равновесие.
— Ну ничего, эту оплошность мы быстро исправим. — усмехнулся Василий. — Князь приказал тебя подготовить к первому испытанию, так что ежли мозги на месте, это дело мы не профукаем. И сильно повезло что до него почти месяц. Все успеем.
— А что за испытание-то? Экзамен? — заинтересованно но устало спросил я.
— Точно так. — улыбнулся Василий не слишком ровными зубами. — По истории государства российского, по этикету, баллистике, инженерному делу и многому другому. Я как услышал какой учебник ты хочешь, с чего-то решил, что об испытаниях вступительных ты знаешь. Но так даже лучше. Отдыхай, утром начнем.
Начали мы и в самом деле утром, но отдыхать я не собирался, пусть тело уставало всего за несколько часов и требовало перерыв, разум мой сиял словно звезда и постоянно рвался вперед. Благо мне для этого создали все условия, и хотя я старался заниматься за столом, вечером приходилось читать в кровати.
Хорошая новость заключалась в том, что информация во многом была для меня смутно знакомой и ложилась легко. Объединение славянских племен на территории Киевской Руси, возвышение Москвы, крещение — все это не отличалось от скудных оставшихся в голове воспоминаний из прошлой жизни. Разве что акценты ставились иные.
В учебнике по истории почти тридцать страниц занимало объяснение почему государь — богоизбранная фигура. Род Романовых чуть не к Иисусу сводился, через родство с Рюриковичами, византийскими царями и даже тремя римскими Папами. Зачем такое нужно в современной монархии я понял далеко не сразу.
Учебников попденца в княжескую библиотеку, к сожалению, не завезли, а потому расхождение с моей родной историей пришлось искать самостоятельно. Впрочем, нашлись они довольно скоро и совсем не в той плоскости, которую я себе представлял. Все свелось к одному человеку, о котором я даже не слышал, но который оставил в истории мира и истории существенный след.
Кирилл Васильевич Струве, увлеченный астроном и ученый, прославился не своими изысканиями, а тем, что весной 1885 года, в бытность свою чрезвычайным посланником и полномочным министром в США, встретился с разочарованным жизнью и обществом молодым хорватским электриком и изобретателем Николаем Милутиновичем.
Незадолго до этого, Николая дважды обокрала энергетическая компания Эдисона, в начале не выплатив премиальные на двадцать пять тысяч долларов, а затем обокрав молодого инженера и присвоив его патенты на пятьдесят тысяч. На этом фоне Николай согласился на щедрое предложение русского посла и переехал в Санкт-Петербург, где немедля получил в распоряжение императорскую инженерную лабораторию при академии наук.
Обладая почти неограниченным бюджетом ученый раз за разом поражал коллег своими изобретениями как в сфере связи, так и в электродвигателях. Так что никто не был удивлен, когда очередное изобретение, казавшееся чудом и в самом деле стало таковым. После передачи электричества по воздуху, радиоволнам и прочим уже привычным мне вещам Николай представил публике «резонатор».
Следствием его экспериментов в 1908 году стал Тунгусский феномен, и церковники всей страны отчаянно хотели свалить на изобретателя все катаклизмы и катастрофы, от неурожая, до создания большевицкого движения. Но тронуть его никто не посмел, ведь благодаря изобретениям империя вырвалась на передовые научные и технологические просторы. А полное имя инженера — Николя Тесла.
Резонатор же стал не просто очередной игрушкой для аристократии, а настоящим спасением — источником почти бесконечной энергии, возникающем будто из ниоткуда по велению бога и его волей. На его основе ездили автомобили, летали корабли и двигались тяжелые доспехи. А еще он стал основой для «магии». Вот только подробно о свойствах и схеме работы резонанса ни в одном из учебников не говорилось.
— Василий, а что такое «резонанс»? — спросил я, когда понял, что в книгах этой информации нет.
— Интересные у тебя вопросы, Сашка. — хмыкнул мой учитель-воспитатель-телохранитель и нянька в одном флаконе. — Не знаю даже как ответить. Мы его просто «Волей» зовем, так проще и понятней. У каждого кто военную кафедру окончил, есть экзамен по «Воле», а по завершению тебе дают вот такой ключ.
Этими словами Василий чуть расстегнул ворот рубахи и вытянул цепочку, на которой вместе с жетонами висел небольшой кристалл чистого голубого цвета. Повернув его против часовой оси, он расстегнул цепочку, но к моему удивлению не снял с шеи, а растянул — словно поводок.
— Руки не тяни. — хмыкнул Василий, отодвинув мою ладонь. — А то долбанет, словно током. У каждого человека свой заряд, индивидуальный.
— И что это? Ключ? — спросил я, показав на кристалл.
— Ключ, батарейка и много что еще. Но главное — резонатор, подчиняющийся воле владельца. Чем сильней воля, чем ближе ты к резонатору, тем больше силы от него можешь получить. — загадочно объяснил Василий. — Многие связывают эффект резонанса с древностью рода… голубой кровью аристократии, но по мне так это брехня, и дело не в крови, а в воспитании впитанным с молоком матери.
— Что-то я не заметил, чтобы у князя много силы воли было. — буркнул я, вспоминая какую выволочку тому устроила супруга.
— Вот тут ты не прав, Сашка. Жены в роду Суворовых — это святое. Вот начнется война, тебя отправят на фронт, а кто на хозяйстве будет? — с издевкой спросил денщик. — А война она такая, не на один год может затянуться, как вторая мировая, которая двадцать лет по Европе гуляла пока бриты с нашими не договорились.
— А что маги? Я сам видел, как Ведьма огненными шарами кидалась и пули в воздухе останавливала. Или это тоже «резонанс»? — поинтересовался я.
— Магия, скажешь тоже. — хмыкнул Василий, но прежде, чем ответить надолго задумался. — Хотя и так это назвать можно. Дарники — избранники царя и бога, те кто своей волей могут резонировать со вселенной через кристаллы. Высшее проявление воли — изменение свойств материи и энергии. Хотя и рядовые офицеры могут многое. Ты уже прочел про крейсер Петр Великий?
— Нет, пока не дошел, а что там? — удивленно спросил я.
— Величайший скайшип второй половины двадцатого века. — с гордостью, будто сам его строил, сказал денщик. — Двенадцать полковых резонаторов — и это только движительная часть! Три шестиствольных башенных орудия 180мм, две палубы для оборонительной авиации, восемнадцать скорострельных орудий ПРО.
— Как эта дура летала? — ошарашенно спросил я, представляя помесь гигантского дирижабля и корабля. Вместо ответа денщик порылся в стопке книг и открыл фотографию. Увиденное и в самом деле впечатляло, скрестить в воображении ужа и ежа — не самое сложное, сложно чтобы от этого был хоть какой-то прок. А военные всегда были людьми очень практичными
