Плутая по переходам, я ушел бы далеко в сторону, и если бы даже и не нарвался на какие-нибудь неприятности, мог просто заблудиться. Оставался единственный вариант – лезть напрямую, преодолевая стены. Будь я в хорошей форме, это не составило бы труда, но с одной здоровой рукой сложно изображать из себя обезьяну.
Где-то на третьей стене я почувствовал, что теряю сознание. Хватило сил вытащить аптечку, поднести к запястью. Щелкнуло, кольнуло кожу – по руке словно пробежала волна холодной щекотки. За введенные стимуляторы придется позже расплачиваться, но за то, чтобы выбраться из лабиринта, я готов был платить очень дорого…
Через последнюю стену переполз уже в темноте. Спрыгнул и упал, не удержавшись на ногах. Уперся лицом в холодный и шершавый камень и едва не завопил от радости – настолько его прикосновение было приятнее теплых касаний стен лабиринта.
Сил хватило только на то, чтобы отойти на несколько шагов. Потом я ощутил, что глаза закрываются и ноги подкашиваются. Едва успел снять рюкзак и повалился на твердые камни.
Проснувшись, я не сразу понял, где оказался – в полной тишине вокруг колыхалась молочная пелена, капельки воды осели на камнях, на виднеющейся в нескольких шагах мохнатой стене. Туман поглотил все, сжав мир до пятачка в несколько видимых шагов.
У меня болели все мускулы, суставы и даже кости, но и на этом фоне боль в плече казалась особенно сильной. Аптечка, когда я приложил ее к ране, тревожно загудела, а потом сделала три укола подряд.
На верхнем дисплее высветилась надпись "Контейнер пуст".
Умный приборчик исчерпал собственные запасы, больше он мне не поможет. Я отбросил его в сторону и занялся приведением себя в божеский вид. Во фляжке было достаточно воды, чтобы напиться и умыться, а потом я смог запихать в себя питательный брикет.
Осмотрел излучатель. Вчера, во время безумной пальбы, я посадил его аккумулятор и энергии осталось лишь на несколько выстрелов. Ну ничего, придется целиться лучше.
Взгромоздившись на ноги, я сделал первый шаг. Тело отозвалось на это вспышкой боли, словно от пяток до макушки я натер себе одну большую мозоль. Второй дался легче, и я пошел, пусть не очень быстро, но исключительно целеустремленно.
Видимая справа стена лабиринта уходила все дальше и дальше, пока не потерялась в белесых клубах. Я топал вдоль стенки ущелья – самого надежного ориентира.
Когда она оборвалась резким углом, я на мгновение остановился, а потом пошел вперед. Дороги я не видел, мои "приятели" из ФРУ могли караулить за любым камнем, но мне ничего не оставалось делать, как идти, до тех пор, пока в теле оставались еще какие-то силы.
Из тумана я выбрался после долгого подъема по каменистой осыпи. Сначала сквозь белизну проглянуло небо, потом я сделал шаг и едва не ослеп от обрушившегося на глаза солнечного света.
Светило болталось в чистой лазури, измазанной там и сям белой пеной облаков, по сторонам высились горы, видимые четко, словно на голографии, а всего в нескольких шагах за спиной колыхалась сплошная белая стена.
Теперь я видел, куда иду, но и меня было видно издалека.
Пришедший с небес рокот настиг меня в тот момент, когда я достиг ложбины между двумя скалами. Вертолет, раскрашенный в сине-белые цвета полиции, появился над головой так внезапно, словно караулил на одной из этих скал, подобно огромной хищной птице.
Я бросился в сторону, надеясь укрыться за скалой. Вертолет, пролетевший было мимо, остановился, развернулся на месте, а потом двинулся в мою сторону. Сидящие в нем оказались более глазастыми, чем мне хотелось бы. – Выйдите на открытое место и поднимите руки! – прогремел усиленный динамиками голос.
Я раздумывал несколько мгновений – вряд ли они ловят сбежавшего из тюрьмы Герхарда Майнингера, скорее всего кто-то нашел убитых мной агентов БСИ и полиция для порядка решила прочесать окрестные горы. – Выйдите на открытое место и поднимите руки! – предложили мне второй раз. – Иначе мы применим оружие!
Сопротивляться в такой ситуации стал бы только безумец, но я чувствовал, что лабиринт выпил из меня сохранявшиеся в недрах мозга остатки здравомыслия, поэтому вскинул излучатель и выстрелил.
Выстрел пришелся куда-то в основание винта. Не давая прицелу сбиться, я нажал сенсор еще раз и еще. Летающая машина вздрогнула, в гул двигателя влился какой-то чуждый воющий звук, что-то вспыхнуло, затрещало, заискрило…
Медленно, сопротивляясь изо всех сил, вертолет пошел вниз.
Он ударился о камни с обманчивой мягкостью, в стороны полетели обломки, скрежет раздираемого металла шарахнул по ушам. Потом к небесам с ревом ринулось оранжевое пламя.
Я отшвырнул в сторону бесполезный теперь излучатель, вытащил пистолет и заковылял к месту падения. Нужно было исключить возможность уцелеть для всех членов экипажа.
Стоя над разбросанными в беспорядке обломками и вдыхая горький запах паленого пластика и обугленных человеческих тел, я подумал, что пути назад для меня теперь нет. Даже если я ухитрюсь вернуться живым из этих гор, меня наверняка по законам Стоуна приговорят к смертной казни…
Мысль о смерти не вызвала страха. Его я оставил вчера, среди коричневых и фиолетовых стен, в порожденном нечеловеческим разумом лабиринте. После того, что я пережил там, вряд ли нашлось бы еще что-нибудь, чего я мог испугаться…
В обломках вертолета я нашел три изувеченных тела.
Вряд ли они расскажут, кто сбил их вертолет, но вот в "черном ящике" точно сохранились записи с бортовых камер, а соратники погибших наверняка уже отправились на поиски.
Я заспешил прочь, тщетно мечтая о тумане, в котором так легко спрятаться.
Второй вертолет появился, когда солнце забралось в зенит. Он завис над тем местом, где к небу поднимался черный дым. Я знал, что как только станет известно о том, что первую машину сбили, тут же начнутся широкомасштабные поиски, поэтому торопился как мог.
Мои опасения оправдались ближе к вечеру, когда между скал заметалось эхо от многоголосого рокота, и сразу несколько вертолетов метнулись прочь от места аварии.
Идти дальше было бы самоубийством, поэтому я срочно озаботился поисками места, где можно будет отсидеться до темноты. Отверстие в скале, похожее на дырку в громадном зубе, попалось очень кстати.
Мысль о том, что пещера, в которую оно ведет, может быть обитаемой, посетила меня на первом шаге. Нос ощутил сильный запах гнилого мяса, а под ногами захрустело что-то, похожее на кости.
Я включил фонарик универсатора и поднял пистолет.
За время путешествия по горам я видел немало всяких тварей, в том числе и крупных, но все они убегали, едва заметив меня. Сегодня мне, судя по всему, предстояло познакомиться с вершиной местной пищевой цепочки.
