и он перевесил кинжал на живот наискосок. Заноза тоже вооружилась идентично Егору, стянув куртку, запихнула её в рюкзак, место как раз освободилось.
— Как пойдём? — спросила девушка.
— По дороге с облаками, — напел Раевский. — За деревьями шоссе, оно идёт из Концева прямо в Камск, тут были бои, но это прямая дорога. Всё просто, впереди километров пятьдесят, а потом завертится.
— Я убрал дрон, — доложился Хим. — В ближайшем гарнизоне тревога. Вооружаются, усиливаются патрули.
— Зачем столько суеты? — удивился Раевский. — Мы же уже прошли.
— А мне откуда знать? — ответил Хим.
— Ладно, лети сюда, вместе пойдём, сейчас разведка не нужна, это мёртвые земли.
Хим приземлился рядом спустя три минуты. Сменив облик на пса, он зевнул и поймал кусок шашлыка, который бросил ему Егор, день перевалил за половину, и, прежде чем долго и муторна шагать, требовалось подкрепиться.
— Я идиот, — прокомментировал Раевский, открывая бутылку и делая пару глотков.
— Несомненно, — шутя, согласилась Лина. — Но ты не мог бы конкретизировать?
— Вот думаю, чего я термос не купил? Сейчас бы горячего кофейку хлебнул бы.
— Ты идиот, — рассмеявшись, подтвердила Лина. — А я дура.
— Несомненно, — согласился Егор. — Конкретизируешь?
— Нельзя мужика без списка в магазин отправлять.
Они переглянулись и рассмеялись.
Поев, Егор уже собирался встать, когда со стороны, откуда они пришли, захрипел мегафон.
— Говорит есаул Нездич, граждане Блока, вы находитесь в смертельной опасности, возвращайтесь обратно, на данной территории вас ждёт только гибель. Клянусь, вас никто не накажет за самовольное пересечение границы аномалии. Наш приоритет — ваша безопасность.
Заноза с Каскадом переглянулись и в голос заржали.
— Пошли, — поднимаясь с бревна и подавая Лине руку, произнёс он, — нужно отсюда убраться подальше, а то с него станется за нами людей послать, если он, конечно, нас видит.
Шагали до вечера, шагали явно по местам боёв, Раевский даже видел сгоревшую технику. Пейзаж был унылым, выгоревшие посечённые осколками леса, воронки от снарядов, разрушенные посёлки. В одном из таких они и заночевали. За день прошли больше половины пути, осталось километров десять. Дом, не сказать, что целый, но крыша над головой имелась, окна заколочены, вся мебель вывезена, поэтому спать предстояло на полу. Правда, Егор натаскал лопухов и лапника, ободрав пару молодых ёлочек, высаженных вдоль дороги.
— Кто бы знал, как мне это надоело, — заявила Лина, при свете фонарика и карманного зеркала смывающая с себя макияж.
— Ты про что? — лёжа на хвойной подстилке и глядя в потолок, поинтересовался Раевский.
— Вот это всё, — устало отозвалась Рина, — пятна, мутанты, миры. Этот ещё ничего, но он кучу проблем доставил. И ведь ни конца, ни края нет. Пусть даже этот ключ будет сильным и прибавку даст серьёзную, сколько ещё останется? Двадцать миров, тридцать, сорок?
— Не знаю, милая, — ответил Раевский, садясь и доставая трубку.
— Иди, на улице кури, — попросила девушка.
— Хорошо, — легко согласился Егор и вышел под ночное звёздное небо.
— Я вернулся, — приземляясь рядом, доложился Хим. — Ты был прав, твоё письмо дошло, и Герен поднял волну, в зону спешно перебрасывают войска на вертолётах. Я видел, как из одного большого высадилось человек двести, а под брюхом какая-то машина подвешена, и это только один.
— Значит, поверили, — улыбнулся Егор. — Хорошо, очень бы не хотелось, чтобы мы стали причиной гибели людей. Послушал, что говорят?
— Ничего интересного. Солдаты шушукаются, что скоро зоне конец, и все, кто там прячется, пойдут войной на тех, кто вне её. Говорят, что может быть нанесён ядерный удар по городу.
— Ну и ладно, хоть суть они понимают, да и хрен с ним с городом, может, и вправду выход. Главное, чтобы бахнули после того, как мы уйдем.
— Верно, после нас — хоть потоп, — выдал перл Хим.
И Егор в голос заржал.
Раевский докурил и вернулся в дом, заняв снова свою лежанку, пахнувшую хвоей.
— Чего ржал? — закончив снимать макияж и отправляя в угол пустую бутылку от какого-то косметического средства, поинтересовалась Лина.
— Да, Хим отжёг, вернулся, рассказал новости. Вроде как вояки планируют ядерный удар по городу, если оттуда полезут твари. Вот он и отмочил — после нас — хоть потоп.
Лина улыбнулась, погасила фонарик и улеглась рядом, положив голову на грудь Егора.
— Тебе не кажется, что мы продвигаемся как-то слишком легко? Сколько мы прошли? Километров тридцать?
— Примерно столько, — согласился Раевский. — Ну, а чего легко не идти? Если твари и есть, они все в городе, тут только кости видели, да технику мёртвую. Что им тут делать? Думаю, тут, как в мире с бесами, они в спячку впали, пока добычи нет.
— Слушай, а ты уже думал, как мы туда попадем? Прошлый раз мы от сотни мутантов бегали, а что, если их там и вправду четыреста тысяч?
— Вот умеешь ты задавать сложные вопросы. Без понятия я, что нам с этой армией делать. У нас с тобой патронов, даже если брать по одному на тушку, хватит на три сотни. Уж никак не на четыреста тысяч. Но я сомневаюсь, что эти пули возьмут шкуру, а ангела, чтобы их освятить, нам взять негде.
— Я весь день, пока шли, голову ломала. На мою магию не надейся, только, если использовать бутылки, как я сделала зажигалку.
Со двора раздались какие-то странные звуки. Егор резко сел и обнажил кинжал, потом поднялся и, дойдя до окна, выглянул в щель между досками. Улыбнувшись, он вернулся на свое ложе.
— Что там? — с интересом спросила Лина.
— Хим и Риола пытаются делать новых химер.
— И что делать, если им удастся? Представляешь, мы гуляем по мирам с выводком химер.
— Сомневаюсь, что это возможно, — зевнув, устало ответил Раевский. — Они не звери, они магические существа, думаю, их создатели предусмотрели подобное и купировали репродуктивную функцию. Давай спать, завтра мы войдём в город.
— А может, ключ нас опознал и пропустит? — перебираясь на свою половину и устраивая поудобней рюкзак, который был вместо подушки, зевнув в ответ, предположила Лина.
— Было бы замечательно, но я в такую халяву не верю.
Егор прикрыл глаза и почти мгновенно уснул, пусть они почти ничего не делали,
