нагнулся к парню, стянул с него маску и заглянул в глаза. – Всё понял?
– Ага, – кажется, Тимоха был немного напуган. – Андрей, а почему ты не идёшь домой, что происходит?
– Ничего, просто нужно ещё поработать, – он сделал паузу. – Только о том, что ты меня встретил и где я нахожусь, никому не говори. Понял?
Парень кивнул и тут же поинтересовался:
– А кто будет спрашивать?
– Никто, это я так, на всякий случай. Так ты всё запомнил?
– Да, сказать Наташе, чтобы привезла тебе денег в гостиницу «Прибрежная».
– Рублей сто, – чуть подумав, добавил уполномоченный.
– Угу, – кивнул Тимоха.
– Всё, беги, – Андрей Николаевич хлопнул его по плечу.
***
Уполномоченный не случайно выбрал эту гостиницу. Дешёвые ночлежки набиты всякой сволочью, которая, конечно, сотрудничает с полицией. И там он стал бы заметной фигурой. Кто-нибудь обратил бы на него внимание. А в дорогих гостиницах были камеры. От них он тоже хотел держаться подальше, Бог знает, кто и как смотрит камеры.
Но и в саму гостинцу «Прибрежная» он заходить не стал. Они нашли место в тени, с которого хорошо был виден вход в гостиницу. Остановились, стали ждать. Хоть казаки и не ныли и вопросов ему никаких лишних не задавали, но молчание их было весьма красноречиво. Они были недовольны, ведь ждать Наташу пришлось почти два часа. Горохов лежал в кузове, увидев её квадроцикл, стал вылезать. Он подошёл к углу гостиницы и, когда она выбралась из машины, окликнул её. Наталья увидела его, вытащила из кабины сумку и, захлопнув дверь, пошла за ним.
Её лица он, конечно, не видел, Наташа всегда носила дорогие, плотные маски – боялась проказы, но по тому, как женщина его обняла, а ещё по её голосу он понял: она была взволнована, взволнована не на шутку:
– Андрей, что случилось? – она бросила на землю сумку, и в той что-то негромко звякнуло. Горохов подумал, что умная женщина собрала его вещи. Вдруг понадобятся. Но думал он сейчас не о вещах.
«Что случилось… Тут так одной фразой и не расскажешь».
– Ну, ничего страшного, – он не знал, что сказать. Наталья очень, очень неглупая женщина. В какую-нибудь ерунду не поверит. Он кивнул на казаков. – Вон, два человека хотят денег. Я обещал им.
– Это бандиты? – она стала рассматривать дешёвенький квадроцикл, в котором развалились степняки.
– Почти. Это казаки, они привезли меня сюда. Ты привезла деньги?
– Привезла, – она полезла под пыльник и достала оттуда тот самый свёрток с медными пластинами, который он дал ей перед отъездом, – я потратила оттуда двенадцать рублей. Оставшегося хватит?
– Конечно, мне нужно всего двадцать пять, – сказал он, забрал свёрток и пошёл к казакам.
Он рассчитался с ними, поблагодарил их, а они его. Для степных людей это были большие деньги. Они крепко пожали его левую руку и уехали.
А к нему тут же подъехала Наталья. Он залез в кабину, заметил сумку, которая стояла на заднем сиденье. Снял маску сам, потом снял маску с неё и поцеловал её в губы.
– Андрей, ты можешь объяснить, что произошло? – снова спросила женщина, оторвавшись от него.
– Пока неясно. Валера пропал. Это хорошо, что ты привезла вещи, может, мне придётся пожить в степи пару-тройку дней.
– Я не привезла тебе вещей. Ты похудел… Сильно, – заметила она.
– Не привезла? – удивился уполномоченный. – А что в сумке?
– Я не знаю, но она очень тяжёлая. Её тебе передали.
– Передали? – еще больше удивился уполномоченный. – Кто?
– Какая-то наглая женщина, – отвечает Наталья.
– Что ещё за женщина? – Горохов поворачивается и берёт с заднего сиденья сумку. Сумка и вправду тяжёлая.
– Красивая блондинка. – Наташа снова лезет во внутренний карман пыльника и достаёт оттуда… Андрей Николаевич не верит своим глазам. – Ещё она передала тебе вот это.
Это была никелированная коробочка Кораблёвой. Несомненно.
– И ещё письмо, – Наташа протягивает ему сложенную бумагу без конверта.
Письмо потом, потом. Сначала пробирка. Горохов раскрывает коробочку и видит в ней пробирку с веществом. Да, его стало меньше, намного меньше, в два раза меньше, но это было именно то самое прозрачное и вязкое вещество. Да, ОНО.
Люсичка. Она молодец. Но прежде чем начать читать письмо, он открывает сумку. Костюм. Его охлаждающий УК-костюм. Он лежит сверху. Два баллона и пояс с компрессором тут же. Пистолет. Уполномоченный вытаскивает магазин. Это его пистолет. В магазине патроны с зелёными головками. А ещё… на дне сумки тяжёлый свёрток. Андрей Николаевич вытаскивает его, а он позвякивает: в пакете три килограммовых слитка золота.
Теперь письмо. Это просто свёрнутый вчетверо листок. Горохов взглянул на Наталью: ты читала? Но та в ответ лишь спросила:
– Андрей, а что у тебя с рукой?
– Сломал, – коротко отвечает Горохов и разворачивает письмо. Оно написано от руки. Почерк… нервный.
«Слушай, Горохов, я не собиралась тебя убивать, – «ну да, конечно», уполномоченный не очень-то в это верит, – и так как я не такая, как ты, то вот тебе то, что я обещала. Половина вещества, обещанное золото, – «вообще-то, кажется, мы договаривались о пяти килограммах», – и все твои вещи, – «просто какой-то аттракцион невиданной щедрости! К чему бы это?». – Ещё я сдала в Институт трупы от твоего имени, зайди забери награду. И не вздумай вносить меня в список Трибунала, – «ах вот зачем всё это, Люсичка не хочет попасть в список приговорённых». Горохов усмехается. «Это мы ещё подумаем». Он продолжает читать. – Имей в виду, когда я приказала сломать тебе руку, это было личное. Потому что ты даже не спросил у меня про наших общих детей. А ведь у нас с тобой два сына. Но о них я расскажу тебе при встрече. Пока. Удачи тебе».
Последняя фраза его обескуражила. Кажется, его растерянность отразилась на его лице.
– Андрюша, что с тобой? – чуть взволновано спросила Наталья.
– Нет… Ничего… Всё нормально, – отвечал он. – Поехали, Наташа.
– Куда?
– Домой, домой, – отвечал он уверенно.
– Домой?
– Да, все проблемы разрешились, теперь я могу ехать домой.
Горохов вертел в руках заветную никелированную коробочку и уже знал, что будет писать в рапорте.
27.10.2022 Петербург.
Окончание следует.
