всё исчезло и я увидела перед собой гигантскую воронку из тумана, которая с неимоверной силой по спирали затягивала все в себя, и я едва успела зацепиться руками за дверной косяк.
– Ааааа… – я кричала, дыхание сбилось и я начала задыхаться.
Силы заканчивались, а в ушах свистел ветер и раздавался хохот бабы Оли, через который я услышала слабый и очень далёкий голос своей мамы:
– Доченька… Доченька, моя… Молись и ничего не бойся.
Эти слабые сигналы словно током прошлись по моему сознанию, дав мне силы дышать и бороться. Я сбивчиво читала "Отче наш". Вначале про себя, а после – вслух. Постепенно все звуки исчезли, ветер затих и я, как бревно, упала на пол и лежала в бессилии. Туман рассеялся и выглянуло солнце. Кто-то бережно поднял меня и положил на что-то мягкое. Откуда-то издалека я услышала своё имя.
– Марта… Марта… Любимая моя.. Вернись ко мне, Марта… —это был Эдик. Он целовал мои ладони, которые были почему-то мокрыми и грязными. Я медленно открыла глаза. Яркое солнце оказалось лампой на моей тумбочке.
– Свет… – прохрипела я.
Эдик отвернул плафон к стене. Теперь я увидела, что все его лицо изрезано ручейками слёз:
– Ты что плачешь?
– Марта, я думал, потерял тебя. Как же это всё страшно, Марта. Ты так кричала. И молилась… Марта…
– А как ты думал? Это тебе не хухры-мухры… Где Лиза?
– Всё нормально, она спит. И ты поспи, родная. Я посижу с тобой рядом.
Дядя Артур, как всегда, прибыл вовремя в добром расположении духа и не скупился на комплименты в мой адрес. Он был седовласым стариком невысокого роста, крепкого телосложения и очень неординарного характера. В чём это выражалось? Он мог все бросить и прийти на помощь, подняв все знакомства по привычке из прошлого, когда все решалось "по блату". Но лишь тогда, когда он видел в этом какой-то свой хитрый умысел. Он мог очень конструктивно подойти к любому вопросу, по-профессорски разложить способ его решения, быть на высоте в любых переговорах и при этом крыл нецензурщиной, как сапожник. Он был родом из деревни и всего, что имел в жизни, добился сам – эдакий Михайло Ломоносов. А имел он очень много, поэтому считал деньги, никогда не сорил ими. Но были у него и свои слабости – женщины, алкоголь и забота о своем собственном здоровье. Странное сочетание несочетаемых вещей, но всему этому находилось место. Именно поэтому в свои восемьдесят он был игрив, молод душой, мог поддержать любую компанию и ориентировался почти по всем направлениям жизни. Очень прозорлив, до такой степени, что казалось он знает, о чем я думаю, что мы делаем или о чем размышляем в сотнях километрах от него. Он не был коммунистом, но и в Бога не верил. Я бы даже сказала, у него была весьма странная реакция на религию и все, что с ней связано.
– Ну, что? Какие новости у вас? – самодовольно подмигнул мне дядя.
– Да, все по-старому, – сдержанно улыбнулась я в ответ. – Артур Юрьевич, вы меня извините, но мне нужно бежать.
Взглянув многозначительно на часы и на мужа, я схватила на лету кардиган и буквально выскочила на улицу. А Эдик, как и обещал, остался развлекать гостя.
Когда я вышла на свежий воздух, мне определённо стало легче дышать и я направилась в кафе. Впервые за несколько лет за барной стойкой не было Пашки. Там стояла девушка с синими волосами.
– Здравствуйте, что вам предложить? – спросила она.
Я оторопела и не знала, что сказать, потому что по дороге в голове уже выстроился монолог-обвинение, обращенный к Пашке.
– Ммм… Капучино, пожалуйста. С сахаром… Корицей… И шоколадом… – на автомате проговорила я и, немного помолчав, добавила: – Вы же тут недавно?
– Да, – немного покраснев, ответила девушка, – сегодня второй день.
– А где ж Пашка? – в наглую спросила я, потому что испытывала острое желание заглянуть ему в глаза.
– Ой, я его не знала, но на кухне говорят, что с ним несчастный случай произошёл.
В этот момент в моей голове всё рухнуло. Вся конструкция, которую я выстраивала последние два дня. Перед глазами был Пашка с его обворожительной улыбкой и чистыми голубыми глазами.
– А когда и что с ним случилось? – спросила я
– Я больше не могу ничего сказать. Меня нашли позже… На его место. Поэтому никаких подробностей я не знаю.
Я залила в себя кофе и пошла между столиков в направлении уборной. В кафе было мало людей. За одним столиком сидел мужчина средних лет, перед ним на тарелке лежала выпечка и стояла чашка с чаем. За другим молодая парочка уплетала что-то красное в больших пиалах, видимо борщ. Я обогнула по периметру зал и шмыгнула в служебный коридор в сторону кухни.
– Здравствуйте, я бы хотела видеть шефа, – деловито заявила я какому-то кухонному рабочему в грязном переднике.
– Это я и есть, – вытирая руки об этот самый передник, ответил мужчина низкого роста с лысиной на голове, похожий на мясника с рынка.
– Вы!? – в моём сознании шеф-повар должен был выглядеть, как-то иначе. Более солидно и эстетично. Поняв по его вытянувшемуся лицу, что я слишком пренебрежительно восприняла его заявление, я тут же смягчила голос: – Понимаете, мне Павел, бармен, очень рекомендовал ваш борщ. Я специально пришла поблагодарить вас за ваше мастерство. Борщ действительно уникален, – поднимая брови закудахтала я, думая про себя: "Ммм…что я несу…"
– Ну что же. Я очень рад это слышать. Приходите к нам почаще, – несколько смутившись ответил шеф.
– Да, жаль Пашеньку. Ещё мог бы жить и жить, – ввернула я, не долго думая.
– Пашка был ещё тот плут. Но о мёртвых плохо не говорят. Плохая это история, грязная. Куда-то он явно влип, не иначе… – с видом опытного человека сказал шеф.
– Жаль, очень жаль. Пусть земля ему будет пухом. Нужно быть таким внимательным сейчас на дороге, – снова закудахтала я.
– Да, причём тут дорога, милочка! Его убили! Моим тесаком для мяса! Сволочи эдакие, я его вообще никому в руки не даю. Прибили к самому верху двери твоего Пашку! – резко тряхнув головой, шеф выругался. – Это ж какой силищей нужно обладать, чтобы поднять его так высоко и пригвоздить там, – он кивнул головой в сторону двери. – Да, не смотрите, там ничего нет. Хозяин заменил дверь. Но я думаю, что тут банда какая-то орудовала. Сатанистов. И ведь впустил он их сам. Ещё и угощал с холодильника, шельма, тьфу… – и он как-будто реально сплюнул от отвращения.
Выйдя на
