Авианосец закружился, заваливаясь на бок. Его щиты замерцали, пытаясь восстановить энергетическую завесу. В этот миг судно настигла сотня «Лучников», избороздив его поверхность и украсив её цветами из огня, искр и плавящегося металла.
Потеряв управление, авианосец врезался в тот самый астероид, столкновения с которым едва избежал «Столп осени». Там вражеский корабль и остался стоять. Его корпус лопнул и зазиял разрывами. Из утробы погибшего судна вырывались столбы пламени.
Капитан Кейз вздохнул. Победа.
Впрочем, спартанцы уже не смогли бы отправиться на этом корабле в гости к ковенантам. Полёты для него закончились навсегда.
– Кортана, пометь на карте местоположение уничтоженного судна и астероида. Возможно, впоследствии мы сможем его разобрать.
– Слушаюсь, капитан,
– Энсин Ловелл, – приказал Кейз, – разворачивайте корабль и на предельной скорости ведите нас к пункту сбора.
Ловелл задействовал маневровые двигатели и развернул «Столп осени» к Пределу. По палубам прокатился рокот моторов, и крейсер начал набирать скорость.
– Идём на полном ходу, сэр. Примерное время прибытия – двадцать минут.
Капитан понимал, что сражение может уже закончиться к тому времени, когда они доберутся. Сейчас Кейзу отчаянно хотелось, подобно ковенантам, совершать короткие, предельно точные переходы в пространстве скольжения. Их авианосец материализовался в каком-то километре позади «Столпа осени». Умей они прыгать с такой же точностью, их крейсер давно бы уже прибыл на место и мог бы хоть чем-то помочь остальным. Но любая попытка уйти в пространство скольжения внутри системы в лучшем случае была бы глупостью. В худшем – смертельной ошибкой. Погрешность выхода из измерения Шау-Фудзикавы составляла от нескольких сотен до многих тысяч километров. Теоретически прыжок мог закончиться для них внутри солнца Предела.
– Кортана, дай мне предельное увеличение с носовых камер.
– Слушаюсь, сэр, – ответила ИИ.
Все объекты на центральном экране стремительно приблизились. Планета словно прыгнула к ним, расплылась и вновь обрела чёткие очертания.
В двадцати тысячах километрах от Предела в точке «Зулу» собралось около сотни кораблей ККОН: эсминцы, фрегаты, три крейсера и два авианосца, а также три ремонтных и дозаправочных станции, ожидающих, когда их принесут в жертву.
– Ещё пятьдесят два боевых судна направляются к точке «Зулу», – доложила Кортана.
– Направь камеры на квадрат четыре-четыре. Покажи мне войска ковенантов.
Изображение мигнуло, и на экране возник приближающийся флот чужаков. В нём было так много кораблей, что Кейз даже не смог навскидку прикинуть их число.
– Сколько их там? – спросил он.
– Мне удалось насчитать триста четырнадцать кораблей противника, капитан, – ответила Кортана.
Кейз не мог отвести взгляда от вражеской флотилии. До сих пор войска ККОН одерживали победу исключительно в том случае, если на одно судно ковенантов приходилось три корабля людей, но не наоборот.
У защитников Предела имелось только одно преимущество – ОМУ, выведенные на орбиту планеты, самое мощное неатомное вооружение ККОН. Их ещё называли «супер-ОМУ», или «большие дубинки».
Линейные ускорители этих орудий были больше, чем современный крейсер. Выпуская трёхтысячетонный снаряд, летящий с ошеломительной скоростью, они перезаряжались в течение пяти секунд, питаясь от мощного энергетического комплекса.
– Кортана, измени угол обзора. Хочу увидеть всё поле боя сразу.
Корабли ковенантов продолжали мчаться к Пределу. Флот, собравшийся в точке «Зулу», дал первый залп ракетами и ОМУ. Орбитальные орудия также открыли огонь, и вечную ночь космоса прорезали двадцать ослепительно-ярких молний.
Ковенанты ответили, выпустив по боевым платформам град плазменных торпед. Их было так много, что казалось, будто в системе появилось новое солнце.
Смертоносные дуги огня и металла неслись навстречу друг другу.
Двигатели трёх дозаправочных станций заработали, направляя огромные корабли к стене огня.
Плазменные торпеды поразили первую из них, и по её гладкой поверхности расплескалось пламя. Следом ударили ещё и ещё. Станция начала плавиться и разваливаться. Металл засветился красным, раскалился добела и, наконец, стал ослепительно-синим.
Ещё две станции заняли свои позиции, заслоняя орбитальные орудия от огненного удара.
Торпеды изрешетили их, и в космосе разлились ручьи расплавленного металла. После дюжины попаданий на месте ремонтных станций оставались только облака ионизированной материи.
Они в прямом смысле превращались в пар.
Последний из плазменных зарядов влетел в эту завесу, начал рассеиваться, растёкся в стороны, и облако окрасилось адским оранжевым заревом.
Тем временем первый залп флота ККОН и супер-ОМУ настиг корабли ковенантов.
Снаряды малых ОМУ, установленных на кораблях, разбивались о щиты. Требовалось два, а то и три попадания, чтобы уничтожить их.
Иное дело – «большие дубинки». Первый из выпущенных ими зарядов ударил в эсминец ковенантов. Силовая завеса вспыхнула и угасла, а болванке ещё хватило силы добраться до самого корабля. Тот содрогнулся и разлетелся на миллион осколков.
В самом центре вражеского строя взорвалось четыре атомных торпеды. Десятки кораблей, чьи щиты уже успели пострадать, окутались белым огнём и распались.
Но остальные устояли под ударом; их силовые поля вспыхнули серебром, а после остыли.
Уцелевшие корабли ковенантов продолжали приближаться, оставив позади почти треть своих изначальных сил. Погибшие суда теперь либо представляли собой радиоактивные обломки, либо были безжалостно изувечены снарядами супер-ОМУ.
Вдоль бортов ковенантских звездолётов вновь скопились плазменные заряды. Чужаки дали ещё один залп, и пальцы смертоносной энергии протянулись через космос к флотилии ККОН.
В самом центре построения врагов шло гигантское судно, большее по размерам, чем три человеческих крейсера, вместе взятых.
С его носа сорвались синевато-белые лучи, и секундой позднее пять кораблей ККОН развалились на части.
– Кортана, это ещё что за чертовщина? – спросил Кейз. – Ловелл, выжми из реактора всё, что только сможешь!
– Нагрузка – триста процентов, сэр, – доложил энсин. – Расчётное время – четырнадцать минут.
– Воспроизвожу цифровую запись, – произнесла Кортана.
Она разделила экран и вывела на него увеличенное изображение огромного судна, проигрывая заново момент залпа. Энергетические лучи, выпущенные гигантом, напоминали импульсные лазеры, но в их глубине маячили серебристо-белые отблески, аналогичные тем, которыми вспыхивали щиты ковенантов при попадании.
