он повторил все, что я сказал и отхлебнул, потом передал другому, тот сделал то же самое и так до последнего в моей будущей группе. Решил дать им напутствия.
— Скоро я уйду на большую охоту, ваша задача стать еще сильнее, научиться драться не только с измененными, но и с магами. — В голову пришла идея. — В этом вам поможет моя хорошая подруга Штерма.
Нужно было видеть ее лицо, от злости и ярости, оно разгладилось и уже не выглядело как у мумии. Она сверлила меня глазами, а я улыбался. Это тебе за то нападение, Давыдова!
Пошел к главам кланов. Их лица были задумчивыми и недовольными. Дал чашу Хельмуту и сказал. Придумай сам клятву для вас и остальных. Проконтролируй, чтобы все ее произнесли и выпили. Пусть учатся мне помогать, не зря же они старейшины?
— Я Хельмут клянусь в верности диким, своему клану и Ивару Дарку, клянусь служить и защищать поселение и его интересы, прислушиваться к наставлениям лидера и развиваться. Становится сильнее и возродить былую мощь диких.
Дедушка сделал глоток. В целом неплохо получилось. Меня устраивает. Потом клятву повторили остальные старейшины. Никогда не упивался властью, но тут абсолютно другое дело. Перед началом действа поставил их всех на колени. Когда закончили с главами, отнес чашу последней двадцатки.
С клятвами было покончено, устал, если честно. Много силы ушло, на подготовку таких объемов, а еще нужно было внедрить магию проклятий. Поэтому стоял на ногах с трудом. Очень хотелось есть и спать.
Сначала испугался, когда моя бравая команда стала падать на песок. Но потом успокоился, когда вырубились главы и остальные. Так же было и с Агнет, они просто спят.
— Что с ними? — спросила Штерма.
— Уснули, сейчас сила первых диких пробуждается в них. — ответил я.
Старуха, ничего не спрашивая, пошла и взяла уголь из костра и приблизилась к Хельмуту. Хотел сначала остановить, но это правда было забавно. Она подвела ему глаза и губы, нарисовала карикатурные усы, а на лбу написала дурак. Улыбнулся, выглядело смешно.
Услышал приближающийся крик. К нам бежал какой-то мальчишка. И кричал.
— Главы! Главы! — оказавшись рядом с нами уставился на это сонное царство и спросил — Что происходит? Почему старейшины без сознания?
— Уснули, у нас был ритуал. И вообще, не твое дело. Чего хотел и почему так орал? — одернул я пацана.
— А! На нас напали. Хунд снес ворота. Братья попытались его остановить, но его не берет антимагия. Что нам делать? Главы? Они бы сказали, что делать. — Паниковал паренек.
А я услышал вой, который еще недавно меня оглушил.
Потерявшаяся шавка вернулась?
— Очень не вовремя! — сказал я и посмотрел на спящих. — Штерма! На тебе прикрытие этих красавиц, а я к воротам.
— Я не буду ничего делать. — Возмутилась старуха. — Еще чего, нашел себе помощницу?
— Прошу, ты сама знаешь, что самим им не справится. — Посмотрел в глаза еще живой мумии.
Пареньку сказал оставаться здесь и никуда не дергаться. А сам принял форму дикого и устремился к воротам. Пролетал между бегущих женщин и детей. Творился хаос и паника. Наконец, оказался около ворот.
Мой взгляд скользнул по телам, которые здесь были разбросаны. Глаза детей были закрыты, словно они спали, ничего не подозревая. Женщины и мужчины, чьи лица в момент смерти выражали ужас и бессилие, теперь лежали безмолвно.
Я видел следы борьбы, оборванные вещи и кровь, смешанную с грязью. Эти места стали свидетельством ужасных моментов, когда эти люди боролись за свои жизни. Но, в конце концов, их судьба была определена неумолимой яростью хунда.
Во мне вспыхивал гнев. Первородный, я уже встречал такие картины в прошлой жизни. И хоть со временем ты привыкаешь к смерти, видеть такое чертовски неприятно. Раньше это были последствия действия магии и колдунов, сейчас измененных, пропитанных первозданным хаосом.
Я злился, но понимал, что это уже не животное, оно просто действует на остатках инстинкта и веления про́клятого хаоса. Сжались кулаки, сердце стало выстукивать ритм. В моем теле пылали врата души и кровь дикого. Даже не хочу думать, что я сам часть этого.
Над телами погибших склонялись люди, кто-то падал на колени и рыдал. В метрах ста велась попытка боя с этим монстром. Переместился туда и обнаружил Агнет. Дуреха прикрывала собой отступление диких. Вся в крови. Верхняя часть одежды разорвана, на животе следы когтей. Обнажена грудь, на которой тоже порезы.
Она старалась не использовать антимагию и просто отвлекать измененного на себя, чтобы другие могли уйти. В глазах слезы, вперемежку с яростью, увеличил скорость. Не придумал ничего лучше, чем просто влететь в эту тварь. Скорость и масса позволили откинуть ее на десяток метров.
— Нэт! Вали, забирай остальных и уходи! — Крикнул, появившись рядом с девушкой.
— Но я… — заикаясь, произнесла она.
— Вали! Быстро! — крикнул еще сильнее на эту отважную дурочку.
Не знаю, подействовал мой крик или то, что она была в шоке, Агнет изменила форму и полетела, собирая по дороге остальных. Видел диких, которые были рядом. Сотни человек не вступили в бой. Можно сказать, что они трусы. Вот только я уверен, что они обратили внимание, что все их силы абсолютно бессмысленны перед этим монстром.
А валяющиеся тела — это те, кто оказался рядом в момент нападения, или те, кто попытался защититься. Да и Нэт по-любому, сказала не напада́ть, ведь чем больше эту тварь бить антимагией, тем она сильнее становится. Молодцы, что послушали ее, а то не знал бы, что и делать. Если бы сотни диких сейчас били всем, чем только могут. Нам бы всем пришел конец.
Хунд поднялся и подошел ко мне. Из его огромной пасти выходи́л пар. Между клыками, маленькими струнками, натягивались кровавые слюни. Глаза горели красным, и он рычал. Вдохнул носом воздух, уставился на меня и задрал свою пасть.
Послышался оглушающий вой, который как сигнал разносился по всей территории диких и уходил за пределы, далеко в Хеймский лес. Воспользовался этой заминкой, попробовал, то что еще не делал до этого — использовать плетения из хаоса в магии. Надеюсь, этого хватит, чтобы хоть как-то тебя задеть или ранить.
Врата запульсировали, когда я представил плетение и наполнил его магией проклятий. Путы возникли под ним. Тварь ударила лапой. Но они не развеялись, как в прошлый раз. Отлично, значит, есть хоть какой-то шанс. Вот только магии у меня сожрало почти четверть.
Еще на три заклятия и все, я пуст. Пока измененный не мог двинуться, проговорил про себя на всякий случай слова для материализации копья. Отшатнулся, хорошо, что получилось, вот только начала кружиться голова. Бросил оружие в монстра. Черное древко с переливами белого устремилось в полет. Наконечник из синего метала, вошел в лапу измененного.
Снова вой на этот раз другой и более глубокий. Шар проклятий уже сформировал длинную щупальцу, и прямо сейчас, когда хунд зубами вырвал копье, моя магия проникла в его рану. В глазах потемнело, потому что встретил сопротивление хаоса, который набросился на меня с остервенением.
Я пытался как можно дальше магией проклятий проникнуть в тело измененного, но дальше кости не продвинулся. Ну раз так, то.
— Гори! — крикнул я.
Лапа монстра подкосилась, и он припал. Зарычал еще сильнее, попытался встать, но у него ничего не получилось. Потом завоняло. Воздух наполнился ужасным запахом смрада, который проникал в самые недра ноздрей. Этот зловонный аромат клубился вокруг меня, словно невидимые руки держали за горло. Мой желудок сжался от непереносимой отвратительности этой вони. Каждый вдох напоминал о десятках гниющих вещей, создавая ощущение, что я окружён разложением. Глаза слезились, пытаясь избавиться от этой дурной смеси, которая словно проникала в самое ядро моего сознания.
Наконец, лапа твари загорелась. Очень надеялся, что огонь перекинется на остальное тело измененного и он попросту сгорит. Но хунд удивил. Он просто откусил горящую конечность и выплюнул ее рядом.
— Вот же! — выплюнул я.
Потом на месте конечности появился дым, который заменил отсутствующую лапу. Зверь уставился на меня и снова завыл. Думал, что этого хватит… Использовать зелье Штермы не хотелось, мне еще идти к аномалии, и тратить их вот
