— Так… — уныло кивнул Ши. Он не видел выхода из положения.
Но Желтый Влим внезапно широко и поощрительно улыбнулся:
— Вот и отлично! Мы и не будем ему ее оказывать!
Ши озадаченно уставился на главу Симпоисы. Он-то не находил ничего, что можно было бы оценить эпитетом «отлично».
— Мы просто проведем дотошную инспекцию. Вернее, ее проведете вы, мой друг, — весело заявил Желтый Влим и, поскольку Ши продолжал озадаченно пялиться на него, пояснил: — Ну же, друг мой, неужели вы в процессе проведения по-настоящему дотошной инспекции не поймете, где и как вы могли бы хорошенько помочь Учителю?
Ши моргнул, потом еще раз, а затем тоже расплылся в широкой улыбке:
— Вы… вы… вы гений!
— Ну что вы, друг мой, — довольно улыбнулся Желтый Влим, — это просто некоторый опыт руководящий работы. И чтобы не напрягать вас излишним вниманием, которое в ином случае вы явно вынуждены будете уделять ассистенту Алого Беноля — ведь он, как мне показалось из вашего рассказа, возможно даже неосознанно, ревнует вас к Учителю, — я пошлю с вами своего помощника.
Ши замялся:
— Ну… не знаю… я бы не хотел…
— Нет-нет, не волнуйтесь. Он будет строго проинструктирован о том, чтобы всецело подчиняться вам, — замахал руками Желтый Влим. — К тому же вы его знаете. Именно он встречал вас в моем институте. Его имя Темлин…
* * *
Едва погас голоэкран, по лицу Желтого Влима зазмеилась усмешка, ничем не напоминающая ту добродушную улыбку, с которой он попрощался с молодым ученым. Что ж, неплохо, неплохо… Первая попытка покончить с Алым Бенолем не удалась. На самом деле глава Симпоисы затеял эту «инспекцию» вовсе не потому, что хотел разведать о проекте Алого Беноля. Влим уже знал о нем достаточно, чтобы не сомневаться: как только информация о проекте просочится в круги ученых, авторитет Алого разлетится на мелкие кусочки. Это ж надо было додуматься — заражать Деятельных Разумных насилием! Уму непостижимо! Это не просто преступление, это святотатство! Попрание самих основ киольской цивилизации! Однако Желтый Влим был весьма опытным руководителем, уже десятки лет ловко балансирующим на вершине властного вулкана под названием Симпоиса, так что он давно уяснил, что в подобной акции мало утопить конкурента — не менее важно осуществить это так, чтобы твои собственные позиции в результате не были ослаблены, а лучше, чтобы они еще и укрепились. Именно поэтому он избрал на роль «руки бога» любимого Ученика Беноля — тот сам должен был утопить Учителя, причем искренне считая, что опять-таки именно он сам, на основании собственных представлений о том, что хорошо, что плохо, что допустимо, что нет, принял решение обвинить Беноля в нарушении всех мыслимых этических норм. Ибо Ши Оиентал просто не мог поступить иначе. Он был слишком наивен и честен, чтобы поступить по-другому. И это означало, что в дискуссии, которая неизбежно разразится после обнародования столь вопиющих фактов, талантливый, горячий и, чего уж там, наиболее близкий Алому Бенолю молодой ученый будет выступать на стороне Желтого Влима. В любом ином случае Ши стал бы самым яростным оппонентом главы Симпоисы и точкой кристаллизации защитников Беноля… К тому же то, что его будет обвинять именно любимый Ученик, больно ударит по Алому и существенно помешает ему в отстаивании своей позиции. Так что пусть наивность Ши Оиентала в этот раз позволила противникам Желтого Влима одержать тактическую победу — глупого пентюха просто аккуратно выставили из иуэлы, не дав ему узнать ничего существенного, — но Желтый Влим терпелив и умен. И готов сделать столько попыток, сколько будет необходимо…
Ликоэль лежал на спине и смотрел в потолок. В комнате он был один. Широкий лежак в середине, белые стены, вдоль которых половину суток светятся голоэкраны, и более ничего. Ну еще стационарный «куб», правда с очень ограниченным набором блюд. Сколько времени он провел в этом месте, мастер не знал. Много. Очень много… Все началось с того, что в лагерь прибыл «овал», на котором прилетели сам Алый Беноль и еще два человека. Один из них оказался тем самым знакомым Интенель, отвозившим их на представление Избранных. И было очевидно, что он точно знал, кого здесь встретит, потому что, выбравшись из «овала», сразу начал внимательно оглядываться, а едва его взгляд наткнулся на Ликоэля, лицо тотчас озарилось радостью и он устремился навстречу мастеру. «Овал» приземлился вечером, после занятий, так что весь личный состав был в лагере. Сам мастер, поужинав, занимался тем, что, разложив кусок пленеля, в очередной раз разбирал и собирал универсальный оружейный блок, которым он был вооружен как инструктор. Ликоэль просто влюбился в это легкое, компактное, но невероятно мощное оружие. Раньше они могли убивать только врукопашную, вооружаясь камнем, палкой, в лучшем случае боевым ножом. Теперь же радиус поражения не ограничивался несколькими суэлями. Конечно, такие возможности потребовали не просто изменения всей привычной тактики (скажем, засаду теперь необязательно было устраивать в непосредственной близости от места появления объекта нападения; боевой контакт проходил на гораздо большем расстоянии; эшелонирование сил и средств приобрело более емкий смысл), а создания совершенно новой. Но оно того стоило. Полноценные блоки были только у инструкторов. Курсанты пока довольствовались массогабаритными муляжами с широкополосными универсальными имитаторами стрельбы. Такой имитатор не обладал убойными возможностями полноценного блока, но на близком расстоянии наносил довольно чувствительный удар, оставлявший гематомы, а на дальнем, при точном прицеле, способен был выжечь сетчатку. Так что, несмотря на практически полное прекращение рукопашных схваток, никаких проблем с ощущением на собственной шкуре результатов своего нерадения, невнимательности или недостаточной подготовленности у курсантов не возникало и регенераторы лагеря были заполнены, как прежде. Впрочем, за этот год Ликоэлю довелось посетить недра этого устройства всего четыре раза. Сказывалась разница в классе. Их первый набор прошел полный годовой курс обучения в «full contact», как выразился старший инструктор сержант Розенблюм. Да и в этом наборе они почти три четверти срока тоже работали в «full contacts», то есть глаза в глаза с противником — пусть и учебным, но точно так же, как и ты, не испытывающим колебаний при необходимости пустить в ход нож, ребро ладони или острый скол камня. Лишь недавно, около шестидесяти дней назад, их начали учить совершенно другой войне. Но выработанные более чем полутора годами жесточайших тренировок постоянная сосредоточенность, предельная внимательность, умение молниеносно оценивать обстановку и мгновенно реагировать на ее малейшие изменения пока не оставляли курсантам нового набора никаких шансов против полноценных «руигатов». Впрочем, и среди новичков уже появились сильные бойцы. Пожалуй, на следующем этапе обучения, когда они сами поработают инструкторами, то есть где-нибудь через год, многие из них уже будут способны побороться с «руигатами» первого набора на равных. И это радовало. Значит, они, первый набор, не посрамили учителей и в свою очередь сумели подготовить достойную смену… Знакомый Интенель, которого, как помнил Ликоэль, звали Темлин, бодро подскочил к нему. — О, мастер, я так счастлив нечаянной радостью увидеть здесь, так далеко от цивилизации, знакомое лицо! — с деланой восторженностью заверещал он. — Какая неожиданная встреча! Ликоэль скупо улыбнулся: — Не думаю, что для вас она была такой уж неожиданной. Мне показалось, что, едва выпрыгнув из «овала», вы тут же принялись кого-то искать. И мне кажется, я точно знаю кого. Не так ли, уважаемый Деятельный Разумный Темлин? На лице знакомого Интенель промелькнула целая гамма чувств: недоумение, испуг, злость… но затем оно снова приняло доброжелательное выражение. Темлин натянуто рассмеялся:
