Ознакомительная версия.
– И вы решили допросить его здесь. Все ясно.
Артем произнес это таким тоном, что Ферул мгновенно открыл глаза и побелевшими губами зашептал:
– Не убивай! Я отдам все! Золото, много золота! Ты столько и не видел!
– Я видел столько, что ты даже представить не можешь.
– Не убивай. – Голос брантера сорвался на скулеж. – Я буду твоим слугой! Что хочешь сделаю. Только скажи.
– Ферул, – позвал Артем.
– Да?
– Оближи собаке хвост!
Это было страшное оскорбление! Что-то вроде предложения заняться любовью с ослом или бараном, то есть утверждение будто этот человек – извращенец.
Тот, кто слышал такое в свой адрес, нападал сразу, без слов. И старался убить обидчика. Причем потом его могли и оправдать в суде.
Ферул вздрогнул, поднял руку, желая схватить клинок, но Артем нажал сильнее и фальшион мгновенно пробил шею и перерезал позвонки. Брантер замер, остекленевший взгляд, полный ненависти, уставился на поисковика.
– Артем! – раздался за спиной голос Михаила. – Готово. Можно… гм… работать.
Артем вытер клинок, убрал его в ножны и подошел к лежащему магику.
Михаил хорошо поработал. Остановил кровотечение, заправил кишки обратно, обработал рану и закрыл пластырем. Вкатил еще обезболивающего, а потом и парорект для стимуляции речи. Это был новый препарат, только недавно прошедший испытания в специальной лаборатории госбезопасности.
Гаюман выглядел неплохо. Ушла бледность со щек, дыхание выровнялось, напряжение спало. На лице играла слабая улыбка – побочный эффект действия пароректа.
Артем присел рядом, осторожно спросил:
– Гаюман, ты как?
– Что это? Снадобье?
– Да. Чтобы снять боль.
– Я не чувствую боли. Странно, я думал, что только мы можем защищать тело от боли.
Речь магика была замедлена из-за стимуляторов, жесты вялые. Он и соображал с некоторым трудом, парорект блокирует мозговую активность, но в то же время не мешает работе памяти.
Также были блокированы эмоции, хотя магик полностью не утратил их, видимо, его способности частично нейтрализовывали действие препарата.
– Что хотели от тебя эти люди? Скажи, пожалуйста, Гаюман.
Артем говорил медленно, тягуче, ласковым голосом, как и положено при допросе под пароректом. И взглядом держал взгляд Гаюмана.
Тот не спешил с ответом.
– Что им надо было, почему они тебя пытали?
– Они хотели имя друга.
– Друг в королевстве?
– Они хотели его имя, – несколько невнятно ответил магик.
– Он из империи?
– Да.
Видимо, речь шла о шпионе, сидящем в Догеласте. О нем каким-то образом пронюхала тайная служба короля. А вот как они узнали о том, что его будут искать? Или простая догадка?
– Это и наш друг. Его зовут… как его зовут?
– Тон Провок. Цензор Провок. Его послали… отправили.
– В Догеласте?
– Да.
– Зачем его послали?
Кажется, Гаюман не хотел отвечать. Он морщил лоб, напрягал мускулы лица, но противостоять препарату не мог.
– Они считают, что Седуаган в сговоре с хордингами. Чтобы забрать все домининги себе.
Артем покосился на Михаила. Тот внимательно следил за магиком, держа наготове шприц.
– Они просили факторум… я должен был найти.
– А разве Провок пропал? Где он?
– Не знаю… Не могу его нащупать… Не вижу… Он мертв… наверное.
В империи считают, что Седуаган сговорился с хордингами – чудеса! Насколько надо не владеть обстановкой, чтобы думать, будто король потерпит полное разорение соседей только ради захвата власти над пустырем?! Или в империи судят по себе?
Во всяком случае, теперь понятно, что делал магик в доминингах. Его просто использовали как ищейку с особым даром. Значит, шпионская сеть империи в королевстве разгромлена. Или просто пропала. Ну да, ведь Охочи вернулся домой. Но разве он был единственным резидентом?
Слишком много новых вопросов вызывали признания магика, но на большинство из них поисковики не могли найти ответы. Да и не нужны они. Лезть в дебри тайного противостояния двух разведок глупо. Не те возможности, не те задачи. Ясно одно – империя не знает обстановку в доминингах в целом, а значит, не может планировать каких-либо действий.
Видимо, службы королей Вентуала и Седуагана здорово почистили свои владения от шпионов Скратиса.
Артем взглянул на Михаила:
– Сколько он продержится?
– Мало. Раны слишком серьезные, внутренности повреждены. Если бы его сейчас на операционный стол, могли бы вытащить. А так… полчаса от силы. Но говорить он сможет. Если что – я сделаю еще инъекцию.
– Хорошо. – Артем наклонился к Гаюману: – Как вы получаете свою силу? Откуда у вас магия? Откуда способности?
На этот раз Гаюман молчал дольше. От желания говорить его трясло и корежило, но что-то удерживало от ответа. Михаил приготовил шприц, но Артем покачал головой.
– Гаюман. Я твой друг! Я спас тебя от врагов! Я помог тебе! Скажи, откуда у вас магия? Откуда способности? Скажи мне! Ведь это можно говорить.
Магик наконец раскрыл рот, долго сипел, потом вдруг заговорил таким странным голосом, что у поисковиков по рукам побежали мурашки:
– Мощь! Мощь аккумулированная! Место активного гиперморфоза! Запретно для всех! Опасно для всех! Только особые, посвященные, на ком знак Вершителя! Только они выдержат…
– Где это место, Гаюман! Ты был там?
Магика начало мелко колотить. Дрожь охватила все тело, конечности вдруг стали леденеть.
– Долина Змей! Сильная мощь… Запретно, опасно! Излучения!..
Михаил сменил ампулу в шприце и хотел было сделать укол, но Гаюман вдруг замер, вытянулся, вперил в Артема пронзительный взгляд и четко проговорил:
– Вершитель! Да будет воля твоя! Я иду! Прими!
Потом схватил Артема за руку ледяными пальцами и добавил:
– Вас нет в моем мире! Я не вижу вас, но знаю, что вы здесь! Берегитесь мощи, она испепеляет! Нельзя без разрешения! Вершитель!..
Он умер сразу, рывком, словно прыгнул в небытие, продолжая сжимать руку Артема. Тот секунду помедлил, освободил запястье из холодных оков и закрыл магику глаза.
– Я все записал, – вдруг донесся голос Виктора. – Только ничего не понял.
– Я тоже.
Артем встал, отряхнул руки. Проследил, как Михаил осматривает труп, снимает пластырь и проверяет рану. Вдруг вспомнил слова Гаюмана о некой мощи и излучении.
– Миша, просвети его на всякий случай. Вдруг то, о чем он говорил, – радиация.
Тот кивнул:
– Только этого нам не хватало!
– Знаете, что странно? Он довольно легко выложил данные о Провоке. Но как только мы начали спрашивать о факторуме, его стало корежить.
– Думаешь, блокировка? На уровне подсознания?
– Может быть. Он сказал очень мало и сразу отрубился. Видимо, в факторуме предусмотрели вариант пленения их адепта и приняли меры для сохранения тайны.
Ознакомительная версия.
