Снежный оборотень - Дороти Шмидт

Подруги то и дело названивали Эмбер, спрашивали одно и то же: что подарил ей на Новый год её парень.

Она не знала, что ответить. Он ничего ей не подарил. Да она этого и не просила. Главное, что он был рядом. Всегда. Стоило Эмбер только произнести его имя.

Тайлер.

В окно постучали.

Эмбер лежала на кровати, смотрела в потолок. Она молчала, а подруга на другом конце провода добивалась от неё ответа. Но стоило услышать стук, как Эмбер подскочила на месте.

— Я перезвоню, — бросила она подруге и посмотрела в окно.

На карнизе второго этажа повис Тайлер. Он улыбнулся и помахал ей, а потом внезапно исчез. Его вязаная шапка с оленями и белым помпоном ещё мгновение повисла в воздухе, а затем опустилась вслед за владельцем.

Тайлер звал Эмбер. Она уже выучила его молчаливые посещения в окно её комнаты. И этот внезапный спуск заставил её сердце биться чаще.

Нет, он не мог упасть и разбиться. Только не Тайлер. Не её Тайлер.

Эмбер оделась, вышла на улицу.

Во дворе стояла украшенная к празднику ёлка. Вход дома переливался разноцветными огоньками и в воздухе витал аромат волшебства.

В Эмбер прилетел снежок. Затем послышался детский смех. Игры соседских детей могли занять её, но сейчас она собиралась посвятить своё время Тайлеру.

А, может, и не только время.

Тайлер.

Он так неожиданно оказался с ней рядом, что у Эмбер перехватило дыхание. Её сердце отбивало чёткий быстрый ритм. Тайлер слышал его, даже несмотря на громкий смех детворы за спиной. Он заключил Эмбер в медвежьи объятия. Они были уютными и тёплыми.

Тайлер повёл Эмбер в лес.

Они пробирались по заснеженным сугробам. Эмбер пыхтела. Дыхание прерывалось. Она часто останавливалась, не поспевая за Тайлером. Он же шёл вперёд и не обращал внимания на сугробы.

Вскоре Эмбер остановилась у дерева, чтобы перевести дыхание. В её голове крутилась одна и та же мысль: «спросить ли Тайлера про ответный подарок?»

Эмбер подарила ему на Рождество вязаную шапку и свитер, в которых он сейчас был. Но от Тайлера она так и не получила подарка.

А тут и Новый год…

Было ли ей обидно?

И да, и нет. Из-за этого непонятного чувства её распирало изнутри, и она боялась не выдержать и высказаться, если не подруге, то самому Тайлеру. А дальше — будь, что будет. Но с собой она должна быть честной.

Эмбер отдышалась, повернулась к Тайлеру. Но его уже не было. Она покрутилась на месте, обошла дерево, но так никого и не увидела.

— Тайлер? — позвала она, но вместо человеческого отклика услышала волчий вой. Вместо того, чтобы повернуть к дому, Эмбер, пошла на зов.

Тайлер стоял, прислонившись плечом к трухлявому дереву. Эмбер подошла к нему, взяла под руку. Перед ними в кристально чистом снегу купались волки. Но для привычных человеку волков они были слишком большими. И все, как один, казались Эмбер безобидными детьми.

Мелкие частички снега украсили шерсть, покрыли её переливающимися в лучах полуденного солнца бусинами.

Оборотни задорно скулили, прыгали друг на друга, валялись в снегу, пока один из них не обратил внимание на Тайлера.

Большой серый волк подошёл к ним. Он скалился. Эмбер внимательно наблюдала за его движениями.

Он повернулся к Тайлеру боком, поднял заднюю лапу и помочился на ботинки.

Тайлер терпеливо ждал конца представления. Он давно привык к выходкам братьев.

Волки дружно завыли.

Эмбер не боялась этих опасных животных. Но и не знала наверняка что может прийти им в голову. На всякий случай она отошла на пару шагов. Никто и не заметил этого. Даже Тайлер. Он стоял к Эмбер спиной, и она не видела его красного лица.

Тайлер кипел. Сначала он снял шапку, бросил её под ноги. Пальцы сжались с такой силой, что костяшки хрустнули, как сухие ветки.

Эмбер показалось, что он оставил в её подарке дыры.

Затем стянул свитер.

Эмбер стояла продрогшая, но не от холода. Её лицо: щёки и губы покрывала тонкая шершавая корочка, а нос был красным и его щипало. Но она этого не чувствовала в той полной мере, в которой должна была. Все ощущения притупились в ожидании «чуда».

У каждого человека есть своё видение чуда. Но все они сходились в одном — в приземлëнности. Чудо Эмбер было неземным.

Тайлер двигался прямо на волка. А тот пятился. Задорно подвывал и пятился. Волки, которые совсем недавно барахтались в снегу, обступили белоснежный, как будто посыпанный сахарной пудрой клочок земли.

Импровизированная арена.

Эмбер замерла и, кажется, не дышала. Из её приоткрытых губ тянулась тонкая струйка пара.

Тайлер дышал полной грудью. Из его рта частыми, но маленькими клубочками шёл пар. Волк отскочил в самый центр круга. Тайлер не спешил к нему. Он бросил под ноги свитер, футболку, скинул ботинки. Пальцы погрузились в снег, как в тёплый песок.

Эмбер вздрогнула. Она собственными пальцами на ногах почувствовала холод, пробирающий до костей. Если бы она не знала, кто такой Тайлер, то сейчас просила бы его одеться и вернуться домой.

Если бы Тайлер был человеком.

За обувью последовали джинсы. Тайлер остался в одних трусах. Он стоял почти голый посреди леса зимой в окружении стаи волков.

Кто, оставаясь в здравом уме, пойдёт на такое?

Эмбер хотелось бежать. Она не в первый раз видела, как человек обращается в волка. Но всякий раз испытывала благоговейный ужас, осознавая всё несовершенство человеческой природы.

Тайлер и волк ходили кругами. Молча взирали друг на друга и скалились. В какой-то момент — в какой именно, Эмбер не заметила — Тайлер бросился на лохматого зверюгу. Волк то ли специально, то ли намеренно не успел увернуться и оказался в снегу. Хвост неистово мотался из стороны в сторону. Тайлер прижал волка к земле, навалившись на него, и смеялся.

Стая неодобрительно завыла.

— Эмбер, — позвал Тайлер, — сделай пару фото. А то твои подруги не поверят.

После сказанного все загоготали. Все, кроме Эмбер. Она не понимала, что происходит, но ей это определëнно не нравилось. Она тут же вспомнила вопрос подруги о подарке. Посмотрела на Тайлера, его ребячество. И на сердце вдруг стало тяжело. Обида сдавила горло раскалëнными тисками.

Эмбер молча развернулась, пошла прочь. Она то и дело спотыкалась. Ноги заплетались в снегу, но Эмбер шла и утирала замёрзшие слёзы. Её голову переполняли мысли.