продолжает тот же парень, указывая на продранный костюм.
— Нет, мне тоже не нужно. — вижу немой вопрос сестры. — потом объясню.
Охрана подзывает служащего театра, благо тот находится рядом, что-то ему шепчет, и театральный быстро убегает из ложи.
— Жандарм будет скоро. Его сейчас отыщут.
— Быстрее городового? — удивляюсь.
— Конечно, мы же театр, и сегодня премьера. Представитель их корпуса наверняка в здании.
— Тогда ждем.
Через минуту в ложу вбегают почти одновременно двое Настиных охранников, а чуть позже входит и старый наш знакомый.
— Павел⁈ — удивленно восклицает Настя.
— Паша? — одновременно спрашивает Елизавета.
— Дамы, мы знакомы? — удивляется жандарм. Потом, взгляд пробегает по мне, по замороженной руке, телу, снова дамам, и возвращается к охране. — что тут происходит?
— Виконт Высоков, — охранник кивает на меня, — Покушение, — кивает на бессознательное тело без руки. — Армейские. — показывает на троих представителей войск. Гениально, в четырех словах, описывает ситуацию охранник.
Павел смотрит на меня.
— Павел Алексеевич, Вы знакомы с моим побратимом. Тоже Кириллом. — отвечаю на вопрос во взгляде.
Секунда, и Павел резко оборачивается к сестре.
— Анастасия Олеговна! Прошу меня простить, что не узнал Вас в этом образе! — как-то излишне эмоционально говорит Павел. — Безумно рад нашей встрече.
— Это случайность, Павел Алексеевич. — довольно холодно улыбается сестра. — Да и странно было бы, если бы Вы узнали меня под этим плетением. — проводит рукой и снимает маскировку, раз уж теперь разницы большой нет. И снимает маскировку с Елизаветы.
— Сестра⁈ Ты в городе⁈ — второй раз за минуту удивляется жандарм. — Почему мама не знает?
Елизавета чуть закатывает глаза.
— Наверное потому, что я не хочу? Чуть позже я сама приеду домой, а так, мы с мамой недавно через переговорник разговаривали. Брат, не стоит маме что-то говорить.
— Лиза, одной барышне жить неприлично. — назидательно говорит Павел.
Та опять закатывает глаза.
— Я не одна, я с Настей и… — тут замечает мой осуждающий взгляд, поправляется и заканчивает несколько по-другому, — и мне удобно пока так. — Ну и молодец, про моих родителей пока никому знать не надо.
Павел оборачивается ко мне.
— У них есть сопровождающие, в частности, Мстислав. Но он сейчас на военной операции. — предупреждаю вопрос. — может все же вернемся к этому моменту? — киваю на бессознательного товарища.
— Ах, да, — спохватывается жандарм. — приношу свои извинения, — чуть кланяется Насте и сестре. — так что у нас тут?
Павел и прибывший городовой начинают опрос на месте участников и охраны, а нам мгновенно появившиеся служащие предлагают перейти в другую ложу.
Жандарм, чуть смущаясь, разводит руками. Понятно, он бы и рад нас проводить, или отпустить, с тем, что бы позже что-то свое выяснить, но порядок вот такой. Вот служащие и начинают суету по его намёку.
Смотрю на сестру.
— Нам бы хотелось досмотреть оперу, Кир. — улыбается Настя. Елизавета тоже кивает. — А вот это все, — легко указывает головой на кровищу на креслах, — с некоторых пор не очень трогает.
Пожимаю плечами и мы перемещаемся в директорскую ложу.
В этом театре две ложи всегда оставляют пустыми, все-таки центральный как-никак. Императорскую, на случай внезапного визита, и чуть похуже, директорскую. На тот же случай, но для гостей попроще. Так что замена нам на пользу идет, в каком-то смысле.
С удивлением понимаю, что проходит всего-навсего минут двадцать со времени покушения. Антракт только заканчивается.
— Насть, ты как? С жандармерией мы дружим? — тихо спрашиваю пока идем. Намекаю на появление Павла.
— Именно так, Кир. Дружим, и всё. — Настя даже останавливается. И с какой-то легкой обидой продолжает, — Вот вроде всё при нём, и умница, и красавец, каких мало. Но, божечки, до чего же он пресный. Сейчас я только подтвердила, что поняла дома. Извини, Лиз.
— За что? Я тоже так всегда считала. Я его люблю, брат, всё-таки, но так оно и есть. — качает головой. — Мама то, мама это. Положено так, не положено — не так. Правильный парень, конечно. Но никому не пожелаю.
Продолжать не стремлюсь совсем. Еще узнаю на эмоциях девушек чего ненужного.
«Ха, испугался? — хихикает в голове Лис. — И правильно. Целее будем. Я чего стучусь, добежал твой убивец. Понаблюдать хочешь?»
«Конечно, еще спрашиваешь.»
Осматриваюсь. Двое охранников теперь нас не отпускают, хмыкаю. Сейчас это даже хорошо.
— Насть, я немного отвлекусь, но я не заснул. — тихо шепчу на ухо сестре. — Если что, толкай.
Девушка кивает.
Хорошо. Прикрываю глаза, оставляя этот момент лишь на краю сознания, а сам тянусь к Лису.
Мужик, который походе стрелял, оглядывается, на несколько секунд замирает, и заходит в смутно знакомый дом.
Мы с Лисом следуем за ним. Пару коридоров, и успеваем к самому началу.
— Повтори, что вы с Хмырем сделали? — за столом сидит знакомый дядька, но я что-то не могу вспомнить, где я его видел.
«„Добрый доктор“ это. Тот, кто в тюрьме навещал захваченного члена Руки.»
«Это когда с летальным исходом?- вспоминаю. — ну, послушаем.»
— Мы с Хмырем в театре, на премьеру метнулись. У него там маза одна была, и меня подтянул, чтобы не спалили. А тут этот, которого пару месяцев назад обновили в Доме.
— Что за маза? — «добрый доктор» морщится, — и давай без вашего жаргона. — вроде бы начинает волноваться, по крайней мере такой «запах» от него мы с Лисом начинаем ощущать.
— Вкатить одного фраера, — доктор морщится повторно, — ну, это… Заставить проиграться в карты сильно, одного, это… наследника. — с трудом подбирает слова мужик. — мы должны были его на хату привести, а там уже катка его ждет, то есть, — поправляется снова мужик, — приглашенный уважаемый человек, его обыграет. Или по другому как под монастырь подвести, тоже можно.
— И что в этом контракте вам было непонятно, почему ты тут?
— Хмыря приняли, если он не откинулся.
— Так, еще раз, твоего напарника приняли, потому что вы, что сделали? — тщательно сдерживая ярость спрашивает «добрый доктор», — и давай по порядку.
— Ну Хмырь уже закорешился с фраером, — доктор опять морщится, но машет рукой, продолжай мол. — я на подхвате, чтоб не сорвались. Мы уже в «голове», хм, то есть в театре, были. Терпилы уже набрались и нам уже идти, но тут нарисовался тот заказ старый.
— С этого места подробнее, какой заказ?
— Ну пацана заказали пару лет назад, а потом обновили недавно. Мы в Доме срисовали. Тут Хмырь за базар ответил, что за пацана в десять раз больше, чем за заказ дают, и что он сам исполнит, мне только в зале пошуметь надо, чтобы он отойти успел.
Фраеров нацелил, ну Вы знаете, он это может, «вилок»* задурить ему, как высморкаться. И пошел.
— А пацан маг, Хмырю руку оторвал. Хмырь ему пику пару раз в бок сунул, а пацан обернулся, глядь, и у Хмыря руки нет. Я тут же шуметь начал, даже стрелял, но там щит мажеский, и еле ушел дворами. Хмырь вряд ли успел.
— Тебя гнали?
— Не, я ушел тихо.
— Ты же говоришь, что шуметь начал? Объясни.
— Эээ, ну, это. Я почти начал, да, но там уже Хмырю не помочь было. Барабан из своего стреляла высадил, но у меня оно тихое. Я для работы брал.
— Так, поправь меня, если сможешь. — «добрый доктор» трет переносицу. — Вы вдвоем пошли на «мокрое» дело в театре на премьере. Не подготовившись, не отследив персонажа. Даже не зная заранее, что он маг. Дело не сделали, напарника твоего, скорее всего арестовали, после чего ты пришел ко мне? Я все правильно понял?
— Ну как подготовиться? Хмырь говорил, что нам свезло сильно, пацана в городе не видят почти, поэтому заказ не исполнили. А сейчас он с еще одним и двумя фифами в театре. Сказал, дело верное. А что маг, я не знал. Знал бы, не пошел.
«Ну вот, а ты говоришь я параноик, — хмыкаю. — если бы не тонкая кольчуга, а под ней не наш щит со свернутым пространством, который я уже и снимаю-то только в Роще, то получил бы несколько крайне неприятных минут. Настя бы спасла, наверное. Но теперь нужно думать про голову. Щит-то я только вокруг торса ношу. и тонким уже сделал невероятно. А в голову бы прилетело? Кто его знает чем бы закончилось. Так что „дело“ вполне могло у них „выгореть“.»
«Ладно, каюсь, не буду ржать. Давай дальше слушать.»
— Кого хоть вы исполнить пытались, — приняв какое-то решение спрашивает целитель.
— Ну третьего сверху на заказах Дома. Хмырь сказал, что это точно он.
— Высокова? Нет, правда? — маг даже хмыкает. — Поистине, идиоты в стране
