Она приложила ладонь к стеклу:
— Гидеон?
— Привет, Пэйшенс.
Посланные им слова долетали словно издалека, казались шепотом. Из глаз Кыс потекли слезы.
— Мне так стыдно, Гидеон, очень стыдно! Я не должна была оставлять тебя. Я ни при каких...
— Тише, тише, — прошептал он в ответ.
Зарджаран настоял на том, чтобы они оставили Рей-венора в покое. Нейл повел Кыс в кают-компанию «Потаенного света». Это была роскошная уединенная гостиная, обстановкой вполне соответствовавшая характеру капитана. Цинния Прист уже была там, как и Халстром, развлекавший Ануэрта и троих членов его экипажа. На этот момент Циннии исполнилось уже двести восемьдесят лет, впрочем, сама она всегда называла куда меньшую цифру, хотя и не могла в этом никого убедить. Она обладала женственной фигурой, коротко подстриженными светлыми волосами. Прист сильно красила глаза и носила нарочито яркие серьги. Ее великолепно скроенный костюм был пошит из сатина, а накидка — из красного вельвета.
Вспыльчивая и своенравная, Прист тем не менее оказалась очень преданным человеком, несмотря на то что ее отношения с Рейвенором — и вообще с ордосами — были весьма натянутыми после происшествия возле Маджеску-са. Когда же после событий у Предела Боннэ «Потаенный свет» медленно плелся на ремонт, командам корабля и инквизитора пришлось расстаться. Рейвенору потребовалось срочно вернуться на Юстис Майорис, для чего он и нанял «Аретузу». И Кыс втайне была уверена, что Прист радовалась, видя их удаляющиеся спины.
Но сейчас капитан не показывала признаков недовольства. Когда Нейл завел Пэйшенс в комнату, Цинния поднялась и по-матерински обняла ее.
— Как ты, дорогуша? — спросила она так, словно ее и в самом деле это интересовало.
— Куда лучше, чем раньше. Надеюсь, вы простите меня. Я уже много дней не принимала душ и не меняла белья.
— Для этого у тебя еще будет время, — сказала Прист. — Выпей пока амасека и приди в себя. Халстром, нальешь нам?
Пока первый помощник ходил к бару, Кыс огляделась. Все окружающее казалось ей каким-то нелогичным. Кроме Прист, Халстрома и команды Ануэрта она увидела сидящую в углу Ангарад. Картайка была одета в простое коричневое платье. Украшенный сложными узорами доспех лежал у нее на коленях, как сброшенная кожа, а хозяйка чинила его при помощи крепкой нити, стальной иголки и пары резцов. Ангарад только один раз кинула на Кыс быстрый взгляд.
Возле нее сидела молоденькая девушка, еще не вышедшая из подросткового возраста, с огромными глазами и какая-то странная. Она играла с ключом и посмеивалась себе под нос.
Халстром принес Пэйшенс амасек.
— Рад тебя видеть,— произнес он, целуя ее в щеку и вручая бокал.
Кыс улыбнулась. Она всегда тепло относилась к первому помощнику. Он вселял в нее чувство уверенности и порой казался ей отцом, которого у нее никогда не было.
— Может, расскажете, что с вами произошло? — произнесла она, присаживаясь возле Нейла.
Взгляды всех присутствующих устремились на него.
Нейл постарался рассказать все, что знал. Его объяснения получились долгими и нередко изобиловали деталями, которые он мог объяснить, лишь вернувшись к тому, о чем недоговорил до того. Принципы работы двери показались Кыс совершенно бредовыми, поэтому она постоянно задавала вопросы. Ангарад, не поднимая взгляда от своей работы, время от времени встревала в разговор, внося исправления в повествование Нейла.
— Наконец мы очутились в местечке под названием Раец, — произнес Гарлон, когда Прист протянула ему очередную порцию амасека. — К тому моменту мы проделали уже долгий путь. Так вот, расположено это место было в сегменте Ультима, в тысяче лет от нас.
— В тысяче? — выдохнула Кыс. — До или...
— До, — произнес Нейл.
— Тысяча долгих лет, долгих лет, — пропела девочка Айозоб, продолжая играть с ключом.
Все посмотрели на нее, но она этого даже не заметила.
— Тут Гидеону стало совсем плохо, — продолжил Нейл, — он был при смерти. Он, конечно, пытался это скрывать, но я все понял. Рейвенор пытался провести нас через дверь, управляя ею силой своего сознания. Но ее уже не хватало для этого. Так что дверь начала играть с нами шутки, при этом, как я понимаю, очень стараясь ему угодить. Он захотел оказаться на «Аретузе» в четыреста четвертом, и именно туда мы и попали. Станция слежения «Аретуза», год четыреста четвертый. Но миллениум сороковой.
— Продолжай, — покачала головой Кыс.
— Нас заперли в камере, заподозрив в шпионаже. Ин-сигния Рейвенора нас не выручила. Подтвердить наш статус никто не мог, но мне удалось уговорить их оказать помощь Гидеону. Мы очень обязаны их врачу — Башесвили.
— И?
— Думаю, Рейвенору удалось каким-то образом добиться ее доверия, пока она оперировала его. Он проник в ее сознание и показал ей правду. Показал, насколько важно для нас добраться до дома. Видишь ли, он умирал на ее столе. Наверное, не один раз. Как только ей удалось стабилизировать его состояние, она продемонстрировала частичную запись одной из его «смертей» командиру станции. Полагая, что главный ее пленник скончался, командир занялась более важными вещами. Они ожидали набега.
— Набега?
Там шла война. Как бы то ни было, но в результате У Башесвили оказалась возможность починить и прочистить кресло, усадить в него Рейвенора и освободить нас. К тому времени как командир станции обнаружила, что все ее пленники бежали, Башесвили уже вывела нас с базы и мы углубились в тёрны.
— Притормози, — вскинула руку Кыс. — Какие еще тёрны?
— Ой, прости, — сказал Нейл. — Кое-что пропустил. Станцию на Раеце окружала психоактивная колючая поросль. Они называли ее ки-кид.
— Ку'куд, — раздался голос Ангарад с другого конца комнаты. — Произноси правильно, парень.
— Да, ку'куд. В общем, понимаешь, это и был ключ. И Рейвенор им воспользовался.
— Я не понимаю, — произнесла Кыс.
— Его сознание слишком ослабло, чтобы должным образом настроить дверь, — сказал Нейл, — но психоактивные заросли помогли ему, послужили усилителем. Он пожелал оказаться дома, и колючие кусты направили его мысль. Он хотел снова оказаться на своем корабле.
— А что с этой Башесвили?
— Ей, — вздохнул Нейл, — не захотелось улетать на тысячу лет вперед из своего времени. Она осталась. — Он помолчал. — Короче, мы открыли дверь.
— Я открыла дверь, — со смехом произнесла Айозоб, поднимая ключ. — Это моя функция.
— Да, верно, — сказал Гарлон. — Айозоб очень осторожно открыла дверь, и вот — прости-прощай, «Аретуза».
— Вот что я тебе скажу: они меня до смерти напугали, — произнесла Прист.
