— Тогда что ты хочешь? Только сам. Честно. И за других даже не проси больше.
— Разве что пару нефтяных вышек. И место для небольшого нефтеперерабатывающего завода. Скоро мне потребуется много бензина, а его почти не делают.
— А у тебя губа не дура, — хмыкнул герцог.
— Не дам. Видно крайнее удивление было написано у меня на лице.
— Нефтяники в герцогстве это картель, Савва, — пояснил Ремидий.
— Очень тесный картель. И ревнивый. Сожгут они твои вышки. И я не защищу. Сделаем по-другому. Есть земля. Голая земля. Но там есть нефть. Очень неглубоко. В десятиметровый колодец скапливается толстой пленкой на воду. Так что там никто никогда не селился. Какая жизнь без воды? Река относительно далеко. Но ты, же можешь водопровод провести как в Калуге. Герцог мне задорно подмигнул.
— Или наоборот, — улыбнулся я в ответ, — протянуть нефтепровод к реке. Далеко там? — Километров двадцать, — выдал Ремидий справку.
— Я всегда верил в твой ум. В общем обставим все так что ты сам нашел там нефть. А это урочище я тебе подарю с куском берега. Там у реки хорошо цитрус растет. Потянешь? — Надо считать… — почесал я репу.
— Денег я дам, — улыбнулся герцог.
— В могилу золото с собой не заберешь, а тут хоть на дело пойдет. И дорога вахрумкина там недалеко заворачивает по плану.
— Рано вам себя хоронить.
— Когда-нибудь все же придется.
— Лучше позже, отец. Ты еще Политехнический институт не открыл во Втуце.
— Да… Пора. Пора его открывать. А насчет твоего этого… ЦАГИ[11] требуй денег у Бисера, он теперь адмирал неба. Ему это нужнее.
* * *
Все. Раздача пряников и печенюшек закончилась, — подумал я.
— Как там, у Островского: «С ума сойду, а из бюджета не выйду». Но я ошибся. Уже прощаясь, герцог поздравил меня подполковником своей гвардии — шефом бронекавалерийского полка. Вот я и генерал. Почему не рад? Присутствовали на совещании в узком кругу «сам три у постели» император, фельдмаршал, Молас и ваш покорный слуга. Пока в императорской госпитальной палате Охотничьего замка. Вопрос шел о будущем военно-воздушных сил. В связи с тем, что надо возвышать бывшего имперского принца, а ныне простого герцога Тона, изменялось все штатное расписание должностей и чинов. Превышение на один ранг по отношению к военно-морскому флоту оставили. Вернули чин фрегат-капитана. Таким образом капитаны-командоры стали равны контр-адмиралам. На этом и хотели остановиться, но я предложил создать полный табель о рангах. Все же воздушный флот больше не игрушка, а самостоятельный вид вооруженных сил.
— Вместо адмиралов надобно ввести чины маршалов авиации, государь.
— И как это будет звучать? — Маршал авиации или маршал воздушного флота будет равен полному адмиралу или генералу рода войск, что логично. А вице-маршал авиации будет равен вице-адмиралу. У капитан-командоров изъять из названия чина слово «капитан» и обозвать их просто командорами воздушного флота или командорами авиации. Чин адмирала неба таким образом становится традиционной императорской регалией. Чтобы не путать с морским флотом, присвоить летчикам и воздухоплавателям вместо черного темно-синий мундир цвета ультрамарин. Голубые выпушки и генеральским чинам голубой двойной лампас на штаны. Кроме того уже так сложилось, что есть в воздушном флоте летно-подъемный состав и наземный состав. Наземному составу воздушного флота предлагаю присвоить сухопутные чины. К примеру, полковник авиации, или генерал-майор воздухоплавания. Я замолк, а Бисер склонил голову к левому плечу и ехидно спросил.
— И кого из генералов ты собираешься перетащить под свое командование? — Из генералов никого, государь. Только одного гвардейского подполковника из штрафников.
— Что так мало? — Остальные, государь, в штурмовики просятся. И я думаю, что генерал-адъютант от таких бойцов, готовых на все и которым нет пути назад в высшее общество, не откажется.
— Не откажусь, государь, — откликнулся Молас.
— Люди в штрафниках проверенные, правильно мотивированные выгрызать крамолу среди аристократии. Прекрасно понимают, что в гвардии им больше не служить, но лично вам преданы. Зачем загонять такой прекрасный человеческий материал по дальним гарнизонам? — Быть по сему, — согласился с нами уже уставший от этого совещания император.
— Но что будем делать с Тоном? — Произвести в командоры, надеть на него «полосатые штаны», — хохотнул фельдмаршал.
— Поставить начальником штаба воздушного флота. Кто-то же должен заниматься рутиной, разгружая от нее адмирала неба.
— Что ж… На том и порешим. Кобчик с тебя эскизы новой униформы. И смотри, чтобы я в ней выглядел нарядным, — слегка вымучено завершил император наши посиделки и потянулся за коньяком, которым глушил головные боли. Выпил и констатировал.
— И все командующие воздушными эскадрами, таким образом, остаются на своих местах. Прекрасно. И монарх отпустил нас мановением кисти. Куда только делать только его бешеная работоспособность, которой он отличался всю войну, вытягивая тылы Восточного фронта?
* * *
Парад победы провели в столице, совместив его с коронационным церемониальным маршем. В императорском указе звучало, что в связи «с победой в Великой войне в параде будут принимать участие только фронтовики». Посему парад оттянули на февраль и спешно сколачивали ротные коробочки из войск Аршфорта и Бьеркфорта. Частично из огемских полков. Но большинство огемцев бросили на охрану императора и его резиденций. Дипломаты в Винетии еще тягомутно обсуждали условия и место проведения будущей мирной конференции, а империя уже ликовала. Все знали, что такие мирные конференции могут продолжаться месяцами. Перемирие же никем не нарушалось и победа империи никем не оспаривалась. Царцы были счастливы выйти из войны с минимальными потерями. Республика окунулась в пучину гражданской войны. А Солёные острова не привыкли воевать одни. Им обязательно нужен был партнер по коалиции, который примет на себя основные людские жертвы в войне. И по своей шакальей привычке островитяне уже приготовились откусить кусок земли у бывшего союзника. Выступив адвокатом провинции Сабиния в которой стояли три островные дивизии на фронте, островитяне под предлогом отсутствия легитимного правительства в республике, предложили восстановить древнее королевство Сабиния. На том юридическом основании, что даже в Лютецком королевстве Сабиния имела статус автономного принципата. И того, что прямые потомки древних сабинских королей и последующих сабинских принцев полвека проживали на их островах с того самого момента когда спасая свою жизнь они бежали от вооруженной революционной толпы набегавшей из центральных областей республики. И как водится, уже присмотрели себе там порт под военно-морскую базу, чтобы держать под своим полным контролем главный пролив из северного моря в океан. Ситуация осложнялась тем, что на переговорах в Винетии республиканские дипломаты не могли внятно сказать, кого именно они представляют потому, как столица республики была уже полностью в руках Лиги социальной справедливости, успевшей объявить эту страну «депо мировой революции». А уцелевшие в столичных беспорядках министры «правительства национального спасения» собрались в южном ничем не примечательном горном городке Сожжет, наверное потому что он был самый близкий к границе со Швицем. Но тем не менее они активно возражали против того чтобы сабинцам даровать независимость от республики, потому как в этом случае республика теряла все северные морские порты. Но я отвлекся от парада. Провели торжественное действо на центральном проспекте Химери. Больше там просто негде. По старому принципу туда и обратно. В смысле покрасоваться до Старого города, а оттуда уже парадным расчетом мимо дворцовых гренадеров, которые стояли линейными вдоль проспекта с флажками на штыках. Ну и оцепление поставили из тех же оставшихся верными гвардейцев. А то народ от любопытства под гусеницы лез. Так как Вальд умудрился подтянуться к шапочному разбору, то и его с бригадой втянули в парадное действо. А посему распределили технику на параде так. Сначала прошла пехота. За ней коротким галопчиком и на рысях кавалерия. А потом уже и мы, лязгая траками по брусчатке. Первой шла самая заслуженная в подавлении мятежа коробочка из четырех пулеметных танкеток под моим командованием на БРЭМ. Командиры машин торчали по пояс из башенных люков, отдавая воинскую честь трибуне с императорским окружением. За нами шла новенькая БРЭМ без крана и отвала, переделанная в КШМ[12]. Из нее торчал Вальд сверкая золотыми генеральскими погонами, нашитыми прямо на комбинезон. Из заднего люка торчал знаменосец бригады в развернутым флагом части. Кстати по уму он машину перестроил. Вооружение снял совсем кроме люкового крупнокалиберного пулемета на турели. В бортах прорезали удобные дверцы. Внутри обеспечил комфорт мягкими сидениями, откидными столиками, кожаными карманами для карт и штабных журналов, выходными штекерами полевых телефонов на наружных бортах. Сами телефоны хранились под сидениями в рундуках и для них катушки проводов закреплялись на крыше. Свет внутри от плоских карбидных ламп. Тепло давала очень дорогая калильная лампа с платиновой сеткой, зато пожаробезопасная. Этакий БТР[13] рассчитанный на восемь человек. Чем-то эта переделанная эвакуационная машина стала напоминать мне «маталыгу»[14].
