- Обновил, - подчёркнуто небрежно ответил Володя, - «гуся» большого. Три года всего аппарату, пробег около десятки. И цена смешная.
- Круто! Поздравляю! Да, для такого аппарата и серьёзных покатушек физуху надо подтягивать. Прям молодец.
- Да лан, - Володя небрежно махнул рукой, - просто время появилось. Раньше впахивал как папа Карло. А теперь молодняк появился. Есть на кого рутину спихнуть.
- Значит, есть шанс, что в этом году сможешь на «Медвежий угол» вырваться? – спросил я, усаживаясь за столик возле окна.
- Вроде того, - просиял Володя, - компанию составишь?
- Само собой! – кивнул я, - для этого и позвонил!
До конца обеда мы болтали на разные отвлечённые темы, делились слухами по мототеме, вспоминали покатушки, строили планы. Конечно, я не собирался поднимать реально интересующие меня вопросы в помещении, к тому же, довольно людном.
И только когда мы вышли на улицу я как бы невзначай спросил:
- Слушай, а аэропортами у нас московская управа занимается, да?
Володя насторожился, но не слишком. Вопрос был довольно невинным, к тому же содержал явную ошибку: конечно же, я знал, что такими стратегическими объектами занимался центральный аппарат.
- Та ну ты чего, - ухмыльнулся он, - служба бэтэ. У них там целый отдел есть. А что?
- Да так, - вздохнул я, - инфа нужна по работе.
- Выкладывай уж, - сказал он, и добавил тихо, едва слышно: - по этой линии всё самое интересное через меня проходит.
- Дело такое. Следил я тут за одним мутным типом, который с нашими клиентами судится. Инфы по нему мало. Такое впечатление, что возник из ниоткуда, буратинка с миллионным состоянием… я пробил его отлёт, вроде по делам, в один из регионов. И вот какое дело. Самолёт, на котором он летел, никогда не прибывал в пункт назначения. Точнее, прибывал, но не он.
Я импровизировал, конечно. До разговора я успел посмотреть трекинг рейсов, которыми вчера летал, на «флайтрадаре», и обнаружил, что самолёт, улетевший в другой мир, по данным транспондеров летел строго по заданной траектории и благополучно приземлялся в указанном пункте назначения. Такая же ситуация была с обратным рейсом; он прибыл вовсе не из таинственной станции, расположенной на гигантском листе, а из Улан-Удэ. Логично было предположить, что рейсы в другие миры дублируются. Возвратный рейс совершается одновременно с прямым. Внешне всё остаётся вполне пристойно, меняются только пассажиры.
- Не понял, - Володя покачал головой.
- Цели не было среди пассажиров, - ответил я.
- Ну, слинял после посадки через багажный отсек, что такого? – Володя пожал плечами, - я могу пробить по внешности кто бы мог из приметных объектов быть на это способен, но без гарантий конечно.
Я сделал небольшую паузу. Наступал момент истины и мне нужно было принять решение, стоит ли рисковать дальше. Чтобы получить больше информации, нужно было дать больше данных. И я нутром чуял, что мои сведения могут быть очень опасными… но я всё-таки решился. Не люблю оставлять дело не закрытым; такие «висяки» всё равно всплывают рано или поздно, в самый неподходящий момент, а зачастую даже с фатальными последствиями.
- Я успел зафиксировать почти всех пассажиров, - сказал я, - на место назначения прибыли другие люди. И моей цели среди них не было.
- Как это – другие? – Володя заинтересованно поднял бровь и замедлил шаг.
- А вот так. Другие, и всё. Пол, возраст внешность – всё другое. Словно бы приземлился другой рейс. Но фишка в том, что рейс был тот самый.
- Ты уверен, что твои люди в точке назначения ничего не перепутали?
- Абсолютно. Я лично проглядывал записи с камер. Взлетел самолёт с одним составом пассажиров, а приземлился с другим.
- Если это правда – дело может быть серьёзным.
- Я бы не обратился к тебе, если бы не чуял серьёзность, - сказал я.
-Вечером жди звонка, - сказал Володя и, не прощаясь, направился в сторону подъезда.
-Я с сомнением поглядел ему в след.
Про боль и скорость
На работе было затишье. Всю рутину, вроде проверок, я скинул на подчинённых. А сам, не заезжая в офис, поехал кататься по магазинам и паркам, откровенно убивая время. Хотел даже в кино зайти, чего не делал очень давно. В конце концов, заглянул в свою квартиру на Кутузовском, принял душ и отправился гулять в Филёвский парк.
Когда-то, в девяностые, это было довольно стрёмное место, где регулярно происходили разные неприятные вещи, собирались наркоманы и алкота. Сейчас же парк приобрёл вполне цивилизованный вид: с велодорожками, беседками, веревочными парками и даже деревянными лежаками внизу, у реки.
Вода всегда помогала мне справиться с нервами. Было в этой стихии что-то фундаментальное, делающее любые проблемы менее значимыми. Вот и сейчас, прогуливаясь по набережной, я смог вернуть себе душевное равновесие. Ожидание стало менее мучительным.
Когда, выждав время, я первый раз набирал Володю, я всё ещё был спокоен.
Абонент находился в зоне доступа. Это было странно, обычно он никогда не задерживался на службе сверх положенного времени.
Выждав пять минут, но так и не дождавшись оповещения о том, что абонент снова в сети, я перенабрал номер. То же самое. «Абонент не абонент».
И в тот момент мне стало по-настоящему тревожно.
Казалось, в воздухе сгустилось электричество.
Я вдруг понял, что забрёл в довольно безлюдную часть парка. Тут, среди «зелёнки», в голубых джинсах и белой рубашке я ощутил себя голым.
Первый выстрел я почуял благодаря какой-то звериной интуиции. Я прыгнул на землю, в корни разлапистого ясеня, растущего на склоне, за мгновение до того, как пуля прошила воздух там, где только что была моя голова.
От стресса окружающее словно замедлилось. Я остро чувствовал каждый шорох, каждое дуновение ветерка. Я даже успел «срисовать» первого снайпера. Он деловито примостился под маскировочной накидкой метрах в ста вверх по склону. Ничтожное расстояние. Наверно, сейчас удивляется сам себе, как мог промазать…
А вот второго бойца я засёк слишком поздно.
Пуля летела прямо мне в голову. Странно, что я это видел. Я даже попытался увернуться, но тело словно застыло в янтаре.
Как в кошмарном сне я видел, как ко мне, постепенно замедляясь, подбирается вращающееся веретено смерти.
Всё-же я не был совсем неподвижным; прикладывая чудовищные усилия, мне удалось сдвинуть голову на пару миллиметров в сторону. Но этого было слишком мало.
Пуля коснулась моего лба. Я почувствовал, как зашипела кожа. Это было больно. Но ещё больнее стало, когда нарастающее давление начало проламывать череп.
Если бы я мог, я бы заорал. Но челюсть тоже будто зафиксировали.
И в тот момент, когда от боли уже темнело в глазах, прямо перед собой я увидел висящий в воздухе круг с арабскими цифрами.
«Выберите время отката памяти», - предложил приятный женский голос.
Думать я уже не мог. Поэтому сосредоточился на самой большой цифре (двенадцать) и представил, что нажимаю на этот сектор круга.
Через мгновение боль исчезла.
Я ехал в «Иволге» московских центральных диаметров. Рядом со мной, на пустом сиденье стоял портфель с документами.
Несколько секунд всё было нормально. А потом сердце зашлось галопом, и меня начало трясти. Это продолжалось минуту; чтобы унять тремор я даже начал делать дыхательную практику Цигун. Стало полегче, но руки всё равно немного подрагивали. И голова болела, хотя это была бледная тень той боли, которую я испытывал, когда пуля продавливала кость. Надо взять на заметку: перемещение личности во времени может быть небезопасно для здоровья. Будь я постарше сердце могло и не выдержать.
Я достал смартфон и взглянул на дисплей. До назначенного шефом времени ещё оставалось тридцать пять минут. Поезд въезжал на «Тестовскую». Башни небоскрёбов закрыли солнечный свет.
Двери открылись. Опомнившись, я схватил портфель и рванул к выходу.
