– Кто ко мне приставать будет? – улыбнулась она. – Против воли князя в крепости никто не пойдет.
– Ты что, – теперь была моя очередь удивляться, – собираешься всю жизнь в крепости прожить?
– Ну да! – выдало это создание, окончательно добив меня своим признанием. Все было еще хуже, чем я могла себе представить.
– А как же другие города, люди? – На то, что воины прислушиваются к нашему разговору, я обратила внимание, но не посчитала это важным. Слушают, ну и пусть слушают. Я же тут не заговоры против их князя плету. – Неужели ты не хочешь путешествовать?
– А зачем?
– Ну ты даешь! – протянула я ошеломленно. Это же до чего нужно было довести девчонку, чтобы она из себя добровольную затворницу сделала? – Будь у меня возможность…
Закончить у меня не получилось.
– Я тоже люблю путешествовать, – заставив забыть обо всем, произнесли за спиной таким знакомым голосом.
Талина
Это решение далось мне нелегко. Разрешить дочери посещать крепость врага… Чутье нимеры убеждало, что я поступаю правильно, но ощущение безрассудства от собственных поступков осталось.
– Вам нужно отдохнуть.
Когда мы вернулись в Самар’Ин, оставив Ромио Маркиреру, я и Даша сразу отправились в детские покои. Ей не терпелось кинуться на шею брату, мне же просто хотелось увидеть их вместе, осознать до конца, что все уже закончилось.
Не закончилось, только начинается. Эриар был прав, когда сказал так. Но… это будет уже другая история, для которой еще не наступило время. А пока я имела право на свое маленькое счастье. Быть рядом с детьми, с мужем.
– Ты опять думаешь только обо мне, – улыбнулась я Эриару.
Вернулась я в супружеские покои уже за полночь. Если бы не Кимела, там бы и устроилась спать. Но нелина убедила, что двойняшкам стоит побыть одним. Нам с мужем – тоже.
– Нам многое предстоит сделать, а это семидневье было тяжелым даже для меня.
Вопреки моим ожиданиям Эриар не сделал ни малейшего движения мне навстречу. Словно не было слов признания, словно не в его взгляде я иногда замечала скрытую за тревогой нежность.
Но я не беспокоилась. В нем опять возобладал долг – теперь я знала, что с этим делать.
– Ты дожидался меня только ради этого? – насмешливо уточнила я, но, заметив мелькнувшую на его лице тень растерянности, продолжила уже иным тоном: – Считаешь, Маркирер сдержит свое слово?
– А зачем ему его нарушать? – удивился Эриар. В отличие от меня он уже побывал в купальне. Убранные в хвост волосы были чуть влажными. Воплощенные редко пользовались своей морой, как сказали бы на Земле, в бытовых целях. – Он своего добился, а как воспримут это другие князья, его вряд ли беспокоит.
– Я ему даже немного завидую, – заметила я. Но тут же уточнила уже серьезно: – Я так и не поняла, зачем ему нужна Дария?!
– Не Дария, – поднялся он с кресла, прошелся по гостиной, обдумывая что-то. – А может, и Дария тоже.
– И все-таки…
– Ему нужны вы.
– Мне не известно, как снимается проклятие, – возразила я мужу, чувствуя, что от поселившегося в душе спокойствия скоро не останется и следа. – Да если бы и знала, я не вижу, как можно меня заставить сделать это.
– Талина, – он впервые опустил набившее оскомину «лери», – Маркирер искренен. Это подкупает, подталкивает к тому, чтобы разобраться в нем лучше. Ваш разговор с ним был недолгим, но вы уже сомневаетесь в том, что о нем говорят.
– Сомневаюсь? – нервно усмехнулась я. Эриар был прав и… неправ одновременно.
Князь огненных проклятых производил именно то впечатление, которое сложилось у меня по рассказам о нем. Сильный, опасный, хитрый, безумный. Он не просто играл чужими судьбами – испытывал наслаждение от этих игр.
Вот только образ получался плоским, мертвым. Это как про снег сказать, что он белый и холодный. Все правильно, но красоты и очарования не передает.
– Я не сомневаюсь, Эриар. – Перестав мерить комнату шагами, он остановился, нас разделяло кресло. Казалось, что он никак не может на что-то решиться. – Я просто пытаюсь разобраться.
– Он ищет вашего внимания.
– Зачем? – повторила я свой вопрос, пусть и в иной интерпретации. Но ответа на него я дожидаться не стала. – Тебе не показалось, что наша встреча стала испытанием, которое он вынудил нас пройти?
Эриар повернулся ко мне, посмотрел с интересом:
– У меня мелькнула такая мысль, когда он сказал про свои намерения назвать Леду женой. Слишком неожиданное признание. Если не предположить, что для него имела значение определенная честность в нашем общении.
Теперь был мой черед усмехаться:
– Это ты о том, что он не собирается обольщать меня?
Муж сначала нахмурился, но потом догадался, что это была шутка. Все-таки кое-чему он на Земле научился.
– И это тоже. Но есть то, о чем вы пока еще не знаете.
– Пока еще… – повторила я за ним, заставляя себя не злиться. В мои планы этот разговор не входил. В худшем варианте я собиралась посетить купальню, после чего лечь спать. И не выходить из спальни, пока не высплюсь за все те дни и ночи, в которые меня терзало беспокойство за дочь. В лучшем… Я на него не сильно и рассчитывала. Теперь понимала, что правильно и делала. – Это обнадеживает. И когда же мне предстоит с этим ознакомиться?
Муж отреагировал на мой выпад спокойно. Он сделал вид, что его не заметил:
– Совет несколько раз хотел вернуть хроники. Способы были разные, результат один. Смерть вашей прабабки – итог одной из таких попыток.
– Откуда это известно тебе? – После подобного заявления поведение Маркирера становилось еще более необычным.
– Палач Круга изучает опыт своих предшественников, – мрачно заметил он. Несколько мгновений молчал, его взгляд, направленный в никуда, был отрешенным. Он опять принимал решение, как многое мне стоит узнать из того, что известно ему. – Прошло не больше десяти лунаров, как на Лерикане появилась новая раса, назвавшая себя ансаирами. Еще не были определены земли, где появятся их крепости, воплощенные еще не до конца осознали, к чему привел Раскол, а князья проклятых не до конца поверили, что обратного пути нет, когда ваша прабабка постаралась сама вернуть хроники.
– Надеюсь, она не отправилась за ними ночью? – догадываясь о продолжении, спросила я.
– Ее изуродованное тело нашли следующим утром у ворот Самар’Ин.
– Что-то с этим договором не так, – задумчиво протянула я, предпочтя не смотреть на мужа. Мысль о том, что он мог подождать с откровениями и до утра, рождала обиду. Глупую, не соответствующую ни моему возрасту, ни статусу. И я с этим ничего не могла поделать. – Слишком многое крутится вокруг него.
