Святовита загляни. Что-то мне подсказывает, что он уже тут.»
«А давай.»
«Шагаю» к Лису. И напарник, как только я выхожу в рубку, тут же исчезает.
Прислушиваюсь к себе. Направление на спутника довольно четко ощущается. Проблем быть не должно.
— Первый. идем в сторону, куда я рукой показываю, хорошо?
— Конечно создатель. Мне твой побратим уже все объяснил. В первый раз мне нужно твое одобрение места. А потом, я запомню куда.
— Да знаю я, — машу рукой, — Пользовался же не раз, да и Лис про ваше, духов, восприятие пространства много говорил. Я как-то давно рассчитываю, что ты места, где побывал, запоминаешь.
— Это так. Просто я уточнил, Создатель.
Киваю. Ладно. Лис довольно быстро по ощущениям приближается. Прямо-таки очень заметно. Похоже, диск выходит на Балтике к острову почти в нужной точке.
Буквально десятка полтора минут, и мы почти зависаем над напарником. Похоже, я буду садиться несколько раньше, чем думал.
— Марат, — вызываю безопасника, — через пару часов, в лагере под Тамбовом, а малом диске прибудут человек сто, может чуть меньше руян.
— Привет, Кирилл. Неожиданно, но хорошо. Что с ними делать? Раз на диске, значит твои люди?
— Да, эта группа будет участвовать в планируемом штурме. Это к вопросу о взаимодействии. По-русски говорит, вроде как, один человек, но нужно их устроить в лагере.
— Кирилл, не переживай. Встретим твоих людей. А как ты столько ругов нашел? И нельзя ли из них охрану нарезать?
— Кого, извините, Марат Ольгович?
— Ругов, ободричей, руаян. Их так называют. Очень закрытые наемники, со стороны никого не берут. Но, хороши. А по поводу языка даже не беспокойся, на эстфальском у нас многие говорят.
— На чем? — опять не понимаю я.
— На языке Мекленбурга. Руги оттуда же, в основном. Наемники многие знают, решим, Кирилл. Так где ты их нашел?
— Пока не могу сказать. И из этой группы пока нарезать охрану нельзя. Но позже, вполне можно будет их главного озадачить. Скорее всего, вполне получится.
— Понято. Хорошо, Кирилл. Встретим, я дам распоряжение. — и я отключаюсь.
— Садимся, «Первый». — озвучиваю я кораблю.
Быстро падаем из облаков, и через пару минут, я уже выхожу примерно к тому же месту, откуда и ушел на корабль.
Руяне продолжают свою работу. Видно, что диск их интересует, но видимо, распоряжение старшего сильнее, и, кроме множества заинтересованных взглядов, особо никаких действий со стороны работающих людей нет. Даже парочку детей тихо направляют в сторонку.
Сидеть мне приходится очень недолго. Буквально через минуты ко мне снова прибегает Третьяк.
— Корабль? — восхищенным взглядом окидывает диск. — А где для него пузырь?
— По-другому летает. Пока грузовым работает.
— Ну груза, вроде, сюда немного поместится, — немного увядает улыбка.
— Это малый. Вроде как, моей яхтой будет. Потом. — хмыкаю. — А сейчас под перевозки использую. Быстр, прочен. Управляется значительно лучше дирижабля.
— А такое чудо купить где-нибудь можно? — я уже вижу в глазах парня практически Мечту.Видимо оценил скорость посадки и маневренность. Хмыкаю.
— Пока нет. Но скоро будет возможно. Производство в какой-то степени мне тоже принадлежит.
Несколько десятков крепких бойцов, появляющихся из-за ближайшего дома, прерывают мечты парня. Третьяк подбирается.
— С воинами пойду я, как толмач, и Гостомысл, как н а больший. — показывает мне на несколько групп бойцов. — сейчас с тобой идут старшие малых отрядов. Как ты и говорил нам.
Киваю. Здороваюсь с пришедшими. Третьяк переводит что-то Гостомыслу, тот кивает, и группы довольно суровых бойцов, со своим оружием, и плотными баулами замирают в немом вопросе.
— Корабль без удобств. Лететь около двух-трех часов. Располагайтесь. — киваю я на открывшийся вход.
* * *
*опять в старинном смысле, как добровольно вызвавшихся поучаствовать в каком-либо предприятии. В данном случае, в штурме.
Два часа проходят ну в очень некомфортных условиях. Все-таки сидим друг у друга на головах, практически. Правда, некомфортно это только мне. Бойцы, похоже, привыкшие перемещаться в таких условиях. Наверное, исторически, хмыкаю про себя. Если подумать, внутренние помещения диска как раз по площади на драккар данов похожи, или на полтора-два струга поморцев. А так, как раз на тридцати метрах длины, по сто-сто пятьдесят человек ходило. Пусть и по воде. А сейчас мой корабль идет в другом океане, но принципа это не меняет.
Добавляю еще пару «зеркал перемещения» для обзора бойцам, и для, что уж там, вентиляции. Все-таки стопятьдесят человек, в чуть более чем стометровом помещении, это довольно тяжело. Поддержку «зеркал», если ими не пользоваться, и особо не перемещать, практически не замечаю. Поставил раз, и только фоном чувствую.
Хмыкаю еще раз. Князь-ведун с дружиной, в походе за зипунами. Всеслав-чародей, не меньше. Самое забавное, что для руянов, похоже, это так и есть. Да и для меня, в некотором роде.
Еще одна интересная мысль у меня возникает по результату разговора с отцом. Ведь если я уничтожаю род Ободриных, то по идее, хоть руяне своих вождей и отрезали от народа, после предательства, всё равно получается, что и с этой стороны, я из прямо-таки их всамделишный князь. Который наказывает предателей, а потом возвращает им Родину и собирает народ.
Интересно как складывается, я-то об этом, до недавнего времени, даже не задумываюсь. Даже какая-то ответственность появляется. Мотаю головой. Потом, это всё нужно обдумывать потом, и желательно с тем человеком, кто в этом понимает лучше меня. Никитин как раз подойдёт. Уже и фактура будет, изыскания-то его люди как раз проводят, и времени у них не более, чем до приема у Императора, а так даже и меньше. Вот чуть пораньше, как раз, это и нужно обсуждать. А сейчас думать стоит о предстоящих штурмах. Ведь ближайшие планируемые бои это, скорее, вопрос не зипунов, а выживания.
Что Шелеповы, что Грабовские, далеко не слабые Рода. Да, конечно, в поместьях не должно быть много защитников, все-таки идет война, и нужно выставлять воинов. Но и беззащитными свои родовые гнёзда они оставить не могли, тем более с такими союзниками. Вряд ли они не знают о том, как войска Германского Союза свою численность на наших территориях наращивают.
Я бы на их месте как раз бы выставил наемников, а родовые поместья перевел бы в осадное положение бессрочно. Что косвенно подтверждается отсутствием крупных отрядов на рынке наемников уже несколько месяцев. Думаю, самые информированные выгребали все контракты заранее. А эти Рода точно информированы. Все-таки у Ленских, во многом, интересы именно с этими Родами связываются.
Транспорта у родственного Императорскому Дому Рода уже нет. Денег, за которые отвечал Торговый Дом Фиска тоже. В тоже время очевидно, что это просто оперативные средства были. Так, укол. Может сильный, но точно не смертельный. А вот взятие Родовых поместий союзников для Ленских, будет именно что сильным ударом. Это же как раз подрыв основ.
Общество-то сословное, и титулы привязаны, во многом, к земле, что ты контролируешь. И пусть все можно отстроить заново, но жесткий принцип «не защитил, значит недостоин» здесь у местных прописан в крови. Так что, думаю, после именно военной потери родовых гнезд Шелеповых и Грабовских на контролируемых, вроде как, Ленскими территориях, у оппонентов Михаила должны пойти брожения. А наш Род, получить новую волну ненависти. Да и самим этим союзным Родам найти новую основу после операции будет трудновато. Отношение, все-таки будет другое совсем.
Эти все правительства в изгнании, в моём старом мире тоже более-менее начали работать только в конце очень либерального двадцатого века, да и то, только для обеспечения легкого флера законности действиям захватчиков. А так, павшие династии использовались, в основном, для прилива новой крови царствующим, и так же, для, вроде как, той же законности захватов в будущем. Ничего нового.
За мыслями подходит время садиться. Пара минут, и мы уже на посадочном поле.
Сдаю с рук на руки встречающим бойцов.
— Третьяк, — останавливаю толмача. — вот эти люди вам покажут где размещаться, но это и так понятно. Готовность примерно день, максимум два. И разбивайте лагерь сразу на то число бойцов, которых сможете выставить позже. Пусть данный лагерь и временный, но если чего не хватает, обращайтесь к сопровождающим. Все будет доставлено. Вокруг все тоже мои люди,
