Ну а порт пригодится. Пусть даже и один раз…
После подписания всех документов выпустил на волю остальных пленников. К тому моменту аристократическое общество уже сгорало от любопытства, и если не устроить официальное мероприятие, пойдут слухи. Разные, и не факт, что имеющие под собой почву. Что-то такое в любом случае надо делать, тут вопрос только, когда именно. До того, как Кен станет главой клана, или после? Тонкий момент, на самом деле. В итоге решил, что после. Точнее, совместим два события — официальное окончание войны и прием в честь нового главы клана Тоётоми. Хм, а ведь можно и три события совместить. Мне ведь еще объявлять о дате свадьбы с Норико. Да, пожалуй, так и сделаем. По традиции, об окончании объявляет победившая сторона, то есть я, а если на моем же приеме еще и о новом главе клана Тоётоми объявят, то сомнений в том, кто виноват в смене власти, не возникнет. Один прием — три события. Да я гений!
* * *
Своего двоюродного брата, приехавшего из Германии, Рёта встречал в главном доме кланового квартала. Сам квартал сохранился на удивление неплохо, если не считать южную его часть, где их атаковали Аматэру. Когда длинный, худощавый и седой старик вошел в его кабинет, Рёта поднялся из-за стола и пошел ему навстречу.
— Здравствуй, Юзоу, — обнял он брата. — Ты уж прости, что все так получилось. Не вышло у нас…
— Ничего не поделаешь, — улыбнулся грустно Юзоу. — Мы знали, что затеваем опасное дело. Сейчас главное — клан защитить.
— Да, клан… — вздохнул Рёта, после чего сделал пару шагов и практически упал в одно из гостевых кресел. — Надеюсь, Кен справится.
— Куда ж он денется? — усмехнулся Юзоу. — Он умный парень, и его хорошо готовили.
— Грустно, братишка, — сказал Рёта тихо. — Не просто умирать, а умирать со всеми вами. Я глава клана и был обязан защитить хотя бы вас…
На брата он в тот момент не смотрел, поэтому не видел, как тот с улыбкой покачал головой.
— Все наладится, — произнес Юзоу. — Грустно, что мы этого не увидим, но я уверен — все наладится. Тоётоми крепкие ребята.
Прикрыв глаза и медленно выдохнув, все еще глава клана собрался.
— Что с артефактами? — спросил он уже вполне деловым тоном.
На что Юзоу покачал головой.
— «Мы не можем допустить, чтобы артефакты достались нашим врагам», — проговорил он. — Это я сейчас цитирую Клоса.
— Твареныш, — прорычал Рёта. — Друг ублюдочный!
— Он в чем-то прав, — пожал плечами Юзоу. — Тоётоми артефакты в любом случае не достались бы. Для нас они даже опасны.
— Сделать копии — не проблема, — отмахнулся от него Рёта. — Никто бы ничего не понял. Проверить-то подлинность никак нельзя.
— Это да, — произнес со вздохом Юзоу, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой нож в потертых ножнах.
Необычного в нем было только то, что рукоять выглядела как несколько маленьких черепов, поставленных друг на друга.
— Это… — расширились у Рёты глаза, — то, о чем я думаю?
— В отличие от тебя, я никогда не верил Клосу, — пожал плечами Юзоу. — И не раз тебе об этом говорил.
— А «Жизнь»? — спросил Рёта.
Собрат этого ножа, оставшийся в Германии, выглядел так же, только рукоять представляла собой ствол дерева с навершием в виде кроны.
— Я не ставил перед собой цели сохранить оба артефакта, — пожал плечами Юзоу. — Нам и одного хватит. Без него все равно о ритуале можно забыть.
— Значит, у Церингенов копия, — усмехнулся зло Рёта. — Жаль, я не увижу их лица, когда они наконец поймут это.
— Да, было бы забавно на это посмотреть, — усмехнулся Юзоу. — Что с артефактом делать будем?
После вопроса брата Рёта задумался.
— У нас не так много вариантов, — нарушил он тишину. — Либо оставляем себе, либо отдаем Аматэру.
— Вот второго я не понял, — нахмурился Юзоу.
— В нынешней ситуации этот артефакт — всего лишь проблема, — ответил Рёта. — А значит, либо мы ждем и надеемся, что наши потомки смогут преодолеть эту проблему и воспользуются ритуалом, либо отдаем его Аматэру, не забыв рассказать всем о том, что именно они получили.
— Пакость так себе, — покачал головой Юзоу.
— Вот и я к этому склоняюсь, — согласился Рёта. — Лучше сохраним артефакт у себя. Даже если Тоётоми не смогут им воспользоваться… Другим будет еще хуже.
* * *
Приемы аристократов редко могли похвастаться чем-то по-настоящему запоминающимся. Драки или скандалы — это не то, чего желают организаторы таких мероприятий. Да и неожиданные сногсшибательные новости на приемах не меньшая редкость, обычно аристократы всё узнавали — или им сообщалось — заранее. Да и не за этим туда люди шли — скорее, обсудить то, что уже случилось. Впрочем, Аматэру выделялись и здесь. Да, скандалы обходили стороной их приемы, а вот стать свидетелем чего-то очень интересного шансы имелись. Особенно сейчас, когда большая часть японской аристократии была взбудоражена, и даже не войной между Аматэру и Тоётоми, а тем, что последние, похоже, проигрывают. Но самое важное… и интересное, состояло в том, как именно аристократическое общество узнало о данном факте. На этом фоне новость о дате свадьбы главы рода Аматэру и внучки главы рода Кагуцутивару как-то даже терялась.
Семейства Охаяси и Кояма встретились в самом начале приема. Еще до того, как собрались все гости. На самом деле главам этих кланов было о чем поговорить, но прием только начался, и гостей, с которыми надо перекинуться парой слов, хватало. А вот девиц, что сопровождали своих родителей, подобные рамки не ограничивали. Поймав взгляд Мизуки, Анеко чуть качнула головой в сторону, предлагая уйти в свободное плавание. Девушкам гулять на приемах в одиночку было немного неприлично, но если есть пара, то почему бы и нет? Покосившись на мать, Мизуки на мгновенье закатила глаза, догадываясь, зачем потребовалась Анеко, но все же кивнула. Сопровождать родителей все-таки было скучно. Уж лучше в компании Анеко. Можно, конечно, еще и сестру с собой позвать, но та вчера вечером совершила страшный грех — сожрала весь пудинг в холодильнике, не оставив Мизуки даже малюсенького кусочка… Так что пусть страдает.
— Мам, — чуть подергала она Кагами за рукав кимоно и, когда та посмотрела на дочь, зашептала ей на ухо, дабы не мешать двум общающимся мужчинам: — Можно, мы с Анеко пойдем погуляем?
— Ммм… — задумалась Кагами, после чего так же тихо спросила: — А что же Шина?
— А Шина пусть пудинг переваривает, — ответила Мизуки. — Говорят, что если сестра бросает тебя на произвол судьбы, калории быстрее сгорают.
Улыбнувшись краешком губ, Кагами произнесла:
— Надо прощать сестре маленькие ошибки, — но заметив возмущенную мордашку дочери, со вздохом добавила: — Если это, конечно, не пудинг. Ладно уж, иди.
В это время Анеко тоже что-то шептала на ухо матери, после чего та покосилась на Мизуки с Кагами и молча кивнула дочери.
Стоило только девушкам отойти подальше от родителей и сестры, с укоризной глядящей вслед, Анеко тут же задала терзающий ее вопрос:
— Ты смотрела те видео?
Тяжко вздохнув, Мизуки ответила:
— Я вот как знала, что ты об этом спросишь. Ну видела, и что?
— Что?! Ты еще спрашиваешь?! — задохнулась от возмущения Анеко. — Синдзи победил Мастера! Ну и вроде как победил армию, — закончила она неуверенно.
Разошедшееся вчера по сети видео взбаламутило Интернет. Сначала Интернет, а потом и весь мир. Правда, во второй части видео, где некто в шлеме уничтожает армию, уже нельзя было однозначно говорить, что это был Синдзи — там вообще было сложно что-то разобрать, но из контекста получалось, что это именно так.
— Ну вот чего ты от меня хочешь? — спросила Мизуки. — Да я сама в шоке! Синдзи, конечно, крут, я всегда это знала, но победить Мастера — это вообще за гранью добра и зла! Ему ведь всего восемнадцать, — покачала она головой.
— И он Патриарх, — добавила Анеко. — Представляешь, какие у него дети будут?
— Пф, — усмехнулась Мизуки. — Вот это как раз легко представить.
