Уже давно в доме старика не жили домашние животные. Он боялся еще раз пережить кого-то. В лесу недалеко от дома затерялись три маленькие могилки. Кот и две собаки. Они прожили здесь в доме свои краткие и веселые жизни. Дом очень любил зверей, даже пылесосы, совершая утреннюю уборку, гудели тише, чтобы не пугать питомцев.
Старик откинулся в кресле, стараясь прервать цепь воспоминаний. Получалось так, что вся их счастливая жизнь в доме пролетела так быстро, что они не успели ею насладиться. Угадав настроение старика, кухня отработала обычную вечернюю процедуру. Чай с лимоном и бокал виски. Чай, как всегда, горячий, с нежным кружком лимона. Когда впервые появились ложки со стабилизацией, старик очень смеялся. Он, правда, не был тогда стариком и представить не мог, что поднести ложку с чаем ко рту может оказаться трудным делом. Но теперь...
Сегодня руки дрожали сильнее обычного, видимо, сказывалось полнолуние и нахлынувшие воспоминания. Ложка честно помогала, не давая расплескаться жидкости. В полнолуние у старика всегда болело плечо. Это случилось после того, когда в третий раз сработала система защиты. Революция «ржавых». Потери в войне, слабость правительства. Для страны настало тяжелое испытание. Орда озлобленных дикарей ринулась захватывать города, а потом добралась до дальних поселений и до озера, где жила тогда семья старика. Конечно, понятно было, что не дикари решали, куда идти и кого грабить. К началу той революции Ливорги поняли, что победить просто так не удается, и применили иную тактику. Сначала вроде мир и дружба, потом клубы по интересам, потом из возомнивших себя хозяевами страны сельских неучей стали формировать псевдоэлиту. В общем, Земля прозевала начало восстания. Наверное, послать к дому павшего героя войны толпу с железными прутьями – это тоже был хитрый ход. Герои утихшей войны с Ливоргами – враги! Старик не стеснялся тогда. Просто отдал команду системе защиты работать на уничтожение. А потом, отправив Дану и дочку к друзьям, подальше от этих мест, пошел в сопротивление. Там и получил лучом в плечо, прикрывая отход основной группы. Ему тогда было под шестьдесят, а группа – все сопляки. Вот он и остался прикрывать их от штурмовиков «ржавых». Полночи полз он тогда к своему дому в сыром, пахнущем металлом и порохом мертвом лесу. Теряя силы, он увидел светящееся окошко. Дом ждал его. Очнулся старик через несколько суток. Система здоровья смогла сама, без врачей, спасти его, защита закрыла дом от любого проникновения. И Дана с дочкой тоже были рядом. Дом нашел их и вызвал сюда.
Альбом с фотографиями манил словно магический шар. Старик опять прикоснулся пальцем к матовой поверхности экрана. Вначале он удивлялся, почему на экране не остается следов от пальцев. Потом только узнал, что экран самоочищающийся. И пожалел, что не установил самоочищение на окнах. Впрочем, тогда, когда дом только строился, таких самоочищающихся материалов еще не было.
Старое-старое фото. Они с Даной устраивают шашлыки по поводу дня рождения. Пришла куча народу. Старик тогда еще не очень доверял электронной няньке, поэтому коляска с трехмесячным сыном стоит рядом на лужайке. Даже поленница аккуратных дров в кадр попала. Тогда старик очень удивился, узнав, что кухня может не только готовить, но еще и рубить дрова. Он запустил программу подготовки шашлыка, и наутро было готово не только искусно замаринованное мясо, но и стопка чистеньких, круглых бревнышек. Поленья были заказаны, приняты от курьера, обработаны и сложены во дворе возле мангала. Впрочем, мангал установил старик сам.
Льдинка звякнула о стекло бокала с виски. Да, пусть ругается система здоровья. Ничего ему уже не страшно. Вот только пониматься наверх, в спальню, все сложнее и сложнее. Кровать, служившая ему и Дане столько лет, уже давно отказывается становиться мягкой, как облако, старым костям это вредно. А когда-то...
Краткий мелодичный сигнал на секунду прервал воспоминания. Пришло письмо от дочки. Фотография на экране сменилась текстом. Как всегда, «все хорошо, скоро юбилейный концерт, приезжай к нам».
Старик много лет назад запретил видеосистеме показ телепередач. Он совершенно не мог привыкнуть к новому стилю, к бессмысленному мельканию картинок, сюжетов рекламы, ток-шоу и безумных конкурсов. Только коллекция архаичных фильмов и иногда, скорее для легкой самоиронии, программы давних новостей. С тех времен, когда старик был не стариком, а юношей, и жизнь казалась вечной и беззаботной. Впрочем, видеосистема поняла все его странные прихоти и иногда сама запускала новые фильмы, но такие, которые были интересны старику. Он даже и не догадывался, что это современные ленты.
Ответив дочке почти формально – «все хорошо, поздравляю, приезжай», Старик вернул фотоальбом.
А на этом фото дочка со своим женихом. Хороший парень, наверное. Когда он впервые вошел в дом, взбесилась кухня. Кофе с солью, пролитый от резкого движения столика бокал, красное вино прямо на белоснежных брюках жениха. Кто же додумался вводить в них все эти ревности, собственные мнения, эти предпочтительные решения? Или это появлялось само? Да, всегда так было. Дом, который ты построил, любит тебя. Со всеми последствиями. Кстати, дочка вышла замуж за другого. Но это было потом. Или это на него выливали вино? Как давно это было.
Окончилась музыка. Дом поглотила почти полная тишина, она появилась здесь впервые после того, как высох родник. Только еле уловимый скрип старых умирающих часов. Их нельзя было починить, они были механические, и уже давно исчезли с лица Земли мастера, способные чинить такие вещи. Но выбрасывать часы было жалко. Пусть они примитивные, пусть ничего не понимают в жизни, и им безразлично, кому отсчитывать время, но их было жалко. Они уйдут когда-нибудь вместе со стариком. Туда, где время потеряет смысл. А в доме, наверное, поселятся внуки. Они приезжали месяц назад. Веселые, крепкие, почти взрослые. Они никак не могли понять, как можно жить не в интегрированном жилище. Зачем здесь автономные системы? Вот как хорошо в городе! В любом месте система тебя распознает и подстроится под тебя. Выполнит все твои привычные запросы. Дочка давно звала его переехать в город. Там проще, там надежнее. Но старик не мог представить себе жизнь без своего дома. Не будет вот этих скрипучих ступенек, вот этого старого камина. Впрочем, старик давно понял, что скрипят ступеньки нарочно, чтобы по звуку он мог понять, что не пропустил ступеньку. А может, это и не ступеньки скрипят? Ведь акустическая система уже давно перестроила себя так, чтобы старик слышал хорошо. Тогда, после контузии, первое время ему весь мир казался накрытым толстой пуховой подушкой.
