— Удачи, кэйвинг, — кивнул Вольхеда.
* * *
Полпути домой уже было пройдено, когда курсом напересечку мелькнул силуэт нарайнской скиды. Вскочив на нос, Вадомайр узнал «Аруну» и приветственно заорал:
— Свидда! — прыгая на приближающуюся палубу скиды. И тут же оказался в объятьях нарайнца. Какое-то время они стискивали друг друга до кольчужного скрипа. Отстранившись, Вадомайр спросил:
— Ну как живёшь?
— В море живу! — засмеялся Свидда. — Да вот у тебя попирую — не прогонишь?
— И прогнал бы, — Вадомайр помрачнел. — Ты что, ничего не слышал? Хана Гаар воздвиг войну на наш народ. Скоро битва... и в ней решится, жить нам, или нет.
Свидда свёл брови.
— Расскажи, — попросил он. И подал знак сушить вёсла.
Вадомайр повторил его для «Авроры».
* * *
В эту долину — небольшую, заросшую лесом до волосяной густоты и рассечённую бурной речкой — вела всего одна дорога. Не дорога — тропка. Пахать землю тут было невозможно, а охота не стоила того, чтобы ломать ноги. Склоны гор были изъедены пещерами, но ни серебра, ни угля, ни самоцветов тут не водилось. А вот слухи о каком-то древнем колдовстве — были с ещё хангарских пор, а в последнее время как бы не усилились.
Ротбирт остался на перевале с конями.
— Ну их в лёд, — хмуро буркнул он. — Я буду ждать тебя тут. Нечестные это штуки. И как хочешь.
И он пошёл к небольшой хижине, всей спиной выражая крайнее неодобрение.
Вадим постоял. Покачал головой. Вздохнул. И начал спускаться по тропинке между камней, испещрённых древними знаками, смысла которых никто не знал...
...Эта пещера была не самой большой, но очень удобной — сухой без подогрева, не холодной, не жаркой. Вадим даже подозревал, что её когда-то использовали под жильё и жалел временами, что вокруг столько повседневных дел — он бы непременно постарался раскопать, что за народ обитал тут — и почему в скалах над рекой есть место, ужасно похожее на искусственную взлётную полосу под лёгкие самолёты?
Но сейчас было не до этого.
Полковник Спалайкович повернул выключатель и негромко доложил:
— Последнее поступление было совсем недавно, — голос серба гортанным акцентом раскатился под сводом.
— Знаю, — усмехнулся Вадим, окидывая взглядом пещеру, залитую холодным «дневным» светом трубчатых ламп. Он помнил ассортимент наизусть...
— Пистолеты «брен тен» (10 мм), 11-зарядные — 240 шт.
— Пулемёты BHI-PKM (7,62х54) со стозарядными барабанами — 25 шт.
— Автоматы АКМ (7,62х39) с семидесятизарядными барабанами и подствольниками ГП-30 — 120 шт.
— Автоматы АКМС (7,62х39) с тридцатизарядными магазинами — 30 шт.
— Самозарядные карабины SKS-USA (7,62х39) с тридцатизарядными магазинами и оптическими прицелами — 40 шт.
— Снайперские винтовки «Супер магнум» (.338 лапуа магнум), четырёхзарядные — 10 шт.
— Снайперские винтовки «баррет» М82А2 (12,7х99), десятизарядные — 4 шт.
— Дробовики «страйкер» (12-й охотничий), 12-зарядные — 20 шт.
— Ручные гранаты РГН — 2250 шт.
— Противотанковые гранаты РКГ-3 — 150 шт.
— РПГ-7 — 20 шт.
— РПГ-22 «Нетто» — 350 шт.
— РПО «Шмель» — 60 шт.
— АГС-30 на конных вьюках — 6 шт.
— ПЗРК «стрела» на конных вьюках — 8 шт.
— ПТРК 9К133 «Корнет-Э» на конных вьюках — 5 шт.
— РСЗО С-5 на конной тяге — 3 шт.
— 4х14,5-мм ЗПУ на конной тяге — 6 шт.
— 2х23-мм ЗСУ конной тяге — 4 шт.
— 2 вертолёта MD-500 — 1х3 30-мм пушка, 4 подвески (ПТР, ЗР, блоки НУР)
— 4 мотопланера — 1х3 7,62-мм пулемёт, 2 подвески (блоки НУР), противотанковые гранаты.
Комплексы снаряжения — немецкие камуфляжи с экранирующей пропиткой, «лифчики» нескольких моделей, перчатки-налокотники-наколенники, шлемы, обувь, маски... Аптечки. Запасные магазины. Фляжки. ПНВ. Фонари. Тросы, холодное оружие...
Хорошо быть кэйвингом, который ни перед кем не отчитывается, куда идут деньги.
И для всего этого были люди, умеющие с этим обращаться. И «хоть залейся» боеприпасов — можно было не жалеть на тренировки и знать, что останется и для боёв.
На данный момент тренировками в этих горах занимались ровно двести человек, набранных Вадимом везде, где только можно. Семьдесят три анласа, в основном — мальчишки младше 16 лет. Восемьдесят славян разного возраста, многие из которых недавно участвовали в восстании в городах. И сорок семь землян из дюжины стран — половина из них была высококлассными инструкторами.
В каком-то мальчишеском порыве Вадим долго думал об эмблеме (справедливости ради надо заметить, что всё-таки эта мысль его посетила когда он понял, что в его руках реально сколачивается отряд для современной войны). Он исчеркал эскизами кучу листов и все их спалил в камине. На изыскания убил ночь и кучу нервов. И вот, под утро, возя карандашом по бумаге и тихо чертыхаясь, вдруг понял, что изобразил — кажется, задумавшись о Тамбове — чёрный варяжский щит, а посреди него — стилизованный профиль головы волка: белого цвета, оскаленную, со вздыбленной шерстью. Вадим довольно долго глядел на неё, а потом решительно написал по верхнему краю щита жёлтым карандашом — по-русски:
БОЙТЕСЬ, ВРАГИ, ОСКАЛЕННОЙ ПАСТИ
ГРОЗНОГО ПЛЕМЕНИ НОВЫХ ВОЛКОВ !
Эмблема пришлась по душе всем. Несмотря на то, что большинство бойцов не могли прочесть надпись...
...— Что на обед? — весело спросил Вадим, глядя на рослого атлета снизу вверх. Серб ответил с доброй усмешкой:
— Суп-пюре с грибами и мясом, пшёнка с фрикадельками, салат из свежей зелени, кофе, хлеб, выпечка. Будете есть с нами? Через полчаса.
— Буду, — засмеялся Вадим и взял со стеллажа АК-103. — А пока побабахаю. Отведите, ага?..
...Я не знаю, что не сложилось у тех, кто пытался победить до меня, до нас — у суровых и гордых людей, непоколебимых, как эти скалы. Я не знаю их ошибок. Может быть, они и не совершили никаких ошибок, а просто сила данванов непобедима. Но я не могу простить своего бессилия и мук тех, кто погиб даже не в бою — как оказалось — в игре. Других обоснований мне не нужно и я ничего не желаю знать. Я ненавижу тебя, Данвэ. За твои жестокие игры в людей. В людей, которые стали мне тут близки.
Да, что-то не сложилось у тех, кто воевал до нас. Что ж. В этом искажённом мире свой призрачный шанс попытаются использовать новые мальчики. Tempora nostrum, господа данваны, tempora nostrum, вашу мать.
