Раздался крик, и одна из изгородей разделилась, показывая Клэри, которая присела, скрываясь в ее середине. Она царапалась и пиналась, но была вытащена, ее ногти цеплялись за землю, пытаясь за что-то схватиться. Ее руки оставили кровавые следы на плитке.
— Нет! — Джейс бросился вперед, а затем замер, когда Клэри подняли в воздух, где она и повисла перед Лилит. Она была босая, ее атласное платье — теперь разорванное и грязное, отчего оно скорее казалось красно-черным, нежели золотистым — болталось вокруг нее, одна из ее лямок повисла, оторвавшись. Ее волосы полностью растрепались из сияющих заколок и рассыпались по плечам. Ее зеленые глаза уставились на Лилит с ненавистью.
— Ты, сука, — сказала она.
Лицо Джейса превратилось в маску ужаса. Он действительно верил, что Клэри ушла по его просьбе, понял Саймон. Он думал, что она в безопасности. Но Лилит была права. А теперь она злорадствовала, ее змеиные глаза танцевали, когда она двигала руками, как кукловод, а Клэри крутилась и хватала воздух губами. Лилит щелкнула пальцами, и что-то похожее на удар серебристого кнута хлестнуло вдоль тела Клэри, разрезая ее платье и кожу под ним. Она закричала и схватилась за рану, а ее кровь закапала на плитку, как алый дождь.
— Клэри, — Джейс бросился к Лилит. — Ладно, — сказал он. Он побледнел, его бравада испарилась, его руки, сжатые в кулаки, побелели на костяшках. — Ладно. Позволь ей уйти, и я сделаю, что ты хочешь — и Саймон. Мы позволим тебе…
— Позволите мне? — каким-то образом черты лица Лилит изменились. Змеи шевелились в ее глазницах, ее белая кожа была слишком натянута и светилась, ее рот был слишком большим. Ее нос почти исчез. — У вас нет выбора. И, еще точнее, вы надоели мне. Все вы. Возможно, если бы вы просто сделали, как я приказала, я позволила ей уйти. Теперь вы никогда не узнаете, не правда ли?
Саймон отпустил каменный пьедестал, покачнулся и обрел равновесие. Затем он пошел. Опуская ноги одну за другой, словно перетаскивая огромные мешки влажного песка вдоль скалы. Каждый раз, когда его нога опускалась на землю, укол боли пронзал его тело. Он сфокусировался на движении вперед, шаг за шагом.
— Может, я не могу убить тебя, — сказала Лилит Джейсу. — Но я могу пытать ее сверх меры — пока не сойдет с ума — и заставить тебя смотреть. Есть вещи похуже смерти, сумеречный охотник.
Она снова щелкнула пальцами, и серебристый кнут опустился, рассекая в этот раз плечо Клэри и оставляя широкую рану. Клэри дернулась, но не вскрикнула, прикусив кулак зубами и сжимаясь, будто могла защититься от Лилит.
Джейс напрягся, готовясь к прыжку на Лилит — и увидел Саймона. Их взгляды пересеклись. На секунду мир, казалось, завис полностью, не только Клэри. Саймон видел Лилит, все ее внимание на Клэри, ее рука в замахе, готовая нанести еще более жестокий удар. Лицо Джейса, белое от ужаса, его глаза, потемневшие при виде Саймона — и он осознал, он понял.
Джейс шагнул назад.
Мир помутнел вокруг Саймона. Когда он прыгнул вперед, он понял две вещи. Первое, что это было невозможно, он никогда не настигнет Лилит вовремя; ее рука уже неслась вперед, воздух перед ней ожил от вьющегося серебра. А второе, что он никогда особо не осознавал, как быстро могут двигаться вампиры. Он ощутил мышцы своих ног, спины, рвущиеся вперед, кости в ногах и лодыжках, скрипящие…
И он был там, скользящий между Лилит и Клэри, когда рука демонессы опустилась. Длинный шипастый серебряный кнут ударил его по лицу и груди — миг ослепляющей боли — а затем воздух вокруг него будто разорвало на сверкающие конфетти, и Саймон услышал крик Клэри, чистый звук шока и удивления, который прорезал темноту.
— Саймон!
Лилит замерла. Она смотрела то на Саймона, то на Клэри, все еще висящую в воздухе, а затем на свою руку, теперь пустую. Она тяжело и медленно вдохнула.
— Всемеро, — прошептала она — и внезапно была разорвана, когда ослепляющий накал озарил ночь. Ошеломленный, Саймон мог думать только о муравьях, которые сгорали под сфокусированным лучом солнца от лупы, когда огромный столп огня упал с неба, пронзая Лилит. Долгое время она горела белым в темноте, пойманная ослепляющим светом, ее рот был открыт, как тоннель, в безмолвном крике. Ее волосы поднялись, масса горящих нитей на фоне тьмы — а затем она стала золотисто-белой, истончилась в воздухе — и превратилась в соль, тысячи кристаллов соли, которые упали дождем под ноги Саймону с пугающей красотой.
И она исчезла.
Глава девятнадцатая
Ад торжествует
Невообразимый блеск, отпечатавшийся изнутри век Клэри, перешел во тьму. Удивительно долгую тьму, которая медленно отступала перед неровным серым светом, запачканным тенями. Что-то твердое и холодное упиралось ей в спину, все ее тело болело. Она слышала бормочущие голоса вокруг, от которых болела ее голова. Кто-то мягко коснулся ее горла, а потом рука отдернулась. Она сделала глубокий вдох.
Все ее тело дрожало. Она приоткрыла глаза и оглянулась, стараясь много не двигаться. Она лежала на твердой плитке террасы на крыше, одна из плиток воткнулась ей в спину. Она упала на землю, когда Лилит испарилась, и была покрыта порезами и ушибами, ее туфли потерялись, колени кровоточили, а платье было порвано там, где Лилит хлестнула ее магическим кнутом, и кровь собралась в складках ее шелкового платья.
Саймон стоял на коленях возле нее, на его лице читалась тревога. Метка Каина все еще блестела белым на его лбу.
— Пульс стабильный, — сказал он, — но давайте же. У вас же есть все эти исцеляющие руны. Должно быть что-то, что ты можешь сделать для нее.
— Не без стеле. Лилит заставила меня выбросить стеле Клэри, чтобы она не выхватила его у меня, когда очнется, — голос принадлежал Джейсу, низкий и напряженный с подавленным мучением. Он опустился на колени напротив Саймона, с другой ее стороны, его лицо было в тени. — Ты можешь отнести ее вниз? Если бы мы могли отнести ее в Институт…
— Ты хочешь, чтобы я отнес ее? — Саймон прозвучал удивленно; Клэри не винила его.
— Я сомневаюсь, что она захочет, чтоб я ее трогал, — Джейс встал, будто не мог оставаться на месте.
— Если бы ты смог…
Его голос надломился, и он отвернулся, глядя туда, где миг назад стояла Лилит, а теперь был лишь голый камень с рассыпанной на нем солью. Клэри слышала, как вздохнул Саймон — обдуманный звук — и наклонился над ней, положив свои руки на ее.
Она открыла глаза сильнее, и их взгляды встретились. Хотя она знала, что он понял, что она в сознании, никто из них ничего не сказал. Ей было тяжело смотреть на него, на это знакомое лицо с меткой, которой она наградила его, сияющей, как белая звезда над глазами.
