Кирилла. Ствол разрешающе качнулся, и дрожащая рука итальянца, схватив головной убор, тут же нахлобучила его на голову. Шаг, другой, ладонь легла на дверную ручку…
Оказавшись у двери, капитан явно почувствовал себя увереннее. Бросил взгляд на Хельгу.
— Ничего-ничего… утром уже будешь в камере. Там иначе поговорим… шлюха. — Фразу он договаривал, уже открыв дверь и сделав шаг за порог.
Хельга охнула, а в следующий миг Кирилл буквально исчез из виду… и тело так и не успевшего выскочить за дверь капитана, влетев в номер, с грохотом обрушилось на журнальный столик. Голова Сантини дернулась от быстрого, слишком быстрого удара, и взор капитана погас.
— Я, конечно, итальянского не знаю, но «путана маладетто» в переводе, по-моему, не нуждается, — ощерившись, проговорил Кирилл под недоуменным взглядом Хельги.
А вот не надо было путать немого с глухим… одно другое не подразумевает, между прочим.
— И что теперь? — Хельга перевела взгляд с валяющегося на обломках журнального столика офицера на меня.
— Для начала обыщем нашего гостя, — предложил я. Честно говоря, произошедшее было мне и самому не по нраву, но что сделано, то сделано. А когда Хельга перевела мне целиком последнюю фразу Сантини, пришло понимание, что я поступил абсолютно верно.
Уж не знаю, как этот капитан опознал в нас гостей города, а иных оснований для его выходки я не видел, но то, чем могло обернуться мое бездействие, было ясно без всяких объяснений. И судя по той уверенности, с которой полицейский распускал руки, можно сделать вывод, что для него происходившее в нашем номере не было чем-то необычным. Редким, может быть, но ничем из ряда вон выходящим. А это уже наводит на дурные мысли.
— А потом? — Голос Хельги вырвал меня из размышлений.
— А потом будем уходить. Быстро и тихо, — со вздохом заключил я.
— Кирилл, ты же не хочешь… — Взгляд Хельги перебежал с меня на капитана, и она нервно передернула плечами.
— Зависит от его поведения, — пробормотал я и, уловив страх девушки, покачал головой. — Хельга, сестренка, подумай о другом. Тебе не показалось, что он слишком уж уверенно действовал?
— Н-ну… — Она неуверенно кивнула.
— Именно. И какие могут быть выводы? Не знаешь? А вот у меня есть предположения. Первое: ты не единственная, на ком он использовал свои методы. И второе: для того чтобы проворачивать подобные делишки, у него должно быть прикрытие. То есть его должны поддерживать подчиненные, учитывая его слова о камере, и… или серьезно крышевать власти города. Как их там? Ольде…
— Ольдофреди, — медленно проговорила Хельга.
— Вот-вот, они самые. Отсюда вывод: потрошим и бежим.
— Ночью, пешком… замечательная перспектива, — вздохнула Хельга, а когда я уже собрался высказаться по поводу некоторых приверед, махнула рукой. — Не бери в голову, Кирилл. Я все прекрасно понимаю. Пусть ты обрисовал самый черный вариант, другого выхода у нас все равно нет. Внимание властей так или иначе мы привлечем, а у меня нет никакого желания с ними связываться. Не та ситуация… Но кто бы знал, как я хочу вновь оказаться на «Фениксе» и забыть этот поход с Ветровым, как страшный сон…
— Понимаю, но давай побудем оптимистами, — улыбнулся я, одновременно начиная обыскивать вырубившегося капитана. На сиденье кресла полетели вытаскиваемые из его карманов мелочи.
— Что ты имеешь в виду?
— Черный вариант — это если капитана на нас навела синьора Папетти, — хмыкнул я, передавая Хельге пухлое портмоне нашего гостя. Она автоматически приняла у меня из рук кошелек и тихо застонала.
— Ты умеешь поднять настроение… братец.
— Еще бы. — Я ухмыльнулся и… — О-о-о! Ты только взгляни на это, Хельга!
— Что там? — Любопытство взяло верх над расстройством от моих слов, и она заглянула мне через плечо, когда я, расстегнув пиджак жертвы, пытался снять кобуру с револьвером.
— Вот… именно поэтому, шляясь по кладбищу, я всегда старался держать куртку расстегнутой. Не ожидал господин капитан подлянки с оружием и вытащить свою игрушку из-под застегнутого пиджака не успевал. Совсем расслабился, гнида.
Револьвер действительно оказался похож на игрушку. Небольшой шестизарядный самовзводник, ухватистый и тупорылый, играющий бликами на перламутровых «щечках» и сверкающий никелированными поверхностями. Щегольская штучка.
— Цепляй, меня твоя безоружность нервирует, — потребовал я и спохватился: — Подожди, ты с ним хоть управляться-то умеешь?
Хельга только фыркнула. Покрутила несколько секунд ствол в руках, довольно сноровисто проверила наличие толстеньких патронов. Щелчок, другой, трещотка провернувшегося барабана. Указательный палец лег вдоль скобы спускового крючка…
— Верю, умеешь, — заключил я.
— С моим папой и не научиться? — улыбнулась Хельга, откладывая револьвер в сторону и скидывая свою куцую куртку.
Ну а пока девушка прилаживала на место кобуру скрытого ношения, я продолжил обыскивать нашего гостя. И таки нашел одну очень интересную игрушку.
— У меня хорошая новость, сестренка.
Хельга вопросительно уставилась на меня.
— Не тяни, — после секундного молчания потребовала она.
— Выгляни в окно, нет там поблизости какого-нибудь мобиля? — Я демонстративно покачал на пальце вытащенным из кармана брюк Сантини ключом на затейливом брелоке.
Хельга улыбнулась и, обогнув распластанное на полу тело, подошла к утопленному в нишу окну. Когда она обернулась, улыбки на ее лице не было.
— Что? — Я насторожился.
— Мобиль на месте. Но он не пустой, — тихо проговорила Хельга. — Там кто-то курит.
— Вот, значит, почему он был так уверен, что утро мы встретим в камере… — протянул я.
— Что будем делать?
— Действовать.
Наш гость застонал, явно приходя в себя, и мне пришлось вновь угомонить его. Хм… еще пара таких ударов, и он больше никогда не очнется. С другой стороны, мне какое дело? Одной мразью на свете станет меньше, это ли не хорошо?
Тело Сантини обмякло, и я поднялся на ноги. Вроде бы с потрошением закончили, теперь нужно определиться с процессом отъема транспортного средства у подельников нашего гостя.
Раздавшийся в комнате негромкий звонок заставил нас с Хельгой подпрыгнуть на месте. Мы переглянулись, и тут звонок раздался снова. Я перевел взгляд с портьеры у дверного проема на глушилку, перекочевавшую на сиденье кресла, и, сделав Хельге предупреждающий жест, медленно подошел к двери в номер. Сам я пистолет доставать не стал, а вот сестренка навела свою новую игрушку на дверную створку.
Тело кольнуло остатками давешней боли, как напоминанием и предупреждением, когда я активировал рунные цепи, и происходящее вокруг резко замедлилось, а чувствительность возросла. Я ощутил стоящего за дверью человека и коридор за ним. Один. Хорошо.
Створка вальяжно и плавно ушла в сторону, и в следующий миг посетитель оказался втянут мною в комнату. Удар.
Рунные цепи неохотно выпустили меня из ускорения, и я с удовольствием потянулся. Хорошо!
