— Так вышло, — слабо кивнул Грэй. — Извини, я не хотел бессмысленного риска, но…
— Бессмысленного? Дружище, ты за новостями не следишь? Они сняли оцепление вокруг Развалин! И перебросили к Зеркальной башне — половину московской полиции! Операция «Чистый город» накрылась большим медным тазом!
— Пришлось засветить микрочип…
— Нормально, — успокаивающе махнул рукой Король. — Для того мы его и ставили.
— Без Тани всё было б не так гладко.
— Это я уже понял, — улыбнулся Чингиз.
Оставшаяся часть разговора исключительно деловая. Пока я рассказывала Чингизу про подземную реку, доктор запустил на «мыльнице» «Earth-Navigator». Через минуту пришёл ответ — наши координаты с точностью до десятка метров. Грэй наложил их на карту Москвы. Оказывается мы успели добраться до южной окраины. Где-то между Бирюлево и Орехово-Борисово.
— Значит, так, — прокомментировал Король. — Под землю больше не суйтесь. Вы не диггеры. Либо свернёте себе шею, либо заблудитесь. Новая подземная река, уходящая за пределы Москвы, — это, конечно, здорово, но исследованиями будут заниматься другие. У вас своя задача.
— Какая? — невпопад вставила я.
— Уцелеть. И выбраться из города.
— Сквозь блокпосты?..
— Минут через десять получите файл с подробными инструкциями. Конец связи, Танюша.
Отключился.
Грэй захлопнул экранчик. Я отодвинулась.
Повисла тягостная тишина.
О чём нам говорить вдвоём? Прятаться за слова? Но то, что случилось, всё равно будет с нами.
Я почти нажала спуск. А Грэй почти умер от моей пули.
И этого уже не вымарать из памяти.
Да, мы останемся партнёрами. Только партнёрами в игре на выживание. И значит, кроме деловых подробностей, обсуждать нам нечего…
Рука доктора осторожно коснулась моей руки.
— Прости меня, Таня…
Я изумленно повернула голову:
— За что?
— Тебе было тяжело… А я не понимал.
Я опустила веки. Его широкая тёплая ладонь мягко сжала мою кисть.
— И ты прости, Грэй… — Придвинулась ближе. Захотелось ощутить его тепло, живое тепло…
Доктор обнял меня за плечи.
— Если б ты знал, Грэй… Как я устала… От всего этого.
— Я тоже. Но кто-то должен… — Он погладил мои волосы.
— Неужели никто, кроме нас?
— Никто. Так уж вышло, Таня…
Чьи-то шаги. Со стороны подвала. Мы даже не насторожились. И по-прежнему сидели в обнимку. Оба догадывались, кого увидим.
— А чего это вы тут делаете?
— Зависть — плохое чувство, Артёмчик, — укоризненно вздохнул Грэй.
«Пальм» в кармане доктора мелко задрожал. Пришёл файл от Чингиза. Мы втроём склонились над экранчиком.
— Ого, — пробормотал Артём, тыкая пальцем в карту. — Здесь же минное поле, сразу за Кольцевой…
Но и без его слов обозначения на схеме нашего маршрута были вполне ясными.
— Всё правильно, — кивнул доктор. — Вот здесь — проход.
— А если полицаи заминировали по новой?
— Чингиз бы знал. Вероятно, он недавно использовал этот маршрут. Иначе не стал бы нас туда посылать.
— Всё равно риск, — заметил Артём. — Может, лучше опять уйдем под землю?
— И где, по-твоему, мы выберемся? Это ведь не метро. Станций здесь нет. Других выходов на поверхность может не оказаться. Или мы их не найдём…
— Лезть поверху опасно, — не соглашался физик. — Там не только мины. Там патрули, вдоль всей Кольцевой.
Странно. Чего это он так стремится назад, под землю? Помнится, совсем недавно он рвался в обратном направлении.
Грэй доходчив и терпелив:
— Именно сейчас проскользнуть легче. Большая часть полиции стянута внутрь города. Московский периметр ослаблен. Скоро стемнеет. Если двигаться достаточно быстро…
— Мы не сможем идти быстро. У нас раненый. И дети.
Вот оно что. Артём помнил. А мы — нет. Мы рассуждали, как профессионалы. Отбрасывая второстепенное…
Я прикусила губу. Недавно мы упрекали физика за «виртанутость». А сами оказались ненамного лучше.
Переглянулась с доктором.
Да, это тоже можно назвать игрой. Всё, что делают люди, если только они вкладывают в это свою душу, — можно назвать игрой.
И всё-таки Михалыч солгал. Ведь главное для нас не порция адреналина в крови…
— Артём, нас будет только трое, — голос у меня спокойный. Будто речь о самых заурядных вещах.
— А как же остальные?
— Здесь они в безопасности.
— Да ну? А чего ж мы сами драпаем? Из такого хорошего места.
— На нас охотятся.
— А их что, пощадят?
— Оставим им часть продуктов, боеприпасов, — сказал Грэй. — И ещё это…
Достал из кармана толстую пачку «баксов», разделил пополам:
— Здесь хватит, чтобы выжить. Даже в Москве…
— Если опять начнётся «Чистый город» — это не спасёт, — вздохнул Артём.
— В ближайшие время не начнётся. Я дам пару адресов — они успеют купить хорошие документы.
Физик отвернулся к окну.
— Ты чего, Артём?
— Прав был Влад. Драпать — единственное, что хорошо у нас выходит.
— Мы остановили «зачистку»…
— На пару дней! А что будет потом?
Физик скривился и плюнул:
— Наш Король такой замечательный… Он раздаёт продукты и тёплые вещи… Ясно было, что однажды эта идиллия закончится! Можно было давно всех эвакуировать из Развалин!
— Куда?
— Куда угодно! Только об этом никто не думал. Ведь надо же иметь в Москве хорошую базу для Подполья! Людей, которым терять нечего… В любой момент готовых стать под ружье…
— Да, — кивнул Грэй. — Только это не вся правда. А лишь часть… Куда вывезти? В лес? В тайгу? У нас нет линии фронта. Артёмчик… Во всей России то же самое. И, поверь, Москва ещё не худшее место…
— Всё равно что-то можно было сделать, — упрямо повторил физик.
Мы молчали.
Доктор неторопливо поднялся, глянул за окно. Опять присел, извлёк из кармана банку «Гиннесса». Но так и не счал открывать:
— Знаешь, Артём… В начале марта, по случаю дня рождения президента, в американском посольстве был приём. Неофициальный. Для узкого круга избранных. …Было много икры, много хорошего вина. Приятная застольная беседа… А когда наступило время десерта, все перешли в другую комнату. И посмотрели фильм… Интересный документальный фильм. Его сняли в Ростове. Лучшими цифровыми камерами. Журналистов туда до сих пор не пускают, но тот фильм снимали не журналисты. И вообще, это было скорее не кино. А отчёт о проделанной работе…
В феврале две гусаковские дивизии вошли в Ростов с севера. Ичкерийская гвардия — с юга… За неделю — всё было кончено.
