— Естественно, нет! А ты бы рассказал? Я бы сам себе не рассказал правды!
Наймиты Фрисд были подозрительны, как… не знаю что. Думаете, они встретили меня с распростертыми объятиями? Аббат понимал, что по возвращении мне предстоит пройти через кофемолку. Он сказал ровно столько, сколько. было достаточно для того, чтобы я знал, что делать. Остальное я выяснил позже.
Гораздо позже.
Около трех часов назад… Ваун задумался: понял ли это старший лейтенант Клинок, и почему он об этом задумался.
Пауза. Епископ оставляет вопросы Дайсу.
— Что ты выяснил, брат?
Милая улыбка и голос. Темный, жесткий взгляд суров.
— Что существовал пятый план. Я… Рокер… Патруль разработал четыре стратегии, к которым могло бы прибегнуть Братство. Была пятая. В конце концов я понял, что в тот момент, когда «Юнити» развернула свои шаровые молнии, она получила сообщение. Я предположил, что оно пришло прямо отсюда, из Кохэба, поскольку вы открыли свою морскую лабораторию или что бы то ни было, через год после того, как мы встретились. Там, где прятались вы с Сессином.
— Пока на пять баллов, — проворковал Дайс. Ваун понемножечку успокаивался.
— Рокер был уверен, что Q-корабль не будет выпускать шаттлы и переправлять незаконных иммигрантов. Но он не мог отслеживать миллиарды несущихся на высокой скорости метеоритов. Саморазрушение было прикрытием для самонаводящейся станции. Одна маленькая автоматическая неуловимая станция среди всего этого летящего мусора.
— Они погибли, чтобы мы могли жить, — сказал Епископ так, как будто шла семейная литургия.
— Согласны! — сказали братья вокруг.
— На этой станции находилось все ноу-хау и оборудование, необходимое для того, что устроить улей, — подытожил Ваун, — фабрику «сделай сам» по производству детей. Так что Аббат победил. Патруль проиграл. — Он еще раз зевнул. — Вас, наверное, позабавило, как приветствовали меня, героя-победителя, чеcтвовали и поздравляли?
— Не уверен, что слово «позабавило» точно отражает ситуацию, — горько улыбнулся Дайс. — Скорее, нам хотелось, чтобы ты был здесь и поучаствовал в вытирании носов.
Капитуляция, хоть и частичная, но и на том спасибо.
— Если бы вы меня попросили, я бы сделал все, что мог, — сказал Ваун.
Конечно, сделал бы.
— Не могли рисковать, — сказал Дайс. Теперь трудно было дать определение его взгляду.
— Полагаю, что не могли.
Епископ улыбнулся… очень дружелюбно…
— Так когда ты все-это просчитал, брат?
Епископ специализировался по интригам. Вероятнее всего, для этого предназначались пять свободных процентов его генов. Впервые в жизни Ваун боролся с тем, кто был умнее его.
— Точно не помню.
— Давно?
Ему хотелось знать, как долго Ваун хранил великую тайну.
Ответ заключался в том, что нисколько. Но хранил бы, конечно.
— Наверное. Простите, что я зеваю. Не спал несколько недель. А что?
Главное, мне необходимо вернуться в Вэлхэл, прежде чем меня хватятся. А сейчас я не способен управлять даже бумажным дротиком… — Ваун сонно потянулся и продолжил наступление. — И еще кое-что сделал Аббат. В конце ему нужно было послать домой сообщение. Он связался со Скицем. Скиц в то время не был блокирован Q-кораблями, как и Авалон.. но почему Скиц?
— Полагаю, он не мог точно знать, что творится на Авалоне. — Епископа сильно придавило толпой к столу; он подпирал голову рукой и смотрел на Вауна немигающим взглядом темных глаз. Он чувствовал себя неуютно и, по-видимому, не понимал, что это заметно. — А теперь ты знаешь?
— Авалонское главнокомандование сообщило, что уничтожило… нас.
— Межпатрульное сообщение?
— Да.
— Может быть, вранье.
— Да. Так что Скиц ждал… Давай подумаем… На то, чтобы добраться досюда, посланию нужно семь лет, так что Скиц ждал лет двадцать пять, а затем послал следующий Q-корабль. Расскажи мне про Армагеддон.
— Он, как слепой, вот и все. Он пройдет очень близко, но мимо. — Епископ говорил чуть громче, чем было необходимо. — Тебе много известно про Скиц?
— Знаю, что Братство воспользовалось хаосом, возникшим во время Великой Чумы. Тогда они проникли во все правительства.
Епископ задумчиво сморщился.
— Это все, что было известно Патрулю. Не было. А сейчас стало. Тэм сделал открытие, но не придавал ему особенного значения, пока Ваун не рассказал ему о приближающемся Q-корабле. Тогда Тэм все понял. Не доверяя Вауну, он выслал ему файл Ооцарсиса с Искуота зашифрованным, понимая, что ничто не могло бы привлечь большего внимания Рокера. И, конечно, их разговор с Тэмом был записан, а значит, и пароль.
Рокер тоже умер — и тогда Ваун собственноручно выслал файл Действующему Адмиралиссимусу Уилд… Черт возьми!
— Думаю, Патруль знает, — пробормотал он, понимая, сколько глаз смотрят на него. Епископ кивнул.
— Мы воспользуемся общей паникой. Тогда ты сыграешь важную роль. Об этом мы можем поговорить утром.
Ваун огляделся по сторонам.
Епископ врал.
И Скиц замолчал. Не тогда ли это было, когда Братство захватила абсолютную власть? Лучше не задавать слишком много вопросов.
Ваун сонно потер глаза. Подозрительность уже можно ощущать нюхом. Дайс передал эстафетную палочку Епископу, тот ее принял. Сказав очевидную ложь, он просто оповестил всех слушающих.
Ваун выпрямился, каждый сустав ныл.
— Хорошо здесь, — сказал он, — но я изнурен. Не покажет ли мне какой-нибудь добрый брат какое-нибудь место, где я мог бы уснуть и на меня никто бы не наступил часов так двенадцать?
Раздался хор писклявых голосов, вызвалось около двадцати человек из мелкоты. Никого из взрослых; они оставались, чтобы продолжить совещание.
— Последний вопрос, брат Ваун.
— Да, Ваше Святейшество.
— Эти два рэндома, которых ты привез? Ваун злобно посмотрел на столь знакомое лицо.
Выглядело ли его собственное когда-либо столь зловеще?
— Я знаю, что вы собираетесь скормить их пиподам. Делайте с ними, что угодно.
— Просто на закате лучше всего, — сказал Епископ.
Вопрос Рокера… На чьей ты стороне?
Приор с обезображенным черепом. Радж и Прози, замученные до смерти. Тонг, отравленный вирусом:
Небольшие туалетные эксперименты Олмина. Доггоц. Пиподы. Аббат и «Юнити» они погибли, чтобы мы могли жить.
Предательница Мэви.
— Конечно, — сказал Ваун, — на фиг рэндомов! Хоть на завтрак жарьте.
Теперь можно идти?
— Разумеется. Если ты не хочешь остаться для песнопений.
Ваун передернулся.
— Может быть, в другой раз. Он дал одному из своих младших братьев руку и позволил отвести себя в постель.
Спальные туннели были темными и низкими — путанный, таинственно тихий лабиринт. По бокам лежали поддоны с соломой, многие уже были заняты. Кто-то читал, освещенные книгами лица светились всеми цветами радуги. Читающие не поднимали глаз. Кто-то уже спал, в основном — малыши. Эхо храпа не билось в каменных стенах. Храп был бы ошибкой конструкции.
