Он посмотрел в глаза Илмы и прошептал:
— Ну, любимая, надо и правда решать…
Девушка задрожала вдруг всем телом и прижалась к Алексею.
— Что же делать, миленький мой, что же делать?!
— Я хочу быть с тобой навсегда… — прошептал Алексей, сглатывая комок, подступивший к горлу.
— А я просто не смогу теперь без тебя жить!
— Если мы окажемся сейчас с тобой в разных местах, кому-то из нас придется навсегда покинуть родину… Надо решать!
— Надо решать… — эхом откликнулась Илма.
Сашка Ефимов ехал домой. Громыхнула под колесами мотоцикла заброшенная узкоколейка — значит, скоро уже сосновый бор, а за ним и родное село Никольское! Мамка, поди, не спит, сердится — времени-то скоро уже три…
Неожиданно дорога вместо соснового бора выскочила в поле. В свете фары обалдевший Сашка увидел впереди странную толпу людей, вперемешку с коровами, овцами, свиньями… Сашка резко затормозил, чуть не упав с мотоцикла. И рядом, на самом краю дороги, увидел сидящую на огромном тюке вместе с сестренкой мать.
— Ну что, нагулялся?! — заорала она, узнав сына. Но тут же вскочила на ноги и бросилась к Сашке, странно причитая сквозь поток хлынувших слез: — Вот никогда бы не увидел мать… вот навсегда бы ушла от тебя… вот и плясал бы на своих танцульках… Ой, Господи Боже ж ты мой!!!
Мать обнимала ошалевшего окончательно Сашку, а он вертел головой, узнавая в сидящих на тюках с одеждой и скарбом, стоящих возле людях, соседей, друзей, односельчан…
Да, здесь, на непонятно откуда взявшемся вместо соснового бора поле, собралось под ночным звездно-лунным небом все население Никольского вместе с домашним скарбом и скотиной!
«Какой-то бред! — ужаснулся Сашка. — Неужто Катька, ведьма рыжая, совсем меня с ума свела?!» В заливающем поле лунном свете все увиденное и впрямь казалось чем-то колдовским, ведьмачьим…
Мать все выла и выла рядом, и на Сашку стали обращать внимание, здороваться, кивая. Правда, со странным каким-то выражением… Но видя, что вокруг — живые, знакомые люди, Сашка понемногу стал приходить в себя. Вон кивнул Кирюха Невостребов, гордый какой-то, рот до ушей, батю своего обнимает, как маленький! Вон и мелюзга тусуется: Ленька Карпухин, Валерка Мителев, Андрюха Поярков, Колька Пеструхин… Точно, Пеструхин, нашелся значит! Спиридонов молодец! А вот и сам Иван Валентинович с семейством. Надо будет спросить у Кольки, где он ошивался…
Да, все тут… Вот и городской этот — журналист, Алексей — рядом с теть Верой Югаревой… А вот кто это прильнул к нему, не признать… Девка какая-то, стриженая, городская поди тоже! А рядом-то, рядом! Тетка такая же стриженая и мужик волосатый! И оба в балахоны какие-то закутаны… Пожилые уже, а тоже друг к дружке жмутся! А девка-то городская на них ведь похожа! Родители, значит…
Алексей Белозеров подмигнул неожиданно Сашке, и парень успокоился окончательно. Было в журналисте что-то такое, чего не замечал в нем Сашка раньше. Даже издалека увидел Сашка, что в глазах у мужчины светятся звезды…