не так, как это сделал бы человек. Опытный боец, наверное, смог бы определить назначение почти всех клинков.
Тирдал сидел скрестив ноги перед маленькой жаровней с раскаленными углями. На ней грелся чайник своеобразной дархельской формы. Приятный аромат трав разносился по комнате. Эта обстановка показалась бы экзотичной и обворожительной для тех, кто не обладал особыми навыками, но был знаком с основами Мастерства, зиждящегося на энергии мысли. Окутанное мистицизмом, любое боевое искусство скорее не религия, а мироощущение, образ мыслей. Надо чувствовать не только содержание, но и форму.
На какое-то мгновение запах трав напомнил Тирдалу ромашковый чай Гориллы. Память хранит все, кроме запахов, однако ничто так полно не воскрешает эпизодов прошлого, как запах, когда-то связанный с ними. Минуло много дней с момента возвращения, и дархел постепенно обретал гармонию. К нему почти вернулось его нормальное состояние, если можно считать нормой то, что сделали с его расой игравшие в богов алденаты. Ситуация долго была критической, но однажды… его словно ударило молнией – и вернулось давно забытое ощущение единства тела и души, единения с Наставником, со своим народом, со всем миром. Настойчивые, постоянно чего-то требующие от мыслей, от духа волны тала отступили, почти вернувшись к исходной точке. По крайней мере, сейчас концентрация гормона в крови Тирдала находилась на верхней границе зоны, допустимой техникой безопасности. От перехлестывавшего через край линтатая остались одни воспоминания, которые могут быть использованы впоследствии, если придется вновь бороться с собой ради собственного выживания.
Ну что еще сказать о том, как все закончилось? Нападение «тигров» оказалось познавательным – Тирдал убедился в том, что может убивать более или менее разумных существ, и очень удачным: итогом противостояния стала смерть Кинжала. А сам Тирдал так и не почувствовал в себе силу лишить жизни существо, стоящее на одной из высших ступеней развития. Кинжал сохранял более выгодную позицию до самого конца: даже смертельно уставший, напутанный и разъяренный, он имел лучшие шансы на победу, особенно после того как Тирдал по своей опрометчивости лишился винтовки. Да уж. Люди – странная раса. Их чрезвычайно трудно уничтожить, они опаснейшие противники. Прежние поколения дархелов испытали это на себе. Пока существуют такие люди, как Кинжал, угроза остается. Значит, за людьми нужно наблюдать особенно пристально и трезво их оценивать.
Но это уже не проблемы Тирдала. Ему нужно лишь сконцентрироваться на Кинжале, на его мыслях, словах, действиях. Вспомнить все, что было, и передать свои знания своему народу. Оценить все плюсы и минусы. Отдать дань справедливости и признать Кинжала достойным противником, несмотря на всю его подлость. Признать силу его разума, несмотря на его психическое нездоровье.
Нужно сконцентрироваться на Хорьке, который просто делал то, что ему следовало делать. У него одного были абсолютно бескорыстные мотивы в этой схватке. Раненый, оставшийся далеко позади, практически обреченный, он продолжал сражаться против двух врагов, превосходящих его силой и умениями. Он мог вызвать целый флот с помощью оборудования Куколки, но вместо этого тихо и самоотверженно отдал жизнь ради сохранения операции в тайне. Ни один человек никогда не узнает о его геройском поступке. Только некоторые дархелы. И дело Тирдала – воздать ему хвалу.
