К концу вечеринки незнакомец все чаще стал приглашать танцевать Катарину и вести с ней длинные задушевные беседы. И по тому, как они иногда поглядывали в мою сторону, я понял, что разговор ведется именно обо мне. Но Ката была по-прежнему веселой, и, значит, ничего предосудительного тот неприятный тип ей не говорил. А что до украдкой бросаемых в мою сторону взглядов – к этому я уже давно успел привыкнуть.
После третьего или четвертого – точный счет я не вел – совместного танца Катарина со своим партнером подошла ко мне.
– Селий, – весело пролепетала она, – хочу тебе представить Марка Рейзера, своего давнего приятеля. Он страстно желает с тобой познакомиться.
– Вот как? – Я изобразил на своем лице искреннее удивление и, не вставая с кресла, протянул руку для приветствия.
Ладонь Марка оказалась мягкой, влажной и неприятно холодной, как у врача, который следит за своей стерильностью.
– Ну вы тут поболтайте, – Катарина многозначительно, шаловливо пригрозила мне своим маленьким пальчиком, – а я пойду к гостям. Вон уже некоторые собираются уходить…
Катарина плавно, словно в танце, повернулась и незаметно слилась с толпой своих гостей. Не дожидаясь моего приглашения, Марк опустился в стоящее рядом, пустовавшее весь вечер кресло и по-хозяйски закинул ногу на ногу.
– Катарина хорошая женщина, – произнес он, бросив быстрый взгляд в сторону гостей. – Хорошая и любит вас… Но к сожалению, ей не хватает дальновидности и практичности, столь присущих ее отцу.
Я молчал. Марк достал из кармана своей жилетки сигару и, откусив кончик, сунул ее в рот. Затем он, также вольно щелкнув зажигалкой, прикурил и тут же глубоко затянулся..
– Не предлагаю вам, потому что знаю – вы не курите, – произнес Марк, выпустив в воздух клуб едкого дыма. – Катарина много мне о вас рассказывала, признаюсь честно – по моей просьбе. Я, знаете ли, в отличие от остальных ее друзей, не отношусь с предубеждением к вашей профессии. Даже, можно сказать, я уважаю ваш выбор. Чистка… Это, наверное, так волнующе опасно и в то же время интересно.
– Да, – сухо, как и следовало говорить майору Чистки, ответил я, ничего не сказав про выбор. Его-то у меня как раз и не было. – Да, бывает интересно и опасно – по-разному… Но, конечно, чаще опасно и мерзко.
Я старался говорить беспристрастно, как сторонний наблюдатель, который сам никогда в чистке не участвовал. Но был ли мой голос по-настоящему беспристрастен? Я не знал этого. И того также не знал, не проглядывают ли наружу мои истинные чувства. Не бросается ли в лицо вина, столь очевидно проступающая на моей спине капельками холодного пота. Я боялся – боялся, что Марк видит, как нервно сжимаются мои пальцы на подлокотнике кресла при одном упоминании о Чистке.
Если кто-то считает, будто я ощущал ответственность за уничтожение многих невинных жизней, то он не прав. Это только моя спина вспотела. И то лишь потому, что я вспомнил Лока. Вот единственная та вина, которую я нес в себе. А все остальное… Разве чувствуют себя виноватыми все остальные люди, пожиная плоды моей работы? Разве чувствуют себя виноватыми, члены Совета? Конечно же нет! По сути своей, все человечество – одно подразделение Чистки. И эта истина не требует какого-либо доказательства. Для меня она непреложна!
Я наклонился к передвижному сервировочному столику и, взяв наполовину опорожненную бутылку с коньяком, налил себе рюмку.
– Не желаешь? – поинтересовался я у Марка.
– Нет, – выпустив очередной клуб дыма, ответил он. – Может, только вина…
Я посмотрел на сервировочный столик. Там был лишь коньяк. Марк явно рассчитывал, что я сейчас поднимусь и принесу ему вина. Но угождать Лозикам было не в моем духе.
– Сожалею, – произнес я, – здесь только коньяк. Марк проглотил "пилюлю" достойно. Видно, я был ему зачем-то нужен.
– Какие пустяки, – вяло выговорил он, вновь глубоко затянувшись. – Вино хорошо лишь в умеренных дозах, а свою я уже сегодня принял. Могу я поинтересоваться у вас, Селий, чем вы собираетесь заняться после отставки?
– Ты имеешь в виду заработок? – спросил я, сделав глоток из своей рюмки. Коньяк растекся приятным теплом по всему телу, и ко мне вернулась моя прежняя уверенность.
Марк важно, как-то по-отцовски кивнул.
– У нас есть дом, – ответил я, – мы получаем от него постоянный доход, мне будет начисляться конфедеративная пенсия – нам с Катариной хватит. Не думаю, что нужно еще что-то искать.
– Хватит? – Марк снисходительно улыбнулся. – Что такое "хватит"? К "хватит" привыкаешь довольно быстро, а затем хочется большего. И процесс этот не ограничивается никакими цифрами, уж поверьте мне.
– Возможно, – согласился я, – ну и что из того. Уж не желаешь ли ты позаботиться о моем будущем?
– Лишь на правах старого друга Катарины, – ответил Марк, не обратив внимания на мой язвительный тон. – И не надо считать меня благодетелем. Я хочу предложить вам сотрудничество, которое будет выгодным как для вас, так и для меня. Вы, Селий, возможно, хороший солдат, но, уж извините, плохой коммерсант. Вы, можно сказать, сидите на золотой жиле и сами этого не понимаете.
– Золото уже давно не так ценно, как в былые времена, – произнес я, отпив из своей рюмки еще немного. Цель Марка стала для меня абсолютно ясной. И конечно, позаботиться он хотел в первую очередь о себе.
– О золоте я сказал чисто условно, – вымолвил Марк, восприняв мои слова буквально. – Я имел в виду ваше положение, которое вы занимаете, ваши связи в галактической разведке и Чистке. Я знаю многих людей, которые сделали на колониях огромное состояние. Не грех, думаю, и нам присоединиться к их числу. Ведь свежая, из первых рук, информация об открытой планете бывает иногда очень кстати. У вас есть информация, у меня деньги. Если это объединить, то получится весьма прибыльный альянс.
– Боюсь, – с безмятежностью монаха произнес я, – что ты обратился не совсем по адресу. Ты упустил из виду, что я в ближайшее время ухожу в отставку и не буду иметь доступ к секретной информации. К тому же я не продаю такого товара! Могу лишь посоветовать обратиться в Совет Конфедерации, который курирует наше ведомство.
Первая неудача ничуть не смутила моего собеседника.
– Я знал, что с вами будет не все так просто, – сказал Марк и потушил в пепельнице свою сигару. – Будь все иначе, вы бы уже давно работали на кого-нибудь. Уверен, у вас уже были подобные предложения.
Я ничего не ответил, но Марк был прав. Подобных предложений у меня было предостаточно. Некоторые даже умудрялись шантажировать меня тем, что я иногда приторговываю контрабандным товаром из новооткрытых планет. Дурачье, это ни для кого не секрет – ни для шефа, ни для Совета Конфедерации. Они смотрят на наш приработок сквозь пальцы, так как знают, что лиши нас его, и мы тотчас потребуем себе прибавки к жалованью. Но продавать секретные сведения… Нет, ни один солдат Чистки не пойдет на это.
