кабинета окончательно взбесился и орал в полный голос. — Мы, все такие красивые, выходим и говорим, что выжить шансов не было, и, если они выжили, то сжульничали? Или как ты себе это представляешь? Идиот! Иди и готовь продолжение на завтра, если они переживут дуэли на холодном оружии, я поставлю тебя в спарринг с Барсом, понял меня, идиот?
— Всё понял, ваше сиятельство, будет устроено в лучшем виде! Не надо спаррингов, я не подведу…
* * *
Я смутно помнил, как мы возвращались в огромное здание, отведённое участникам и администрации этого шоу. На меня накатила апатия, было просто на всё посрать. Не знаю, что было тому виной, магическое истощение почти исключалось, симптомов не было. Вероятнее всего, это была именно моральная усталость.
Толпы куда-то рассосались, коридоры были практически пустыми, и мы быстро добрались до нашей гримёрки. Провозившись с замком целую минуту, наш метросексуал открыл дверь.
— Вы такие молодцы, — совершенно неискренне, даже на мой дилетантский взгляд, вещал Леонид. — Побили рекорд, выжили, да ещё и без ран прошли! Вам явно поставят высший балл! Я горжусь, что работаю с такими удачливыми молодыми людьми!
— Эй, Костян! — прервал этот поток словоблудия парень, в буквальном смысле ввалившийся к нам. С удивлением опознал в нём «зассанца». — Э! А что вы делаете в моей гримёрке?
Он опять был пьян, это явно, поскольку его заметно шатало и он слегка покачивался.
— А схрена ли вы живые вааще? — заплетающимся языком уточнил он. — Я же конкретно сказал, вас наказать в первую очередь! Ну и похрен, всё самому, всё самому!
Он сделал очередной шаг внутрь нашей комнаты.
Бугай, который проплатил победу, сделал ещё один пьяный шаг внутрь нашей комнаты и вдруг замер, словно играл в детскую игру «море волнуется раз». Надя задумчиво подошла к нему, и, обращаясь сама к себе, спросила:
— Что бы такого с ним сделать? В штаны мы уже дудонили, не интересно. Может, ему жидкий стул обеспечить? Не, блин, всё равно повторение. Ребят, ежели он сам себя покалечит, это приемлемо будет?
Она обошла вокруг бешено вращающей глазами живой статуи, с показным вниманием изучая пьяного придурка.
— А ты ему недержание на сутки устроить сможешь? — ехидно поинтересовался княжич.
— Могу, — грустно вздохнула девушка. — Но вылечат же! Ещё и вмешательство моё засекут, оно мне надо? Не, надо придумать что-то такое обидное, но разовое, и чтобы доказать нельзя было. Да и если докажут, списать это на неудачную шутку.
— Да просто отправь его отсюда, — ухмыльнулся я. — В идеале, закодированным от алкоголя. Вот это его пропрёт, и всегда можно сказать, что помочь хотела. А вот закодировать можно и обидно. Выпил — обсерился, к примеру. Вот у него подгорать начнёт!
— А это идея. Конечно, шутки про говно убогие, но не в данном случае, так и сделаю! Заслужил, козлина.
Довольная девушка замерла на пару секунд, после чего парень на негнущихся ногах покинул нашу комнату.
— Вы что, так нельзя! — вякнул наш радужный «друг». — Это нарушение правил! Он победить должен, между прочим, а вы его так подставляете. Мне придётся сообщить об этом в верхние инстанции!
— Тебя тоже закодировать? — усмехнулась красавица. — Например, от прикосновений мужчин. Ты только руку пожать сможешь, и то не часто!
— Да я пошутил, — тут же сдал назад наш куратор. — Что вы, как дети малые. Ну, помогли человеку на путь истинный встать, это же вы молодцы!
— Ребят, а пойдём на балкон, окончание соревнований посмотрим? — вдруг предложил княжич.
Мне было откровенно лень куда-то переться, но видя восторг от предложения в глазах Кобровой, поддержал идею. На балконе шестого этажа оказалась небольшая трибуна, мест на двести всего, но мы легко нашли свободные места. Олег тут же вцепился в какую-то деревяшку, расположенную на спинке кресла рядом ниже и залип, разглядывая происходящее внизу. Как будто он мог отсюда хоть сто-то разглядеть!
Но следом за княжичем за деревяшку схватилась и Надя, тоже залипнув на происходящем. Надо пробовать! Действительность превзошла самые крутые ожидания. Полигон резко приблизился, его стенки стали прозрачными, и было отлично видно ребят, которые прямо сейчас пытались выжить на полосе препятствий.
Малейшее движение ручки изменяло угол обзора «камеры», приближало, удаляло. Невероятная технология, боюсь даже представить, в какую сумму обошлось строительство такого шедевра его владельцам.
Я максимально приблизил троицу, которая как раз подошла к последнему испытанию. Все были поранены, но ещё держались. Два парня и девушка встали у входа в коридор, внимательно осматривая его. Наконец, один из парней, белобрысый качок, медленно пошёл напролом. На середине пути раздался залп, и парень медленно осел на пол, истыканный метательным оружием. Оставшаяся пара рванула к нему, подхватила за руки и рванула с ним, не снижая скорости, дальше. Однако второй залп остановил их, и двое до того живых ребят улеглись рядом с первой жертвой.
Я отпустил ручку, и изображение пропало. Стало больно и горько, похоже, эта троица тоже была из «несдавшихся». А организаторы сделали вывод, и теперь «на живца» проскочить было невозможно. Где там обещанная помощь от Сергеевича? Людей режут, как скот на бойне, а единственная реакция — восторг публики.
Я снова схватился за деревяшку и навёл камеру на пострадавших. Они уже лежали на траве и из их тел грубо выдёргивали посторонние предметы. Раздались белые вспышки лечебной магии. Причём, над всеми троими. Похоже, именно эти ребята выживут, на трупах магия лечения не работает.
А мои спутники, между тем, с азартом наблюдали за прохождением следующей тройки, в их мире умереть в юности — норма, и они дети своего окружения. Мне стало совсем некомфортно, и я поднялся с сиденья с целью пойти прогуляться. Через два сидения от моего, валялась забытая кем-то газета, и я автоматически подобрал её. Что может быть лучше, чем сплетни и новости, когда есть желание отвлечься от происходящего рядом?
Уединившись в абсолютно пустом холле шестого и последнего этажа, я развернул прессу. На главной странице огромным шрифтом была статья некоего М. Борзых с заголовком «Виноградов спас императорскую семью!».
Заинтересовавшись, я углубился в чтение. На самом деле в самой статье не было практически никакой информации, одни домыслы. Будь это в моём прежнем мире, я ожидал бы нападения пришельцев на отряд коров, слишком похожий стиль. Но в целом получалось, что япошки напали на принцессу Марию, самую завидную невесту государства, причём во всех смыслах. А этот Виноградов «то ли украл ложки, то ли вернул, но осадочек остался». Спас, короче, красавчик. Вот только подробностей никаких не было.
Я отложил газету. Представляю, какой приток энергии после такой публикации получил Виноград! Мне о таком только мечтать! Впрочем, чего это я? Надо всего лишь выиграть эти «голодные игры», и я тоже буду во всех газетах! Наверно.
Интересно, что там ещё пишут? Я лениво пролистал остальное, но ни один заголовок меня не зацепил. Разве что объявление с пометкой «повторное» от министерства обороны. Там говорилось, что дадут огромную награду тому, кто даст информацию о Комарине.
Эта фамилия показалась знакомой, и я судорожно вспоминал, откуда. Но, наконец, вспомнил! Это же дед говорил, что из их рода происходит тот самый мега-шпион, которого он хочет отправить в Англию! Интересно, «агент уже вышел на связь»? Или как там было в боевиках моего мира?
К моему удивлению, изучение прессы успокоило нервы, и я, уже на релаксе, вернулся к друзьям. Увидев меня, Надя скорчила обиженную мордашку.
— Андрюш, ты куда пропал? — спросила она. — Я кушать хочу, но без тебя решили не уходить. Ты как, с нами?
— Конечно да, — улыбнулся я. — Сам хотел предложить.
На первом этаже обнаружилась, после недолгих расспросов, неплохая столовая. Причём, это был тот редкий случай, когда и цены низкие, и еда на высоте. Единственный минус — самообслуживание, но не для меня, привыкшего к столовым СССР и нашей столовке в академии.
Набросав на подносы еды, мы заняли свободный столик с намерением основательно подкрепится. Посреди обеда княжич отложил вилку, и вдруг сказал:
— Андрей, я… я признателен тебе. За то, что сегодня произошло. Ты, в целом, спас нас всех, и не один раз. Я не буду спрашивать, как тебе это удалось. А так же, когда ты успел изучить
