голос. — Может, уже пропишешься здесь у меня? Будем чаи пить, пасьянсы раскладывать по вечерам.
— С радостью, — выдохнул я, открыв глаза. Снова лазарет, снова пухленькая пожилая медсестра. Только на этот раз она отчего-то довольная. Неужто завхоз заглянул вечерком? — И долго я здесь?
— Всего лишь пару часов, — как ни в чём не бывало, ответила она. — А что, хочешь остаться на ночь?
После чего сама же рассмеялась и отправилась куда-то в дальний угол лазарета. Я же приподнялся на локтях и осмотрел себя.
Никаких шрамов и ожогов. Вообще ничего, что напоминало бы о том взрыве, кроме… запустив руку в волосы, понял, что они значительно поредели.
— Обидка, — пробормотал я.
— В чём дело? — пухлая дамочка возникла рядом, словно привидение. — Оплакиваешь свою шевелюру? Не волнуйся, в других местах ничего не спалил, — она подмигнула и поставила на тумбу рядом два стакана: один с водой, второй с какой-то мутной жидкостью. — Выпей, да поскорее, тебя уже заждались.
— Кто? — выдохнул я и залпом осушил сперва гадость, а потом запил водой. — Ректор?
— Не только, — усмехнулась она. — Ты же сегодня опять устроил невесть что, поэтому к нам прибыла даже следователи по магическим делам.
— Боги, — выдохнул я и, зажмурившись, откинулся обратно на подушку. — За что мне это?
— Ты уникум, Волков, — женщина присела рядом и серьёзно посмотрела на меня. — Твои навыки могут спасти сотни тысяч жизней. Но, увы, чтобы этого добиться, тебе придётся прорваться через множество препятствий.
— Через тернии к звёздам, — пробормотал я.
— Именно так, мой дорогой, — она нежно погладила меня по остаткам волос, и я почувствовал нечто похожее на материнскую заботу, исходящую от этой дамочки. — Крепись, и станешь намного сильнее. Нам, Целителям, твои способности нужны позарез, как и множеству несчастных людей, — и тут же вскочила с места, будто забыла молоко на плите. — Ох, там же у тебя гости в коридоре.
— Да неужели? — усмехнулся я, уже понимая, кого там могу встретить. — А с ними можно поговорить?
— Конечно, конечно, — она метнулась к двери, открыла и к кому-то обратилась: — Заходите, но не больше десяти минут. Ему надо отлежаться, — после чего повернулась ко мне, улыбнулась и вышла.
В лазарет вошла вся моя команда, включая Брая и Айку. Они осторожно подошли, будто боялись, что их поспешность или громкие звуки причинят мне вред, и остановились у кушетки.
— Как ты? — первой обратилась Кокара, видимо, чувствуя вину за поединок.
— Жив, как видите, — ухмыльнулся я и присел на кровати. — А с вами что не так? Будто на похороны пришли.
— Ну-у-у, — неопределённо протянул Брай, встав на задние лапы и опёршись о матрас. — После вашего боя там такое началось, что Чупакабра даже мне кажется мелочью.
— В чём дело? — я напрягся. — Надеюсь, Адриан жив?
— Жив, — криво усмехнулась Светлова. — Но лучше б сдох на арене.
— Лена! — воскликнула Иволгина. — Ну нельзя же так! Он ранен!
— И бьёт себя мелким членом по лбу, доказывая, что он прав, — прорычал Брай.
— То есть меня в чём-то обвиняют, так? — я посмотрел в глаза Клаве. — В чём именно?
— В покушении на наследника Дома Маунто.
— Вы это серьёзно? — я удивлённо распахнул глаза. — Он же сам нарвался! — резко вскочил с кровати, но меня тут же повело в сторону, и пришлось опуститься обратно. — Да какого чёрта? Этот напыщенный павлин сам вызвал меня на бой. А когда я его одолел в честном поединке, то оказался виноват? Наше представление видела вся академия!
— Ну-у-у, — неопределённо протянула Светлова. — Как тебе сказать? Если ты не член знатного Дома, то и рассчитывать на всеобщую поддержку не стоит.
— Прости, — Кокара склонила голова и тихо затряслась. — Я хотела…
Мне стало как-то неуютно. Неужели из-за меня девушка плачет? Я ведь…
— Ой, да хорош его стращать! — внезапно воскликнул Брай и слегка прикусил Клаву за локоть. Она вскинула голову, и я увидел, что она смеётся. Пёс же посмотрел на меня и хмыкнул. — Вот же дуры бабы, да?
— Прости… — кое-как выдавила из себя синевласка. — Я просто не смогла удержаться.
Взглянув на остальных, понял, что и они были в теме.
— Решили посмеяться надо мной? — нахмурился я. — Вот, значит, как?
— Да ладно тебе, — Клава вмиг успокоилась и мило улыбнулась. — Не обижайся. Но, по сути, мы тебе не врал.
— Так меня всё-таки обвиняют?
— Ага, — произнесла Иволгина. — Но ты прав, ваш бой видели десятки людей. К тому же есть запись, что всё прошло в рамках правил. Так что тебе не о чем беспокоиться.
— Только если Маунто не захотят тебе отомстить, — зловеще произнесла Светлова и вновь прыснула со смеху.
— Да, да, — я закатил глаза. — Продолжай в том же духе.
— Прекрати, — она хлопнула меня по плечу. — Всё нормально. Они сейчас у Годунова, уверена, наш ректор разрулит ситуацию.
— Хотелось бы в это верить.
* * *
— То есть вы настаиваете на обвинениях? — сухо переспросил Годунов.
В его кабинете находилось пятеро человек. Чета Кокара и чета Маунто, включая хозяина академии. А вот Адриана отправили на домашнее лечение, хотя лекарь заявила, что серьёзных травм у парня нет. Но…
— Он мог его убить! — воскликнул возмущённый глава дома Маунто. — Адриан…
— Напал на моего ученика исподтишка, когда я объявил об окончании боя, — перебил его Годунов, нахмурив кустистые брови. — Вы сами понимаете, насколько это может отразиться на репутации вашей семьи? — он взглянул на жену Сейро, но та так и оставалась равнодушной ко всему происходящему. Поэтому пришлось вновь обратиться к мужчине: — Бой вашего сына видело огромное число студентов академии. Многие из них состоят в Престижных и Высших Домах. Уверен, они расскажут о произошедшем своим родителям. Те своим друзьям, ну а те, — он помахал рукой, — в общем, вы меня поняли, — Сейро сморщил пухлый нос. — Сейчас это выглядит просто как забава студентов, ничего особенного. Парни не поделили расположение красивой девушки, — с этими словами Годунов посмотрел на Себастьяна Кокара и кивнул. Тот ответил тем же. — Обыграть подобную тему легко. Но если вы будете настаивать на своём, то ситуация может выйти из-под контроля. И тогда я уже ничем не смогу вам помочь.
Сейро Маунто пожевал губами и бросил беглый взгляд в окно. Он думал всего несколько секунд, потом с недовольной миной посмотрел на своего будущего родственника и вновь повернулся к Годунову.
— Это уже похоже на шантаж.
— Серьёзно? — самодовольно ухмыльнулся ректор, понимая, что почти уладил конфликт. — Тогда давайте пустим всё на самотёк. Вы продолжите ругать моего студента, я буду настаивать на том, что поединок был
