Ознакомительная версия.
– Здесь он! Лежит, готовый уже! – донеслось из темноты.
– Ну и все, нечего батарейки зря сажать, – «Турецкий марш» оборвался, Костя засунул свою трубку в карман. – Посмотрим, кого они там нашли?
Зрелище было не из приятных. Даже по сравнению с телами Вована и его товарищей. Фонарик высветил красно-желтое месиво, обернутое камуфляжными лохмотьями. Кто-то присвистнул:
– Это чего, из «владимира», что ли?
– Похоже на то, – полковник взял фонарь, нагнулся, присмотрелся внимательнее. – Точно. Я думал, еще из дробовика могли, в упор. Нет, все-таки БТР его достал. Это же надо было так попасть – на бегу и точно в голову! И как теперь это опознавать? По пальцам?
Действительно, процедура не из простых. Человеческий череп – вещь довольно прочная, но на попадание крупнокалиберной пули явно не рассчитанная. Мало что от него остается после такого попадания.
– Подождите, товарищ полковник, – Андрей встал на одно колено, перевернул обезображенный труп на спину. Достал карманный нож, взрезал липкие тряпки. – Точно, Костя, это он.
Карпенко вполголоса выматерился. Особист сдержано хмыкнул, плюнул себе на палец, потер грудь убитого – слева, под соском. Еще раз подсветил себе фонариком. Поднялся.
– Татуировка настоящая. Подлинная, насколько могу разобрать. Занятные у вас знакомые, ребятки.
В желтоватом электрическом свете разлегшийся на холодной коже волк казался зеленым.
– Ну что, можете радоваться, – продолжил полковник. – Больше с вами воевать некому.
– Не можем, – тоскливо ответил Костя. – Если бы он один был… С Витьком… – голос сорвался. – С ним хоть как-то могли бы договориться. А теперь где я главных искать буду? Единственная зацепка была.
– Да-а, так тут контора еще серьезнее, чем я думал, – полковник потер подбородок. – Похоже, у вас будут интересные времена… и у нас тоже.
– Просто удивительные, товарищ полковник, – Андрей рывком поднялся. – И чем дальше, тем удивительнее.
Дребезжание звонка отдалось эхом в подъезде, скатилось по лестнице и вылетело в давно разбитое пыльное окно. За дверью тут же гулко и хрипло залаяла собака. Простужено как-то. Полаяла и утихла, обиженно подвыв-зевнув напоследок. И больше никто не отозвался.
Стоявший перед дверью снова дотянулся до желтоватой кнопки, придавил. Тут же кашляющий лай возобновился, стал глуше, удалился куда-то в недра квартиры. Вернулся, но на этот раз за ним двигалось неторопливое шлепанье. Приблизилось, замерло у двери. Чуть заметно мигнул дверной глазок.
– Кто там? – наконец отозвалась хозяйка. Не такой уж старый голос: посетитель ожидал встречи со старушкой лет шестидесяти. Или это дочка?
– Мне Раису Александровну. Я вчера звонил, насчет заговора…
– Помню, помню, – скрежетнул замок, серебристо звякнула цепочка. Хозяйке и в самом деле было не больше пятидесяти. Даже меньше – если судить по виду. Впрочем, посетитель по виду и не судил, у него были свои принципы и методы. – Заходите. Вы Сергей, если я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – молодой человек в потертом джинсовом костюме шагнул через порог. Остановился, услышав неодобрительное рычание. – А вы – Раиса Александровна? Ведьма?
– Не ведьма, а целительница! – строго поправила хозяйка. – Да вы не бойтесь, не укусит. Место! Место, сказала!
Собака злобно поблескивала глазами из-под густой серой шерсти. Команду выполнять явно не торопилась, скорее наоборот: скалилась желтыми клыками, пыталась проскользнуть за дверь. Наконец снова залаяла-закашляла – на этот раз не с подвыванием, а с грозным рыком. Будь она побольше, могла бы и напугать. Хотя вообще-то бойцы из миттельшнауцеров неважные. Могут, конечно, и выше колена достать, но только в прыжке. А такой бочонок на лапках, который скалился из-за двери, прыгать вряд ли сможет.
– Я и не боюсь, – Сергей пожал плечами и продвинулся еще на полшага. – Просто убедится хотел, что туда попал и что именно с вами разговаривал.
– Со мной, со мной. Тут больше никто не живет, – проворчала целительница. – Да вы будете прохо…
Легкие, быстрые шаги на лестнице. За спиной у Сергея появилось еще двое – такие же молодые и подтянутые. Один в сером костюме, другой в спортивной куртке. У обоих – старые донорские значки: капелька крови с крестиком и полумесяцем внутри.
Молодые посмотрели на хозяйку. Переглянулись, серый слегка кивнул. Женщина попробовала захлопнуть дверь, но Сергей подставил ногу. Тот, что был в сером, достал из внутреннего кармана листок бумаги. Второй вытащил из-под куртки пистолет.
– Раиса Александровна, за колдовство и преступления против человечества вы приговорены к смерти, – Сергей был спокоен. Равнодушный голос. Холодный взгляд – ни возбуждения, ни ненависти. Скука и легкое презрение. – Нелюдям среди нас не место.
Джинсовая спина отшатнулась к косяку, и тут же ударил первый выстрел. Целительница пошатнулась, судорожно вцепившись в дверь. Попыталась закричать, но сразу две алые кляксы шлепнулись на грудь. Опрокинули. Собака кинулась вперед и повисла на потертой штанине.
– Дай-ка сюда, – Сергей выхватил пистолет из трясущихся рук. По подъезду еще раз прокатилось громовое эхо, заглушившее короткий визг. И еще один гулкий шлепок. – Вот же сучка, порвала! – в голосе впервые послышалось сожаление. – Возьми ствол. Потом потренируешься, и в следующий раз прямо в голову, понял? На первый раз прощаю, а на второй могу и не успеть. Поехали.
Парень в сером шагнул вперед, наклонился и положил листок прямо на красные пятна. Потом все трое повернулись и неторопливо начали спускаться по лестнице. Пистолет никак не хотел возвращаться в спрятанную под спортивной курткой кобуру. Не попадал.
– Вот так на прошлой неделе пришли к одному, а он прямо из-за двери нас скрючил. Прикинь, сколько силы! И ведь ни у кого не получалось, а тут как за горло и яйца сразу хватанули. Думал, все, шиздец, – Сергей коротко хохотнул. – Хорошо хоть дверь была деревянная, не любят они железа. Пашке еле сил хватило спуск выжать, но после второй нормально пошло. Все восемь высадили, и бегом. Контрольку не сделали, нам потом… – заскрипела и чавкнула дверь подъезда.
Кисловатый дымок развеялся по квартире. Бумажный листок набух, пропитался красным. Остался только самый верх с сероватыми буквами «Приговор…» и вписанным от руки числом «16». И еще – левый нижний угол с плохо оттиснутым символом: чуть перекошенная капля с крестом и полумесяцем внутри.
Собачьи лапы судорожно задергались. Маленькая латунная гильза звякнула под когтем и отлетела к порогу. Покрутилась немного и успокоилась.
* * *
Ночью на окраинах большого города движение замирает. Изредка по главным улицам прошуршат запоздавшие машины, торопливо свернут к своим гаражам, а то и погасят сонные фары прямо у подъездов. Милицейские патрули тоже предпочитают ездить там, где асфальт получше и фонарей побольше. Поэтому упорно пробирающийся по темным задворкам автомобиль мог бы привлечь внимание. Особенно если бы дотошный наблюдатель заметил, что водитель в этих местах явно впервые и дорогу ищет чуть ли не ощупью. Точнее, шинами. К счастью, большинство россиян ночью предпочитает не вмешиваться в чужие дела.
Ознакомительная версия.
