- А я и не отрицаю, - улыбнувшись, ответил задержанный.
- Вы признаете, что пистолет ваш? - оживился Грищенко.
- Да - признаю. Могу расписаться в этом, если ручку дадите.
- Дам. Позже. Скажите - а откуда к вам попало это оружие?
- Из военной части. Оно российское. Его сняли с тела убитого солдата или офицера. Мы предпочитаем российское вооружение - оно, обычно, поновее и в хорошем состоянии. Украинский хлам у нас не котируется. Извините за неполиткорректную прямоту - из песни слов не выбросишь.
Рощин насторожился - слишком как-то легко все. Этот хорек хладнокровно колется с первых секунд, и при этом нагло ухмыляется. Грищенко, наверное, тоже в недоумении - ему, небось, всю стратегию допроса это прыщавое чмо поломало.
- Это вы убили военнослужащего?
- Я что, похож на убийцу? Нет, конечно. Это сделала свинка.
- Свинка? Расскажите о нем подробнее. Это кличка?
- Вы что, всерьез можете поверить, что кто-то по кличке «Свинка» мог убить вооруженного солдата? Свинок у нас много и рассказывать я о них не буду. Сами все узнаете. Придет время, придут и свинки.
Грищенко покосился на Рощина, качнул головой, изображая сокрушенный жест. Тот и сам стал подозревать, что с головой у задержанного определенные проблемы, но, тем не менее, он информацию давал - грех прекращать допрос. Но следователь и не помышлял о прекращении:
- Назовите место, где эта ваша свинка совершила нападение на военнослужащего.
- Откуда мне знать? Слишком много таких мест было - я не могу помнить, что и откуда притащили. Где-то в России.
- Махров - не работайте под дурака. Вы уже достаточно наговорили - говорите уже и дальше. Хуже точно не будет.
- Вам свинки неинтересны? Вам интересно только место, где они прихватили эту железяку? Да вы смешны. Этих железяк у меня миллионы - вот что вам должно быть интересно. И не надо меня обвинять непонятно в чем - я действительно не знаю, что это за место было. Некоторые объекты выбирал я, некоторые другие наши люди - всего не может помнить никто. Свинки оружие разное уже несколько лет таскают. Танки, бронетранспортеры, переносные зенитные ракетные комплексы, крупнокалиберные пулеметы, а уж разные автоматы-пистолеты не сосчитать. Даже гаубица самоходная была и бронекатер. И вы всерьез думаете, что при таких делах я могу помнить, откуда взялся оригинал вот этого пистолета?
- Что значит оригинал? - не удержавшись, встрял Рощин.
- В энциклопедии на букву «О» посмотрите - там все написано подробно и простенько. В расчете на дебилов. Вы, думаю, все поймете.
- Считайте, что посмотрел. И «оригинал пистолета» там не нашел.
- Конечно не найдете - там такого нет. Вы можете копии делать только текста с бумаги, а я могу копировать все. Мой ксерокс вашим не чета - ему любой предмет по зубам.
Грищенко, недовольно покосившись на Рощина, перехватил инициативу в свои руки:
- Вы признаетесь, что замешаны в многочисленных нападениях на военные объекты с целью хищения вооружения?
- Да, признаюсь. Давайте ручку - подпишу. Будете гордиться моим автографом. Жаль, что недолго.
- Расскажите об остальных членах вашей группы. Сколько их. Фамилии и адреса.
- Сколько? Всего у нас сейчас около шестидесяти серьезно посвященных и еще человек четыреста, которые не знают всего. Ну и свинок у нас миллионов четыреста.
- Не понял?
- А что тут непонятного? Шестьдесят человек посвященные почти во все, четыреста помощников, и около четырехсот миллионов свинок, - последнюю цифру задержанный произнес с огромным удовольствием, явно смакуя. - Я вообще-то хотел довести их число до шестьсот шестидесяти шести миллионов - знаковая цифра, но вряд ли это теперь получится. Есть еще и бонус в виде разных грызунов или шагателей, но мы не знаем их боевых возможностей. Может они бесполезны… Вы ведь меня не отпустите сейчас, после допроса?
- А сами как думаете?
- Думаю, что нет. Раз так, то до библейской цифры мне уже не добраться… Пройдет несколько часов, и свинки встанут. Первым умрет Гриша, если уже не умер, потом… потом умрет человечество… Это будет уничтожение. Уничтожение… Свинки тоже потери понесут - без этого не обойтись. Не добраться мне до шестьсот шестидесяти шести… Гришу тоже жалко - светлая голова. Без него бы всего этого не было. Но он слишком наивен и много ошибается - оставлять его сейчас нельзя… Не туда его заносит… не туда…
- Махров! Еще раз повторяю - не стройте из себя дурака. Отвечайте по существу. Фамилии и адреса. И адреса мест, где вы держите похищенное оружие. Если вы начали сотрудничать со следствиями, не останавливайтесь - это глупо. Сотрудничество вам зачтется - обещаю.
- Я? Со следствием? Сотрудничаю? Смешно. Я здесь просто развлекаюсь. Странно, но чувствую себя как бог. Я ведь знаю будущее, а вы нет. Завтра я буду на вершине, а вы все сгниете. Интересная ситуация. Забавная.
В своем безумии задержанный был неподражаем - Рощин, глядя в его глаза, не замечал ничего, кроме подтверждения истинности каждого слова. Махров действительно верил во все, что говорил. Действительно полный псих. Это даже не последствия аварии - на ровном месте такое вдруг не появляется. Но у этого психа была информация. В его бреде присутствовали крохи истины. Особенно Рощина зацепило упоминание самоходной гаубицы. В российской армии воровали много и охотно, но чтобы утащить такую машину прямо с позиции на полигоне - это был нешуточный скандал. Естественно, следов не осталось. Орудие испарилось. Как испарялось все, до чего добирались хитрые руки этой удивительной неуловимой шайки.
- Махров - хватит здесь комедию ломать. Фамилии. Адреса.
- Явки и пароли, - противно прыснул задержанный. - Завтра четыреста миллионов моих свинок наведаются в гости. В гости к человечеству. Они будут повсюду - ни одного уголка не обделят вниманием. И немало их будет здесь. Придут прямо сюда и поубивают к чертям всех. Кроме меня. Я ведь избранный - они ведь за мной идут. Все - уводите меня отсюда. Устал я на вас смотреть… покойнички. Больше ничего говорить не буду. Скучно стало.
- Так мы и развеселить можем - нам это недолго.
- Чем? Пригрозите мне незабываемой ночью, проведенной в камере для гомосеков? Не смешите. Я при аварии головой ударился - мне нужен покой и ласковая медсестра. И все что я здесь нес, это простой бред искалеченного человека.
- Слишком у вас интересный бред, - Грищенко поднял трубку внутреннего телефона: - Уведите его.
Дождавшись, когда за конвоирами закрылась дверь, повернулся к Рощину:
- Ну как?
- Похож на психа, но в этом деле он замаран по уши. Гаубицу увела та же шайка - с тем же почерком. Он этот эпизод упоминал. Ну и остальное добро тоже
