Но в рядах киборгов, что стояли вдоль дальней стены зала, произошла заминка. Один ударил другого, началась потасовка, если таким легковесным словечком можно обозначить битву мощных боевых машин…
Рывок вверх, еще рывок. Тарсус не останавливался на достигнутом. Метров пять еще – и они доберутся до окон-витражей, опоясывающих зал.
С грохотом один киборг упал. Еще трое повисли на том, который «уронил» его ударом титанового кулака. В элитной толпе по-бабьи заверещали. Первый потребовал прекратить балаган.
Рывок, еще. Перед Жуковым возник образ улыбающегося Председателя.
Хлопок. Со звоном посыпалось разноцветное стекло. Троица буквально выпала из здания.
Ветер приятно охладил лицо. Быстрый – самый быстрый в жизни Ивана – спуск.
Внизу панцеры, менты. Нормалек, и не в такие передряги вляпывались. Тем более что Тарсусу угнать машину ничего не стоит, даже если это личный лимузин Первого. Ведь если прилепить голопроекторы на лицо вновь и навесить на себя маску Первого, а потом запросто открыть лимузин и завести его, ни один мент ничего не заподозрит.
– Хозяину тачка больше не понадобится, – уверил подпольщик своих пассажиров и втопил педаль газа.
Скорость запредельная. На красный. Подрезая. И никто даже не пикнул, лимузин ведь примечательный.
…Тарсус остановил машину аж в гетто, километров за пятнадцать от центра Москвы. Взглянул на часы в верхнем углу любимого коммуникатора:
– Скоро начнется.
– Что начнется? – Ужасная догадка озарила Жукова. – Это опять шоу?! Где камеры?! Куда мне помахать ручкой и передать привет?!
– Да не волнуйся ты так. – Тарсус выбрался из лимузина. – Давай на крышу, там виднее будет.
Пока разрисованный граффити лифт поднимал их на верхний этаж высотки, пропахшей мочой и чем-то кислым, он рассказывал о том, что и как произошло, пока умник Маршал прохлаждался на клевом днепровском курорте.
Ранение Мамонтенка в больнице – он не погиб, выжил – удалось обставить как геройский подвиг, система наблюдения ведь вырубилась очень вовремя. Бравого киборга повысили – перевели в охрану Зала заседаний.
– Родине нужны такие парни, их надо поощрять, верно, Маршал?
Вот, значит, кто спровоцировал потасовку, понял Иван.
– В клубе, где мы расстались, Серпень слил мне все по своей сети агентов – все явки, пароли, вообще все.
– Серпень жив?
Они выбрались на крышу.
– Нет. Он был уверен, что его вычислили. Сказал, интуиция его ни разу не подводила и ничего уже не сделать, надо доиграть свою роль до конца… По его каналам я узнал, что ты захватил вертолет Бадоева и летишь в Москву с каким-то крутым типа оружием. Но приказа сбить вертолет не последовало, его не попытались даже посадить. Наоборот – Первый ждал вас в Москве. Вот тут я и заподозрил, что с твоим крутым оружием что-то нечисто… И потому я вручил Мамонтенку особый гостинец для элиты.
Дальше Тарсус обстоятельно поведал, как вскрыл киборгу броню, как сломал грудную клетку и удалил легкое, а вместо него засунул одну очень интересную штуковину.
– Понимаешь, Маршал, в Москве везде сканеры, проверки. И особенно в Новом Кремле. Я со своими имплантами проникнуть смог только под видом союзника, ваши ведь все подобным фаршем напичканы. Но я не смог бы пронести в Кремль то, что нужно. Зато Мамонтенок с задачей справился. Его тело словно специально для наших целей изготовили, свинца напихали – во! – Тарсус еще раз взглянул на экран. – Ага, сейчас уже. – Он вытащил из своего безразмерного кармана на животе солнцезащитные очки, нацепил на себя – стал похож на лагерного вертухая. Протянул такие же Ивану и Лали. – Надевайте быстрее, уши прикройте и туда вон гляньте.
Вспышка резанула по зрачкам даже сквозь затемненные линзы.
От грохота вздрогнул воздух.
Там, где еще мгновение назад был Новый Кремль, поднимался в московское небо гриб горячего воздуха, огня и пыли.
– Вот и все. Мы – те, кого курировал Серпень, – готовились к этой операции много лет. Внедрялись. Занимали должности на государственной службе. Но шансов не было, пока у нас не появился Мамонтенок. Это он пронес портативный ядерный заряд. Внутрь его туши ни один сканер пробиться не смог. – Тарсус снял очки, подмигнул. – А сейчас нам нужен мусоровоз, хороший, с защитой от радиации. Надо выбраться из Москвы. Тут бог знает что твориться будет. А потом мы вернемся.
– Значит, я был всего лишь… – начал Жуков.
Подпольщик покачал головой:
– Без тебя у нас ничего не получилось бы. И без Мамонтенка. Но его больше нет, а ты жив. И у нас на тебя большие планы.
– Какие еще планы? Как же теперь все? – Иван обнял Лали. Он хотел защитить ее от всех грядущих невзгод. – Страна обезглавлена, внешние враги, кризис внутри…
– Вот и займись этим. – Тарсус хлопнул его по плечу. – Тебя ж учили в МГУ управлять всем этим хозяйством. – Он повел рукой, указывая на гетто и куда-то вдаль, где были сплошь трудовые лагеря от края до края горизонта. – Давай сделаем эту страну счастливой, а? – И протянул Ивану пачку апельсинового сока.
Иван кивнул. Мол, давай – и сок, и вообще.
– Тарсус, дружище, я справлюсь. Я обязательно сумею. Но ведь так много надо сделать!..
Он не заметил ни одной из десятка скрытых камер, установленных на крыше.
Шоу продолжалось.
ПЗРК – переносной зенитно-ракетный комплекс.
Мозг насекомых состоит из трех ганглиев.
НСПУМ – ночной стрелковый прицел унифицированный модернизированный.
Из романа «1984» Джорджа Оруэлла (пер. В.П. Голышева.)
АГС – автоматический гранатомет станковый.
Неточная цитата из книги «Государственность и анархия» М.А. Бакунина.
Из стихотворения «Кинжал» А.С. Пушкина.
Здесь и далее слова из песни «Я всегда буду против» группы «Гражданская оборона».
