Глава 3
1
Артур Любимов хорошо понимал, что человек может ко всему привыкнуть, что армии и курсы военной подготовки создаются для того, чтобы любого нормального человека выдрессировать для несения военной службы в любых условиях. После нескольких месяцев тюремного заключения в одиночной камере он физически и морально был готов нести армейскую службу где угодно, хоть на Крайнем Севере или где-нибудь высоко в горах Таджикистана. Но ему повезло, его отправили служить в нормальный стрелковый полк, в 125-й стрелковый полк 6-й стрелковой дивизии, которая дислоцировалась в Брестской крепости на западной границе Советского Союза.
Зима в одна тысяча сорок втором году в Белоруссии была не особо морозной, но прибывшая в полк группа из десяти молодых бойцов по приказу майора Александра Дулькейта, командира полка, тотчас же была распределена в третий батальон его полка. Когда эта же группа новобранцев грузовиком была доставлена к капитану Владимиру Камышину, командиру третьего батальона, то он в одной гимнастерке вышел к бойцам и лично поинтересовался кто и какую воинскую специальность хотел бы получить. Но перед этим сказал, что в ротах его батальона остались одни только вакансии стрелков, а ему лично в батальон нужен был снайпер. Девять новобранцев были селянами и капитан Камышин тут же распределил их по ротам своего батальона.
Когда в строю остался один Артур Любимов, который на фоне своих товарищей новобранцев выглядел совсем молодым, да и к тому же был горожанином, то командир батальона долго ходил вокруг него, поглядывая на парня то с одной, то с другой стороны. В конце концов, капитан Камышин поинтересовался, знакома ли Артуру самозарядная винтовка Токарева?
— Вы, какую имеете в виду самозарядную винтовку Токарева, СВТ-38 или СВТ-40, товарищ капитан? — Негромко поинтересовался рядовой Любимов.
От неожиданности вопроса столь необычно молодого рядового капитан Камышин чуть не отпрыгнул от него в сторону, но несколько лет службы в рабоче-крестьянской армии дали себя знать. Капитан только глубокомысленно посмотрел на бойца и поинтересовался:
— Рядовой Любимов, а ты вообще какое-либо оружие держал в руках или из него когда-либо стрелял?
— Так точно, товарищ капитан! Могут разобрать и собрать с закрытыми глазами пистолеты-пулеметы ППШ и Шпагина, винтовку Мосина, автоматическую винтовку Симонова, самозарядные винтовки Токарева СВТ38 и СВТ40, пулеметы Дегтярева, Владимирова, Горюнова и Максима, а также вражеское оружие — пистолеты-пулеметы МР38 и МР40, винтовку "Маузер", пулемет МГ-34 и МГ-42.
От такова ответа капитан пришел в уныние, но Камышин сразу же поверил в то, что этот рядовой боец не врет и действительно владеет и в случае необходимости может отремонтировать оружие, о котором только что упоминал. Чтобы скрыть свое смущение капитан Камышин нырнул в здание, где располагался штаб батальона, что вскоре вернуться с длинным свертком, замотанным в промасленную оружейным маслом белую тряпку. Протянул сверток рядовому Любимову и приказал:
— Снять заводскую смазку, проверить винтовку к стрельбе и завтра вместе сходим в полковой тир, чтобы пристрелять винтовку.
Уже снова возвращаясь в теплое помещение штаба, он вдруг вспомнил, повернулся лицом к рядовому и добавил:
— Приписан будешь связным к штабу батальона, но я буду лично готовить из тебя батальонного снайпера. Поэтому, найди командира взвода батальонной разведки, младшего лейтенанта Ямщикова и передай ему мой приказ о том, чтобы он тебя поставил на довольствие, но чтобы рот на тебя не раскрывал… Нет, этого ты ему не говори, а при встречи с ним я ему это сам скажу.
Всю ночь Артур провозился с СВТ40, чтобы еще убедиться в том, что самозарядная винтовка Токарева была весьма удачной системой, правда, она была несколько излишне сложновата и несколько нежна для использования в полевых условиях. Небольшая пыль, попавшая в пусковой механизм или в ствольную коробку этой винтовки, тут же приводит ее к отказу в стрельбе.
С раннего утра Артур с нетерпением ожидал появления капитана Камышина, чтобы вместе с ним сходить в полковой тир, но тот объявился только после обеда. Войдя в помещение, где размещались батальонные разведчики, и, увидев рядового Любимова, махом руки он пригласил его следовать за собой. Полковым тиром оказался небольшой сарайчик и с мишенями, вывешенными на противоположной от входа каменной стене на расстоянии около пятидесяти метров. Уже в тире капитан первым делом выслушал мысли рядового Любимова по оружию и качеству его изготовления. Артур сразу же обратил внимание на то, что Камышину не понравилась его критика СВТ40.
Но, когда Камышин сделал первые два выстрела, а на третьем винтовка Токарева дала осечку, то капитан лично ее разобрал, почистил и собрал. После этой чистки винтовка стреляла без осечек, но процент попаданий был не очень высоким и не таким кучным, как хотелось бы. Капитан стрелял и стрелял, но точность стрельбы не повышалась. Артур уже начал думать о том, что капитан Камышин взял его к себе в основном для того, чтобы таскать его винтовку, Но на десятой обойме Камышин все же вспомнил о нем и предложил ему расстрелять обойму из пяти выстрелов. Рядовой Любимов довольно-таки быстро прицелился и выстрелы произвел одной короткой очередью в пять патронов. Все это время капитан Камышин мишень рассматривал в бинокль, но то, что он увидел на мишени, ему явно не понравилось. Он вылез из траншеи и сам сходил к дальней стене за мишенью.
Когда капитан вернулся обратно, то на его лице опять-таки играла смущенная улыбка. Камышин посмотрел на бойца и пробормотал о том, что не знает и не понимает того, что происходит. Из пяти возможных выстрелов, пять попаданий в десятку. Тогда Артур немного осмелел и, получив разрешение на обращение к капитану, тихо сказал:
— Товарищ капитан, если вы разрешите мне три денька повозится с этой винтовкой, то я сделаю из нее настоящее боевое оружие. Настоящую и безотказную снайперскую винтовку. Но в этом случае, мне нужно разрешение на работу в полковых артиллерийских мастерских.
В ответ на эту просьбу капитан рассмеялся, но тут же отправился к телефону, чтобы переговорить с полковым инженером.
Разумеется, три дня и три ночи рядовой Любимов провел в артиллерийских мастерских и добился-таки своего. СВТ40 перестала давать сбои и осечки, повела кучную, снайперскую стрельбу. Капитан Камышин был дико рад и начал поговаривать о скором присвоении рядовому званий ефрейтор. По батальону, который на деле оказался самой настоящей деревней, мгновенно разнесся слух о том, что горожанин малец и без году неделя служит в армии обходит бывалых сельчан армейцев. А бывалые армейцы давно стоят в очереди на звание ефрейтор, а этот горожанин собирается его получить без положенного стояния в этой очереди. В российских же деревнях все такие вопросы всегда решались дракой на кулаках.
