Магомет прошел в комнату, молча, толкнув ее. Достал сумку, начал собирать вещи. Дарья с ужасом смотрела на него
— Что вы сделали... Господи, зачем вы это сделали...
Рафак цинично хихикнул. Магомет бросил вещи, схватил ее за руку
— Пошли.
— Но...
Он втащил ее в ванную и наградил хлесткой пощечиной. Дарья взвизгнула — никто, ни отец ни мать не смели бить ее (может и напрасно), попыталась ударить его в ответ — но он перехватил ее руку и несколько раз с силой ударил ее по щекам. Она прижалась к стене, чтобы не упасть, с ужасом глядя на него.
— Перестань поминать при мне своего Бога — спокойно сказал Магомет — это мне надоело. Ваш Бог — не мог и не может помочь моему народу. Ваш Бог — проповедует слабость и покорность угнетателям. Для меня — нет такого Бога. Поняла?
— Но зачем? — пролепетала Дарья
— Зачем? А ты думаешь, можно было как-то по-другому? Нас называют террористами, но этот человек — больший убийца, чем любой из нас. Когда народ Персии восстал против тирана и сверг его, чтобы установить на земле Персии Шариат Аллаха — этот человек послал тысячи злобных псов для того, чтобы разорвать на части мой народ и его стремление к свободе! Он приказывал убивать — и приказы исполнялись. Тысячи детей — убиты по его приказу. Как еще — я и мой народ может противостоять оккупации?
Во время операции Шторм — взятия Тегерана — по данным разведки погибло до двадцати тысяч террористов и фанатиков и около восьмисот русских солдат. На одном только футбольном стадионе — нашли тридцать тысяч тел, убитых и растерзанных по приказу новой власти, а потом — закопанных во рвах, выкопанных экскаватором. Об этом — экстремисты предпочитали не упоминать.
— Но... разве можно так? Ты же...
Магомет поглядел прямо ей в глаза
— А как? Как — достучаться?
Дарья не ответила
— Я не виню тебя. Ты дочь своего народа. Я — сын своего. Когда-нибудь, когда каждый из нас будет жить на своей земле, в своем доме — это не нужно будет делать. Но пока идет война. Я попрошу кое-что у тебя в последний раз.
— Что? — безразличным тоном спросила Дарья
— Ты говорила, что у вас есть домик и яхта
— Да... на побережье. А что?
— Поможешь мне добраться до него, ладно. Я возьму твою яхту... мы с Рафаком возьмем. Если мы попадемся — ни один из нас не расскажет про вас, ясно? Мы будем молчать.
— Хорошо... — так же безразлично сказала Дарья
Магомет взял ее за подбородок, чтобы она смотрела прямо ему в глаза
— Эй. Ты же сама говорила, что история зашла в тупик. Мы пытаемся вытолкнуть ее из тупика. Но история — питается только кровью. Ты должна это понимать. Это не убийство, это просто исторический процесс.
— Да... — сказала Дарья и почему то заплакала
Город уже перекрыли.
Даже в обычном состоянии — Санкт-Петербург был надежно прикрыт, в частности, на каждой крупной магистрали можно было увидеть огромные ажурные прямоугольные арки. На них — давали информацию о том, который час, о погоде и о пробках впереди — но мало кто знал, что эти арки были частью системы Барьер. Совершенно секретная полицейская система слежения, она регистрировала номерные знаки автомобилей, распознавала их, причем все до единого и даже в ночное время, а так же распознавала лица водителя и переднего пассажира. Делать это было довольно просто — многие как раз и смотрели на арку, чтобы узнать, нет ли впереди пробки, и какая будет завтра погода. С началом эксплуатации этой системы почти до нуля упало количество угонов — угонщики не успевали понять, что происходит — как их брали тепленькими с угнанной машиной. Стало почти невозможно скрываться — система сравнивала полученные данные со списком разыскиваемых и давала сигнал тревоги. Но дело было в том, что и Магомет и Рафак числились мертвыми, в системе их не было. Кроме того... два парня и две девушки, машина с местным номером, да еще довольно дорогая. И Магомет — не был похож на араба, он был типичным персом с белой кожей и европейскими чертами лица. Арием.
На блок-посту — поднятый по тревоге казак наклонился к окну Даймлер-бенц купе... хороша машинка. И краля хороша. Правда, грустная почему то, наверное, с хахалем своим поцапались. Вот на заднем сидении все нормально...
— Документы, документы на машину...
Дарья протянула документы. Поскольку водительские удостоверения выдавало подразделение, организационно относящееся к Минюсту — отец устроил ей «спецсерию». Официально — она установлена не была, но по факту все знали, что такие то и такие то префиксы трогать не стоит, могут быть неприятности...
— Что произошло? — нервно спросила Дарья
Казак возвратил документы
— Ничего, барышня. Можете следовать...
На заднем сидении Рафак лапал Малену и та не особо и сопротивлялась...
По знакомой дороге — она быстро добралась до дач. Сосновый лес подходил к самому урезу воды, домики были поставлены прямо посреди деревьев, от янтарного балтийского пляжа — шли подмостки, около которых покачивались яхты и катера. Семья Дарьи была достаточно богата, чтобы позволить себе и дачу в таком месте, и яхту — двенадцатиметровую, с дизельным двигателем. Все это — Дарья считала само собой разумеющимся, как то, что воздухом можно дышать, а воду — пить.
Она остановила Даймлер Бенц под навесом, примыкающим к дому. Дом был грубоватым, прибалтийской архитектуры, не из оцилиндрованного бревна, а из бруса. Никто и не подумал засыпать здесь дорожки песком — просто к воде шла натоптанная тропинка. Они вышли из машины — и вчетвером пошли к пристани.
Яхта была на месте — отец даже не доставал ее из воды на зиму, стальной, а не фибергласовый корпус. Когда они были у яхты — из леса по ним открыли огонь.
Дарья была у самой яхты, когда услышала за спиной что-то вроде влажного шлепка, какой издает кус вырезки, когда бросаешь его на разделочную доску. И что-то упало. Она повернулась и увидела, как Малена падает в воду... и как будто какая-то розовая взвесь у головы... как стоп-кадр в кино, неожиданный и страшный. У самых ног — на ступеньках лежал Магомет. Сделать единственное, что могло спасти ей жизнь — прыгнуть в воду — она не подумала и следующая пуля попала в нее.
Она упала... было как-то странно, боли не было, но перед глазами темнота.... Абсолютная темнота, как будто телевизор выключили. Но звук был... она слышала, как тяжело ворочается под пристанью вода, шлепая о бетонные столбы и в борт яхты.
Потом она услышала скрипучие шаги по дереву. Шаги приближались.
— Готовы. Все четверо.
— А нырять кто будет, а? Козел.
— Ну откуда я знал, что она так упадет...
