— Скрипач! Эй, Скрипач!… — едва слышно позвал Будда.
— Ну чего?
Толик с неохотой повернул голову к толстяку. Тот не оборачивался, глядел вниз, на склон, поросший рыжим, выгоревшим на солнце бурьяном.
— Что ты о Грузе думаешь, а?
— Ничего.
— Вот и я — ничего. Пустую жизнь он прожил, вот что.
— Пустую…
— А карму все равно теперь испортил, так что воплотится в дрянь какую, не иначе. В собаку, допустим, в слепую. Так что, если ты какую псину шлепнешь, так, может, Грузу время пребывания в низшей твари сократишь. Получится, что он срок отбыл — ну, отпущен вчистую, понимаешь? И быть может, душа Груза опять в человека вселится…
— К чему это ты? — Толика смущало, что Будда затеял заумный разговор накануне схватки, в которой любой может погибнуть. А если погибать, так на кой вся эта заумь? Стоит ли последние секунды ей посвящать? Но и самому вдруг захотелось скрасить ожидание. — Чего ты насчет Груза?
Студент осторожно выглянул из-за кривой сосенки. Толик тоже развернулся и бросил взгляд вниз. У подножия холма кусты то и дело раскачивались, за ними осторожно перемещались люди.
— А, вот они, теперь и я вижу, — удовлетворенно кивнул Будда. — Точно, Кореец! Так я и знал. Охотится, значит, на нас, подстерегает. Наблюдал за нашей базой, выследил, что мы свалили. А теперь боится на склон лезть, чует.
— Полезет, никуда не денется, — прошипел Торец, — он упрямый. А ты заткнись.
Преследователи не отваживались покинуть заросли — понимали, что склон хорошо простреливается сверху, а сигналы пацанов Торца пропали как раз в этом квадрате. Наконец сталкеры решились — дружно кинулись вверх, хрустя ломкими стеблями и взрывая каблуками сухой глинистый грунт. Оружие они держали наготове, стволы были направлены на заросли, где укрылись мародеры. Все отлично понимали: место для засады очень даже подходит.
Первым не выдержал Колян, приподнялся и засадил длинной очередью — под ногами преследователей выросли фонтанчики рыжей глины, выбитые пулями. Тут же заработали автоматы Животного и Торца. Сталкеры на склоне не растерялись, открыли массированный огонь. Колян тут ж испуганно присел; ему на голову обильно сыпались ветки, срезанные пулями. Торец бил увереннее, короткими очередями, но все время мазал. Должно быть, не мог высунуться и прицелиться точнее, стрелял наугад. Под началом Корейца было больше десятка сталкеров, и они упорно карабкались вверх, поливая заросли у вершины плотным огнем. Толик пока только глядел, не выдавал свою позицию, и над ним пули визжали лишь изредка.
Перекрывая грохот очередей, заорал Торец. Слов Толик не разобрал — похоже, бригадира ранили и он выл от боли. Только теперь в дело вступил Мистер. Дезертир дал две короткие — в три-четыре патрона — очереди, перекатился за соседнее дерево, привстал и снова открыл огонь. Снизу тоже закричали, и Толик, выглянув снова, увидел, что два тела безвольно сползают по рыжему склону, загребая вялыми руками щебень и комья глины.
Будда привстал на колено и, почти не целясь, выпустил обойму. Последние пули ушли вверх, руку толстяка подбросило отдачей, и он наверняка никого не задел. Секундой позже Толик понял: Мистер перезаряжает оружие, а Будда бьет, отвлекая огонь на себя. Прикрывает, значит. Отстрелявшись, Будда присел. А ствол его сосенки тут же затрясся под дружными очередями сталкеров. Они приближались и поливали пулями обнаруженные огневые точки мародеров. Автомат Животного смолк — должно быть, Саня уже драпал. Торец отполз назад, и Толик потерял бригадира из виду.
Мистер снова рывком сместился за соседнее дерево и успел на ходу дать короткую очередь, но его прижали огнем. Будда тоже не решался высунуться, а грохот автоматов снизу приближался. Толик понял: пора. Вскочил и вскинул обрез. В десятке шагов под ним на склон, пригнувшись, взбирался сталкер, Толик успел увидеть усиленный легкой броней комбез, скуластое лицо… и выстрелил. Сталкер выпрямился и метнулся в сторону, уходя с линии огня, но не успел — заряд угодил в грудь и сбил с ног, мужик покатился с холма, увлекая за собой целые пласты высохшего грунта. Сквозь грохот автоматов пробивалась его отчаянная ругань. Броня устояла — дробь сталкера не ранила.
Тонко завизжал Колян… Толик торопливо присел и, перезаряжая дробовик, бросил взгляд туда, где должен был находиться соратник. Колян, втянув голову в плечи, бежал, петляя между иссеченными пулями кустами. Странно, однако стрельба пошла на убыль.
Тут Толик сообразил: что-то изменилось. В шум перестрелки вплелись новые звуки, мощный треск и гул раздавались вверху. И тут же холм накрыл оглушительный грохот, склон затрясся под ногами, воздух наполнился низким воем. Толик не понял, что происходит, — он почему-то потерял равновесие и повалился носом в пыльную хвою, а над головой со свистом неслись камни, комья грунта…
Неожиданно стало светлее, Толик обнаружил, что дерево, за которым он прятался, исчезло. От ствола остался расщепленный обломок. Треск над головой усилился, вершина холма встала на дыбы и обрушилась на Толика новым валом камней, грунта, вырванных с корнем кустов. Сквозь дым и пыль проступили движущиеся контуры боевой машины. Вертолет заложил вираж и разворачивался для новой атаки.
Теперь сталкеры прекратили огонь и понеслись обратно — в долину, под прикрытие зарослей. Мародеры бежали за ними, никто не стрелял. Вертолет возвращался, и это грозило гибелью всем — и сталкерам, и пацанам из бригады Торца. Толик скакал, перепрыгивая промоины и торчащие из рыжей глины камни. За спиной загрохотало, и он снова не устоял на ногах, упал и покатился по склону. Эта ракета была последней, но вертолет не улетал — наоборот, снизился. А потом ударил крупнокалиберный пулемет.
Толик перевернулся три или четыре раза, вскочил, споткнулся о неподвижное тело и опять упал. Дорожка из поднятых пулями фонтанов земли прошла в стороне — стрелок бил не по нему. Толик поднялся, ногу дернуло тупой болью — ушиб, пока катился по склону. Но страдать было некогда, и мародер заковылял к зарослям. Влетел, раздвигая жесткие ветви, под навес древесных крон — и наткнулся на того самого сталкера, который был сбит его выстрелом. Скуластый бежал вдоль опушки, не покидая спасительной тени под деревьями. Когда ему наперерез свалился Толик, они столкнулись, оружие у обоих было опущено. Сталкер среагировал быстро: развернулся, ухватил противника за ворот плаща и врезал правой. Может, хотел оглушить прикладом, но парень вывернулся, удар пришелся вскользь. Толик неловко ткнул обрезом в злое лицо. Сталкер легко блокировал удар.
Гул винтов приблизился, снова заработал пулемет, срезал ветви над головой, посыпались хвоя, щепки. Сталкер выпустил Толика, и они бросились в разные стороны.
