Рашида молчала. Алекс понадеялся, что программная оболочка компьютерщика уже занялась просчетом своих будущих действий. Заговорила Николь:
– В плане действий нет никаких инструкций для меня. Для чего в этой операции понадобилась я?
Вопрос был – прямо в яблочко. Алекс уже задавал его сам себе много раз. И ни разу не добился сам от себя определенного ответа. И это Николь еще не заикнулась о стоимости второго голема.
– Николь Вэнс однажды спасла моего друга, – ответил Алекс, – я надеюсь, что если у нас будет критическая ситуация, ты сможешь найти выход и повторить подвиг твоей сестры-близнеца.
– Очень странная логика. Мне непонятно, на каких принципах базируется твое планирование, – заявила Николь. А Алекс спросил сам себя, можно ли отнести к принципам планирования знаменитый русский «авось». – Но если что не так – тебе погибать. Риск весь твой.
– А теперь, мои дорогие партнеры, – Алекс подыскивал лучшие слова, чтобы сгладить неловкость предстоящей процедуры, – нам осталось произвести одно очень пикантное подготовительное мероприятие. И тогда вы станете полностью готовы. Все читали план, все знают, о чем речь? Кстати, Николь, это ведь частичный ответ на твой вопрос. Две девушки имеют в два раза больше физиологических отверстий, чем одна. То есть благодаря тебе наш боевой потенциал становится больше в два раза.
На свет божий были извлечены специальные контейнеры, больше всего напоминающие плавательные пузыри некрупной рыбы. Они были абсолютно прозрачны для любой аппаратуры и, спрятанные внутри женских кукольных тел, не поддавались обнаружению.
Гардероб для своих помощниц Алекс подобрал сам. В процессе одевания Рашида чуть было не сломалась, истерическим голосом начав сетовать на то, что окончательно превратилась в извращенца.
– А когда ты разгуливаешь голышом и трясешь сиськами, ты себя извращенцем не чувствуешь? – поинтересовался Алекс.
– Я чувствую себя извращенцем без Ключа, – парировала Рашида. – Как представлю свои потуги без него, так прямо с ума схожу от извращенности. Когда инсталлировать будем?
Одетые, с инсталлированными боеприпасами и Ключом, кибернетические ассистентки Алекса присели для последнего инструктажа.
– Найдите в Сети слово «блеф», – попросил Алекс. – Прочитайте объяснение, осознайте. Вся наша операция – один большой блеф. За нами не стоит никакая реальная сила. Мы не способны выдержать никакое боестолкновение. Но наши противники об этом не знают. Они не допускают мысль, что кто-то пойдет в логово врага без серьезнейшей подстраховки. Пока они верят в наш блеф – у нас есть шанс. Одно неосторожное слово может все разрушить. Поэтому категорический приказ: молчать. Говорить разрешается только в одном случае: что-то пошло не так, мы на краю гибели, у вас есть что сказать, чтобы исправить ситуацию. А теперь я связываюсь с медиками. Вводится режим молчания, никто не знает, какие у наших врагов технические возможности.
Первый контакт с ЦЕСМП прошел именно так, как представлял себе Алекс. Представитель компании выслушал заявление, что говорящий выступает от имени покойного ныне Алекса Минакова и желает условиться о встрече с Крисом Вельтманом, главой службы безопасности. Тема встречи – обсуждение недочетов в работе службы безопасности компании, а также – возможных вариантов взаимовыгодного сотрудничества. К сожалению, он, Олег Ни, ограничен во времени и может находиться во Франкфурте всего одни сутки. Соответственно, встреча может быть проведена только сегодня.
Не прошло и получаса, как на мобильник Олега Ни поступил вызов. Над коммуникатором зависла голограмма Мартина Краузе, заместителя Вельтмана, который вместо приветствия заявил, что ни он, ни Крис Вельтман, не знают, о каком Алексе Минакове идет речь, но всегда заинтересованы выяснить что-либо о недочетах в деятельности их подразделения, отвечающего за безопасность. В случае же, если вызов Олега Ни будет истолкован как розыгрыш или попытка мошенничества, то в соответствии с законом…
Алекс ухитрился пропустить юридически грамотно сформулированную угрозу. Он пытался спрогнозировать линию поведения своих собеседников. В случае, если его дебютный монолог не произведет нужное впечатление, на координаты мобильника Олега Ни выедет бригада терминаторов. Учитывая, что он не запасся никаким конвенциональным оружием, Алекс не мог довести события до такого варианта. Предстояло быть чертовски убедительным.
– Я на полном серьезе воспринимаю ваши слова о том, что вы не имеете никакого понятия о моем ныне покойном коллеге и близком друге Алексе Минакове, – сказал Олег Ни. – Для тех же самых записывающих устройств, которым предназначалась эта информация, сообщаю, что не имею никакого отношения к Корейско-Средиземноморскому банку, не числюсь среди его сотрудников и выступаю просто как частное лицо. А теперь, когда предварительные ласки можно считать завершенными, могу обрадовать вас новостью, что обладаю информацией, которая может быть использована на благо двух мощных и влиятельных фирм, одна из которых – ваша. Для того чтобы довести эту взаимно полезную информацию по адресу, я запланировал встречу с представителями вашего руководства. Вот список приглашенных, – Олег Ни продемонстрировал голограмме Мартина список из шести человек. – Понимаю, что не принято одновременно отрывать такое количество больших боссов от их важных дел, но что поделаешь, экстренный случай.
Мартин Краузе внимательно изучил список. Покачал головой.
– Да уж, нахальства вам не занимать, – сказал он. – Если я попробую навязать такую экстренную встречу хотя бы двоим из списка, то точно лишусь своей работы, несмотря на все мои заслуги. Скорее всего, встреча не состоится. Что вы будете делать в этом случае?
– Да вы, наверное, догадаетесь сами. – Олег Ни улыбнулся как можно шире и обаятельней. – Продолжу свое путешествие. Конечно, буду сожалеть, что не получил проценты с крупной сделки, которую не сумел продвинуть. Если вы ожидали услышать от меня какие-то угрозы, какой-то примитивный шантаж, то совершенно напрасно. Я частное лицо, за которым никто не стоит, вы не имеете никакого отношения к покойному Алексу Минакову и его покойной жене. Нам нечего делить. Есть что умножать, но я не буду это навязывать…
И тут пришло озарение. Имя Мартин… почему оно так беспокоило Алекса? Тот блондин в лифте на «Жемчужине Средиземноморья» говорил с каким-то Мартином. Возможно, именно с этим?
– А ведь у вас было заочное знакомство с Алексом Минаковым, – Алекс постарался встретиться с голограммой взглядами. – Один его собеседник, такой очень спортивный блондин, общался с вами, когда они вместе застряли в лифте. С этим блондином, кстати, потом произошел несчастный случай. Ну да неважно, случайное знакомство, вы могли и забыть.
