никуда от них не деться. Прятаться всё равно не стану. Этот долбаный геморрой не для меня.
Шатур, мужик прости. Но мне придётся выезжать за счёт тебя. Ради спасения Леванта и всего мира Вита, да что уж там. Всех девяти миров! Я должен с ними договориться.
А точнее с этим ебучим Сиригром.
Исходя из пометок, сделанных Гунуа в старых свитках, Сиригр сбил Дракона, заманив на Разлом. Что ему надо от него? Все детали и части, чтобы создать своего?
Может, как Сехмет и Акелдама он хочет сделать из меня Дракона и радостно оседлать?
Встаю за трибуну. Продираю горло. Все смотрят на меня, кто — то с презрением… да большая часть зала, проскальзывает и сочувствие. Ненависть, злорадство. Ревекка хмурая, как туча. Выберусь отсюда, оттрахаю, чтоб знала, кого спасти пробовала, что не зря старалась. Только бы и её в расход за саботаж не пустили. У неё два сына.
Время. Заскрипели стулья, повеяло нетерпение.
Вдыхаю запах грозовых духов Сиригра и начинаю:
— Уважаемый глава Магистра, судьи и все собравшиеся, я благодарю вас за проделанную работу по расследованию моей исключительности. Но всё же считаю себя обычным человеком, со всеми присущими достоинствами и недостатками. Да, быть может, я поднабрался опыта и навыков за последние циклы, потому что меня очень активно хотели убить, обмануть, завербовать и женить. Но разве человека делают опасным его умения? По мне так его идеалы, убеждения, воспитание, достоинства и самое главное. Цели. Я не стану отпираться от обвинений здесь озвученных. Здесь нет моих друзей, есть только те, кто меня не знают. И мне перед вами не стыдно. Однако я в ответе за свои поступки. И первое, что хочу заявить. Я убил трёх вампирских генералов трёх Домов. Добавьте сюда и Морула.
В зале ахнули. А я дух малость перевёл и продолжил:
— Но при этом я не убил ни одного человека, фелиса или суккубка, ни одно дневное разумное существо. Даже в самые тяжёлые моменты, когда меня хотели убить, избегал смертей. Да, я не избежал потерь, и за это корю себя. Но считаю себя воином на стороне добра, света, жизни. И цель моя — это выживание всех нас, живых, любящих свет. Моя задача — это победа в войне с вампирами, которые жаждут нас поработить и сожрать. Что ж, думаю, вам это не очень интересно. Главное ведь баланс и отсутствие потенциальных угроз.
Смотрят заинтересованно, некоторые…
— Но я скажу так. Вы его уже потеряли независимо от наших с Шатуром судеб.
По залу прокатывается замешательство. Продолжаю:
— Я поясню. Всё дело в Градире и запущенном прогрессе, который невозможно остановить, ибо слишком много людей и производственных мощностей задействовано ныне. Чем это вам грозит? Всё кроется в простых вопросах. Как быстро летают ваши магические шары? Быстрее пневматической пули? Мощнее снаряда паровой пушки? Магический резерв против механизмов? А что будет, когда по чертежам Шатура всё же начнут ваять летательные аппараты? А я, кстати, видел схемы, вполне годные идеи. Долетят ведь спокойно даже сюда. Наверное, вы не совсем поняли о чём речь. Не исключено, что у Шатура есть последователи, которые только и жаждут наведаться в ваш некогда вечный монолитный дворец в облаках. И не просто, как обвиняемые, а как всадники на железных драконах с паровыми пушками в задницах. Они с удовольствием раздолбают всё здесь для восстановления их версии баланса на Вита. Как вам такой поворот? А то вы тут предъявляете мне, что через двадцать лет появится мой сын с рогами суккуба, ушами фелиса, двумя хвостами и крыльями гарпии, и захватит весь мир. Дожить вам до такого ещё надо.
Остановился отдышаться, ибо разволновался всё же. Да и малость перегнул палку. Потому что завёлся.
Присутствующие, походу в шоке. Конечно, больше половины это морды тупее некуда, но думаю, общую идею уловили.
— Жаль, но должен признать, что время работает против вас, — говорю дальше, устремляя теперь взгляд только на Сиригра. — Однако есть простой выход из ситуации… Вам всего — то нужно захватить Градир. Даже не так, скорее тихо и без шума взять его под свой контроль, чтобы регулировать эти процессы. Вот только вам, ведь что — то мешает.
— Защитные купола, — озвучивает Сиригр!
На этот раз щадящим, я бы сказал, снисходительным тоном. Но всё равно потряхивает!
— Если снимите все обвинения, я уберу его, — заявляю уверено.
— Ты не сможешь, — отвечает глава Дома уверенно ещё и с усмешкой.
Зал тоже начинается посмеиваться, мол, что за идиот.
— Ну как сказать, — ухмыляюсь в ответ.
— Слишком уверенный, — бросает Сиригр надменно. — Снять заклинание теперь не по силам никому, даже мне. Шатур оставил хорошее наследие и защиту своим последователям. Если это всё, что ты хотел сказать…
— Даю своё слово! — Выкрикиваю в отчаянии, перебивая могущественного мага.
— Вот как? — Посмеивается Сиригр. — Чего же стоит твоё слово, мальчишка?
Молнии заиграли над его башкой активнее, похоже, угрожая меня испепелить. Но я собираю мысли в кучу из последних сил и отвечаю уверенно:
— Шатур здесь только потому, что я своё слово сдержал.
Чуть — чуть не успел договорить! Из Сиригра выросла шаровая молния. Бах! И он исчез. В глазу, как бельмо бело — жёлтый круг, внутри которого зарябившее чёрточками тонкое чёрное тело. Мдя, похоже, я единственный, кто не догадался взгляд увести перед его исчезновением. Судьи — то, которые тоже к нему лицом, опустили головы в стол. И до сих пор жмутся.
Секунд пять длится в зале замешательство.
— Что ж, уводите, — раздаётся впервые от женщины судьи с тяжёлым выдохом. — Обвиняемый ожидайте решения.
Я даже до камеры дойти не успел, меня рвануло в первом же переходе нечто мощное, как куклу, раскидав сопровождение, и затянуло в омут сверкающий, словно алмазной крошкой, ещё и жёлто — голубыми молниями переплело в кокон. И всё это за пару — тройку секунд!
И очутился я в кабинете Шатура. В том самом месте, откуда меня и дёрнули. На ногах устоять не смог, ибо мышцы от разрядов электричества ослабели вдруг. Рухнул, как подкошенный, на задницу.
Кряхтя и воя, перетерпел судороги в ногах и поднялся!
Из окон свет бьёт. В Градире утро.
Вскоре убеждаюсь, что на всех трёх этажах никого нет, и, похоже, не было, судя по тому, что рюкзак мой так и лежит на полу.
С дерьмовой мыслью о том, что слив Шатура, я теперь солью и Градир, иду к сейфу, затаив дыхание.
Пароль подходит. И теперь мне становится грустно, когда отворяю тяжёлую дверку внезапно ослабевшей рукой.
Мне кажется, что у него был грандиозный план. Ещё бы немного, и Магистрат бы пал. Но не Сиригр, слишком непредсказуемая сила. Хотя, вероятно, старый пройдоха знал и его слабости.
Мы оба с Земли, и оба боремся. Но разница наша в том, что он предвкушал Чёрный сезон, а я страшусь его.
В сейфе всё аккуратно сложено по полочкам. Ценные бумаги, купюры в пачках высокого номинала, коллекционные монеты, драгоценные камни, ювелирка в подарочных коробочках, шесть ветхих сборников стихов с Земли, завёрнутых в обложки и убранных каждый в свой защитный льняной мешочек.
Наградной пистолет «Тульский Токарев» в коробке на красном бархате, выполненный из золота, на чёрном боковине ручки объёмный цветной советский герб: серп и молот. Плашка с патронами, семнадцать штук и восемь пустующих гнёзд. Заряжен.
Хм, походу, заслуженным офицером ещё Светского союза он был.
Красная папка с дневником Беринга в твёрдом переплёте, где всё на русском языке, там же карта Плато с отметками вчетверо сложена.
Вскоре нахожу в отдельной деревянной коробочке и Камень! Размер и форма ожидаемы, а вот цвет совершенно нет. Камень вроде прозрачный, но всеми спектрами цветов на свету переливаются его грани, как радуга.
Вычистил сейф, всё в рюкзак влезло. Постоял у окна панорамного немного.
Решился.
Спустился, через дверь выглянул. Оба гвардейца, облокотившись спинами на стены, дремлют.
— Так! — Говорю строго.
Один аж подпрыгнул, смотрят ошалело.
— Будете и дальше спать, поедете рабочими третьей категории на угольные рудники! — Горланю на них, ещё больше страха нагоняя. — Маэстро Аурелию вызывает. И срочно.
— Есть, сэр!
Не до конца закрывая, уже в другую сторону выдал:
— Она скоро будет, господин Беринг. Да, маэстро, понял, маэстро.
И уже этим:
— Никому не беспокоить
