через четыре минуты. На мостике заметно выросла температура, стало очень жарко, что совсем не придавало сил находящейся там команде, но никак не отражалось на андроидах, которые продолжали работать в обычном режиме. Напряжение нарастало…
— Две минуты до перехода, — сообщила Сагири и вывела отсчёт на обзорный экран. — Капитан, рекомендую отключить восемьдесят процентов орудий и перевести высвободившуюся энергию на щиты.
— Делай! — разрешил Зорган.
Сагири отключила часть орудий и усилила щиты.
— Готовьтесь к прыжку! — предупредил капитан. — Мы на пределе.
Его слова не добавили оптимизма, но заставили всех находящихся на мостике максимально сконцентрироваться на том, что они делали. Только один Нгаруд сидел в своём кресле, мёртвой хваткой вцепившись в подлокотники. Он боялся произнести даже слово, чтоб не отвлечь ненароком на себя внимание кого-либо из команды.
— Тридцать секунд до перехода, — снова сообщила Сагири. Глухие удары по щиту корабля по-прежнему оставались единственным, что было слышно внутри самого корабля, уходящего из-под атаки врага. Все системы мостика работали на отлично, справляясь с поступающими проблемами, но сами ресурсы были не бесконечны. Судя по всему, прыгать предстояло на остатках мощности щита, с риском попадания по корпусу.
— Пять, четыре… — начала отчёт Сагири, — три, два, один… прыжок!
В этот момент в корабль ударил очередной заряд того дополнительного орудия, которое дестабилизировало энергетические системы корабля. Параллельно с этим компьютеры корабля зарегистрировали огромный выброс солнечной энергии, частично задевшей крейсер «Сагири».
«Сагири» перешёл в гиперпрыжок, но при этом по всему кораблю прошла серия электрических разрядов, от которых на некоторых узлах произошли внутренние взрывы. Появился дым, а кое-где даже — открытый огонь, с которыми понемногу начали справляться системы пожаротушения корабля. А потом произошло неожиданное. Все почувствовали, как вместо спокойного перехода в гиперпространство, корабль стал разгоняться. И через одиннадцать секунд полёта все находящиеся на мостике гуманоиды потеряли сознание, так как скорость аномально возросла в десятки раз. Сообщения и отчёты ИИ уже никто не слышал, да и слышать там было нечего, кроме растянутого непонятного звука. Функционировали ещё только три андроида, да и те скоро вышли из строя, поочерёдно повалившись на палубу. Последним свалился Сатэр, успевший напоследок активировать аварийную систему торможения гипердвигателя, которая сработала по какой-то причине только через семнадцать минут после своей активации. К этому времени никого, кто бы подавал явные признаки жизни, на мостике не осталось. Корабль выкинуло из гиперпространства в обычный космос в довольно потрёпанном виде. Продолжая дрейфовать в открытом космосе, он по инерции, с выключенными двигателями, нёсся на огромной скорости к ближайшей планете.
Крейсер «Сагири» нёсся с огромной скоростью к планете. Гравитация делала своё дело, и скорость корабля только увеличивалась, разгоняя его всё быстрее и быстрее. Внезапно на корабле запустились двигатели, и «Сагири» начал притормаживать, резко сбавляя скорость. Вскоре огромный корабль смог стабилизироваться, и понемногу полёт стал похож на обычный и управляемый, а не хаотичный — тот, который нёс корабль навстречу гибели.
Корабль сильно снизил скорость и, приведя её в нормальное состояние, начал занимать дальнюю орбиту планеты, к которой по воле случая вышел из гиперпространства. Наконец, совсем остановившись, он завис в пустынном космосе. Субсветовые двигатели отключились, но остались работать маневровые. Выглядел крейсер довольно потрёпанным, и в одном месте даже виднелась покорёженная и оплавленная обшивка, выглядевшая так, как будто туда попали из энергетического орудия. Внутри самого корабля было всё намного хуже. В коридорах было сильное задымление, а это говорило о том, что или пожары ещё не были потушены в некоторых местах, или плохо работала система очистки воздуха на корабле. Всюду суетились мелкие и крупные дроны, выполняющие ремонтные работы. По всем палубам и коридорам корабля сверкали синие огни встроенных в пол ламп, напоминая о том, что на корабле до сих пор ещё работает режим тревоги. Звуковое оповещение о тревоге было отключено. На мостике дела обстояли не лучшим образом. Никто из гуманоидов не подавал признаков жизни. Нориан лежал под своим пультом вроде бы без особых внешних повреждений, только левая рука была явно сломана, так как на неё упал тяжёлый кусок какой-то опорной балки. Рядом уже суетился медицинский дроид и несколько помощников, пытающихся поднять балку. Когда им это удалось, послышался лёгкий стон, и мальчик открыл глаза. Вместе с возвращением сознания пришла и резкая боль, но медицинский дроид уже делал обезболивающие инъекции. Дроны начали перекладывать пациента на гравитационную тележку, и напоследок, перед тем как медицинский дроид снова сделал ему укол, но на этот раз не обезболивающий, а снотворный, Нориан успел увидеть, что творилось на мостике. Точнее, он успел заметить Нгаруда, лежащего посреди зала. Это было довольно далеко от тех кресел, на одном из которых тот сидел, пристёгнутый ремнём. Из левого бока Нгаруда лилась кровь, и даже издалека было заметно, что в нём торчал какой-то блестящий кусок — то ли железа, то ли чего-то отколовшегося от одной из управляющих панелей. Рядом с Нгарудом суетились несколько медицинских дронов, пытающихся уложить раненого на такую же тележку, на какой лежал Нориан. Осмотреть и заметить больше помешало снотворное, которое сделало своё дело, и глаза Нориана закрылись под тяжестью век. Дроны вытолкали первые две тележки за пределы мостика и отправились с ними в ближайший медицинский отсек. Судя по тому, что это было сделано не телепортом, можно было подумать, что система телепортации на корабле была повреждена. Кроме тех дроидов с гравитележками, которые теперь исчезли за дверями, на мостике были и другие. Тут остались ещё такие же, как они, а ещё несколько пострадавших гуманоидов и три командных андроида, над помощью которым уже трудились. Кару и Сатэр были в отключённом состоянии, и их грузили, чтобы отправить на осмотр. Торн же, наоборот, перезагрузился и, сидя на палубе мостика, пробовал провести самодиагностику. С капитаном Зорганом было получше, но он всё ещё был в бессознательном состоянии. По всему телу были мелкие порезы, кровь из которых сочилась сквозь форму. Кроме того, у него было сильно разбито лицо. Как только его переместили на тележку и вкололи что-то в шею, он очнулся и попытался приподняться.
— Оставайтесь лежать, господин. У вас большая потеря крови, множество порезов и разрывов на теле, — остановил его дроид.
— Жить буду? — попытался пошутить Зорган и закашлялся.
— У вас нет серьёзных повреждений, но вам нужно оставаться неподвижным, пока я занимаюсь вашими ранами, иначе вы рискуете умереть от потери крови, — повторил дроид.
— Что с остальными? — настойчиво спросил капитан Зорган, отмахиваясь от дроида и пытаясь осмотреть
