капля за каплей, возвращаются к ней силы имуги. – Я вырву тебе горло, если замахнёшься. Помоги принцессе!
Никакого эффекта её слова на стражника не оказали: он не понял Йонг или не хотел понимать, и пока принцесса Юнмень, десятая дочь Императора династии Мин, умирала, держал Йонг и Юну на острие обнажённого меча. И смотрел прямо на Йонг.
«Она умирает! – запаниковал имуги. – Чувствуеш-ш-шь? Жизнь утекает из неё!»
Йонг знала, что должна что-то сделать. Но когда стражник замахнулся на неё, она успела только упасть вдоль стены в сторону, чтобы лезвие меча не задело её.
– Сыта-голь! – воскликнула Юна и, вынув из-за пояса кинжал, метнула его в стражника. Тот перехватил оружие на лету, даже усмехнулся, и взмахнул мечом ещё раз. Юна бросилась ему наперерез и закрыла собой Йонг.
Йонг не смогла даже закричать: увидела, как меч вошёл в тело Юны, пронзил почти насквозь, и открыла рот, не сумев издать даже стон.
Нет. Нет-нет-нет, только не это! Юна, удивлённо ахнув, упала на пол, стражник остался стоять над ней победителем, и только его лицо, выражающее презрение, выдернуло Йонг из кокона ужаса, в котором не было ни криков, ни шума в коридоре, ни умирающей принцессы. Была только Юна и человек, безжалостно убивший её на глазах Йонг.
Прямо как японец, зарезавший Вонбина.
Йонг закричала, зашипела, в горле мгновенно заклокотала горькая, ядовитая слюна. Она поднялась на ноги, не сводя взгляда со стражника. Что-то в её лице, в её глазах, зрачки которых сужались и расширялись в полумраке комнат, заставило стражника напрячься и сделать шаг назад. Змей почувствовал, что он хочет сбежать, и бросил тело Йонг вперёд быстрее, чем она поняла, что делает.
Стражник вскинул меч, Йонг обогнула его, подобно воде, и оказалась у него за спиной.
– Я сказала тебе не трогать нас, – слова искажались из-за вытянувшихся во рту зубов, ладони неуклюже стискивали горло стражника из-за лопнувших на пальцах когтях. Йонг сжала руку и вырвала ему хрящ гортани с громким чавкающим хрустом.
Второй стражник, то ли баюкающий тело принцессы, то ли ждущий её кончины, встал за спиной Йонг и замахнулся, чтобы убить её, но был остановлен подоспевшими Нагилем и Хаджуном.
Йонг, не заметив их даже, упала на колени рядом с Юной и беззвучно зарыдала, хватая её за плечи дрожащими руками, покрытыми змеиной чешуёй.
* * *
– Спаси её! – сипела Йонг, гладя Юну по волосам. Черты её лица исказились, сделав похожей на Сон Йонг, но это была она.
Нагиль опустился перед ней на колени и одним простым движением закрыл ей глаза. Йонг затряслась сильнее прежнего, зажмурилась, роняя на тело Юны крупные капли слёз.
– Принцессу отравили, – где-то за спиной сказал Хаджун.
Когда он не привёл Йонг в назначенное время к южным вратам дворца, Нагиль уже знал, что в его плане что-то пошло не так. И когда Хаджун явился, чтобы доложить о принцессе в покоях Йонг, Нагиль знал, что найдёт их обеих в хаосе. Придворная дама, пробовавшая напиток принцессы, умерла в коридоре, служанки в панике разбежались и наверняка уже доложили обо всём Ван Шоужаню. Двух стражников убил Хаджун, прорываясь сюда, одного, уже в покоях Йонг, сам Нагиль.
Теперь вокруг них были одни трупы, море крови и Сон Йонг, на его глазах лишающаяся от отчаяния рассудка.
Лан вошла в комнату так тихо, что Нагиль не заметил бы её, не почувствуй он её запах.
– Твой план придется менять, генерал, – сказала она со вздохом, и в её голосе не прозвучало даже тени удивления. Нагиль знал, что эта женщина видела будущее так ясно, как иные люди не видели своего настоящего. И всё же её спокойствие пугало.
Впрочем, подумал он меланхолично, чувствуя себя совершенно уставшим, смерть никогда не бывает ожидаемой и всегда настигает внезапно.
– Уходи с ней, генерал, – сказала Лан и вручила ему деревянный короб. – Там масло из факела Феникса, верни его в храм Огня. Она должна будет это сделать.
Лан кивнула в сторону Йонг. Нагиль просто кивнул. Сопротивляться тому, что видела мудан из храма Белого Тигра, было бессмысленно. Если Лан, спокойная, как Будда, говорила о том, что он должен уйти с Сон Йонг, он уйдёт.
Она наклонилась к Йонг, схватила её за плечи.
– А теперь слушай меня, непослушная ученица. – Йонг подняла к Лан пустые глаза. – Ты не спасёшь её, она уже мертва. Но ты можешь спасти себя. Слышишь?
Йонг медленно моргнула. Нагиль думал, она станет сопротивляться, но Йонг вдруг кивнула.
– Вы собираетесь остаться, – сказала Йонг просто. – Знаю, я увидела это. Вот тут, в отражении.
Она ткнула в лужу крови у своих ног.
– Я уйду, а вы останетесь. Но я не хочу оставлять вас.
Лан вдруг улыбнулась ей, и это было неожиданнее, чем всё произошедшее во дворце за последние два часа.
– Но твой путь ведёт тебя дальше, – сказала шаманка. – Ты новое, что сменяет старое. А я – старое, что остаётся. Мне место в прошлом. Тебе – в будущем.
Она вытащила из волос пинё, старую заколку, которую Нагиль видел ещё у старухи Кэмеко. И вложила её в руку Йонг.
– Теперь ты – последняя мудан Ордена Белого Тигра.
Йонг замотала головой, опустила взгляд на бледное лицо Юны. Та выглядела похожей и не похожей на Йонг, словно была её младшей сестрой.
– Вас убьют, как только узнают, – сказала Йонг тихо. – Сколько вы сможете поддерживать это лицо своей Ци?
– Достаточно, – отозвалась Лан, позволив себе высокомерие, – чтобы во дворце не успели догадаться, что ты сбежала вместе с генералом. Вам хватит времени добраться до Пхеньяна, если будете скакать без остановки.
Она подала Йонг руку. Нагиль стоял за её спиной и видел лишь отражение лица Лан в глазах у Йонг. И в этот момент Лан казалась ему самой мудрой женщиной всего Чосона.
– Иди. Я научила тебя всему, что тебе нужно знать. Помни, что созидание не всегда противоположно разрушению.
Потом она повернулась к Нагилю. Он поклонился ей, шаманке, которая научила его управлять Драконом, которая пришла ему на помощь, когда его мастер ушёл в иной мир. Шаманке, которая показала, что кроме выбранного им пути в жизни всегда будут ещё дороги. Бесконечное множество дорог.
– Обудаль, – сказал Нагиль глухо, не поднимая головы. Лан опустила вздох ему на затылок и ответила в тон:
– Дэ надаль, моджори-ёнг. Идите.
Нагиль взял Йонг за руку и повёл из покоев, залитых кровью. Прочь из восточного крыла, прочь из северного дворца. Хаджун шёл с ними, постоянно оглядываясь. Йонг молчала
