И он захихикал, сотрясаясь всем телом и вытирая лоб узкой ладонью.
Дмитрий ничем не показал, что услышал, резко выбросил руки вперед и вверх, и на месте хрустального яйца распустился дивный цветок, существующий как будто в четырех или пяти измерениях.
Меняющие цвет «лепестки» проникали друг через друга, причудливо изгибались. Края их дрожали, туманились, и невозможно было понять, где кончается один и начинается другой. Лишь в самом центре оставался клубок багрового сияния, казавшийся теперь плотным, словно камень или слиток железа.
– Что это? – спросил Олег, будучи не в силах оторвать взгляд от «цветка».
– Чтобы поразить то, что неуязвимо, сначала сделай его уязвимым, – наставительно сказал альв. – Мы сумели раскрыть яичко, расколоть его, и мягкая сердцевина перед нами, осталось ее только уничтожить! – Бледное лицо его исказилось, а руки сжались в кулаки.
– Четвертый этап – создание активной зоны, – неумолимо проговорил Дмитрий. – Давай!
Ярче засветилась звезда о пятнадцати лучах, заполнилась блеском, заколыхалась и словно поднялась над полом. И в этот момент Олега кольнуло в сердце, как всегда бывало, когда он сталкивался с фальшью или обманом. Он вздрогнул и торопливо огляделся.
Наблюдатель стоял, воздев руки, и от его пальцев словно тянулись сверкающие нити. Бушующее внутри звезды сияние понемногу двигалось вверх, становилось ярче и как-то плотнее.
Взгляд Олега упал на тот малый круг, внутри которого находился Глазастый, на набор символов под ногами альва.
Что-то там было не так – сами знаки тайного алфавита «бесцветных» казались не яркими и четкими, как везде, а смазанными; круг светился не ровно и уверенно, а время от времени мигал; и ближайшие к нему лучи звезды выглядели короче остальных и словно тоньше.
На миг подумалось – может быть, так все и нужно?
Сияние собралось вокруг рук Дмитрия, сконцентрировалось в облако. Затем поплыло дальше, вверх, и над головой «бесцветного» принялось сжиматься в шар, а из того полезли острые выступы.
Формировалось оружие, создавалось навершие гигантского энергетического моргенштерна, способного сокрушить хрустальное яйцо. И что-то при этом шло не так – лицо Наблюдателя было обеспокоенным, руки подрагивали, а в светлых глазах нарастало раздражение.
Шар начал пульсировать, выступы растаяли, на смену им выросли новые, но на этот раз тупые.
– Что такое? – воскликнул Глазастый, тоже заметивший непорядок. – Помощь нужна?
– Сам… справлюсь, – раздельно проговорил Дмитрий, скривившись от напряжения.
По фигуре его прошла судорога, он резко выдохнул, словно тяжелоатлет, поднимающий над головой рекордный вес. Пульсация шара унялась, выступы заострились, но зато начали куриться, словно барханы под ветром, и переползать с места на место.
– Нет… не выходит, – в голосе Наблюдателя прозвучало отчаяние. – Что-то не так…
– Может быть, здесь?! – крикнул Олег, указывая на малый круг под ногами альва. – Вон, та надпись! Ради всех ершей, проверьте, что с ней такое! Наверняка какая-то ошибка!
В этот момент Турнову как никогда хотелось, чтобы ему и его чутью на фальшь поверили.
– Да все вроде в порядке, – заявил Глазастый, таращась себе под ноги и почесывая голову. – Может быть, ударить тем, что есть? Выглядит внушительно, все должно получиться.
– Нет… мы не имеем права рисковать, – проговорил Дмитрий, впившись взглядом в ту надпись, на которую указал Олег. – Сам понимаешь, убить себя я смогу только один раз.
– А если не рисковать, то что делать? Все начинать заново? Переделывать? – Судя по голосу, альв был близок к истерике. – Вы с ума сошли! Это же прорва работы! И время!
– Я тебя понимаю, но ничего не поделаешь. Я нашел ошибку. – Наблюдатель резко свел ладони, и шар света над его головой лопнул, точно взорвавшаяся звезда, в стороны полетели лоскуты огня.
Горячая волна ударила Олега в лицо, он инстинктивно прикрылся рукой. Ощутил, как его подняло, потащило куда-то, боль пронзила тело от пяток до макушки. На мгновение накатила паника, что выброс энергии окажется слишком сильным, что они погибнут, а дом Ардиэля превратится в развалины. Но тут же улетучилась, растворилась, когда осознал, что стоит на том же месте.
– Проклятие! – взвизгнул Глазастый, падая на колени. – Еще раз? Все еще раз? Из-за ничтожной ошибки?! Ты, идиот! Как можно было не заметить? Как, провалиться мне в черную шахту!
– Встань, – ответил Дмитрий, скрипнув зубами. – Не порти рисунок, он нам еще пригодится.
Магический чертеж был точно таким же, как до начала обряда – начерченные мелом круги, звезда, ряды символов. Самодовольно лучилось алым хрустальное яйцо, в этот момент донельзя похожее на заполненный кровавой злобой глаз.
Олег ощущал себя измотанным, словно после многодневной операции в афганских горах, когда мечтаешь только об одном – выспаться. Руки подрагивали, и немалого труда стоило сдерживать рвущееся наружу тупое раздражение.
– Проклятие… – повторил Глазастый, поднимаясь. – Исправляй, что ли, и попробуем еще раз.
Дмитрий шагнул назад, выходя за пределы большого круга, и неожиданно замер, к чему-то прислушиваясь. Альв окутался туманом, его фигура исчезла из виду, стала призраком, фантомом.
– Вниз! – выкрикнул Наблюдатель.
Олег упал на пол мгновенно – сработали инстинкты армейских времен. Секундой позже в стене образовалась дыра, и в нее с ревом вырвалось пламя. Огненный сгусток ударил в холодильник, и тот взорвался, точно бомба. В стороны полетели куски железа, осколки стекла, ошметки продуктов. Все вокруг затянуло струями серого дыма и белого пара.
Что-то ударило Олега по виску с такой силой, что в голове загудело, царапнуло по лбу. Горячее потекло по переносице, соленое капнуло на губу, и он осознал, что получил рану.
Откатился в сторону, к дивану, и схватил лежавший на нем «Глок».
Дом качнулся, словно его пнул великан, с потолка посыпалась побелка, что-то задребезжало под полом. Клубы дыма, затянувшие кухню, начали развеиваться, и Олег увидел, что хрустальное яйцо лежит на том же месте, а пол завален всякой дрянью. Глазастый исчез из виду, а Дмитрий обнаружился под столом, где пытался встать, опираясь на дрожащие руки.
Из коридора, ведущего к входной двери, послышались шаги, и на кухню ворвался Наблюдатель. Взмахнул рукой с зажатым в ней длинным жезлом и отлетел назад, когда пистолетная пуля пробила ему грудь.
– Получи! – прохрипел Олег, поднимаясь на колени.
Жезл выпал из разжавшейся ладони, покатился по полу. В дверном проеме показался еще кто-то, но второй раз выстрелить Олег не успел. Точно невидимая кисть сжала ему запястье, отвела оружие в сторону.
