непростая, с ней много чего учудить можно, в основном по части внезапных и загадочных смертей. Оригинал, конечно, покруче работает, но и набросок непрост.
Я в данную историю тогда случайно вписался, но, когда разобрался что к чему, решил сыграть на этом поле. А почему нет? Азиз мне никогда не нравился, очень уж жаден и хитер. С другой стороны что ждать от мастера амулетов с тотемным знаком «змея»? Доброты, открытости и мягкосердечия?
Хотя, правды ради, амулеты и талисманы, вышедшие из его рук, очень хороши и своих денег стоят. Одно плохо – их привязывают к владельцу, а со мной Азиз и до того никаких деловых отношений иметь не хотел.
Только странно одно – азербайджанец подписывает армян на тему разборки? Не думаю. Впрочем – почему нет? Я не поверил, и никто не поверит. Что до остального – вопрос, как всегда, только в одном. В цене.
Да! Набросок, что я увел из-под носа у всех, кто за ним охотился, теперь лежит в моем личном тайнике. Было дело, пытался у меня его Отдел выцыганить, причем, как всегда, за «спасибо», апеллируя к гражданскому самосознанию, но я им фигу показал. Перетопчутся. Опять же – авось зачем и когда пригодится, как тот кинжал, что я сегодня Газвану подарил.
Вот так, размышляя о том, кто же именно мне, плюнув на то, что это харам, подложил свинью, я вышел из зала, следуя за нахальным юношей. Он бодро протопал через пустынный холл и свернул в какой-то закуток, которых в этом здании, построенном еще в советские времена, хватало. Ну, как закуток? Скорее, совсем небольшой вытянутый зальчик с тремя колоннами, которые в старые времена втыкали куда можно и куда нельзя. Наверное, мода такая была. Не знаю, не жил тогда.
- Ну, и что ты мне хотел сказать, дружок? – поведя до треска шеей, осведомился у него я – А? И где верные друзья?
- Не я хотел – белозубо улыбнулся армянин – Они! Хэ!
В тот же миг на мои плечи обрушилась тяжесть, причем шагов сзади я не услышал, что очень странно. Слух у меня отличный, не сказать уникальный. Да и опыт в таких вопросах немаленький, уж поверьте. Да, этот парень клоун, но это не означает, что я прямо сильно расслабился.
Кстати, моего спутника уже след простыл, только шлепанье подошв красных мокасин по плитке пола послышалось. Впрочем, мне было уже не до него, поскольку я понял, кто именно сиганул на меня сверху. Как? Да просто. Его спутников увидел. Да, лица были скрыты под балаклавами, видны были лишь глаза да рты, но для оценки ситуации и этого достаточно. К тому же парочка, вышедшая из-за колонн особо свои клыки и не прятала. Скорее, наоборот, из напоказ выставляла, давая мне понять, с кем я встретился.
Вурдалаки, мать их. Это что за хрень творится? Охотиться вот так, влегкую, на чужой территории? А в том, что это не местные, я уверен на все сто. Кузьминки зона контроля семейства Марго, а с ней у меня все ровно. Можно сказать, что мы почти друзья, с учетом того, разумеется, насколько смертный может приятельствовать с вурдалаком.
Того, кто угнездился у меня на спине, я успел сбросить в самый последний момент, его клык уже почти вошел в мою шею. Здоровый, черт, какой!
Кровопивец ударился о стену, негромко матернулся и резво поднялся с пола, двое же других бросились на меня.
Одного, невысокого, худенького, который метнулся в прямо каком-то кинематографическом прыжке, только что без «слоу-мо», я подхватил под мышки и впечатал в его же собственного приятеля, который следом за этим с руганью снова повалился на пол, но вот второй сцапал меня в объятья, зафиксировав руки. Ну да, я, конечно, саданул лбом ему в лицо, но этой публике такие удары что слону дробина. Не чувствуют они обычной физической боли, потому как мертвым до нее дела нет.
Как я вывернулся из его цепких клешней – сам не понимаю, но все же мне это удалось. Мало того – нашлась секундочка на то, чтобы достать пистолет. Лучше бы, конечно, получить тех секунд с десяток, чтобы успеть выскочить из узко-полутемного зальчика в холл, на оперативный простор, но подобная роскошь, увы, сейчас мне не по карману. Только полный идиот к немертвым тварям спиной повернется, это верная смерть. Оно, конечно, и здесь шансов не то, чтобы много, но они хоть есть. А так совсем не станет.
Первый выстрел, понятное дело, вурдалаку, который снова нацелился на мою шею никакого вреда не принес, а вот после второго он злобно зашипел и прижал руку к глазнице, которую разворотила пуля. Кулаком, да и сталью их не зацепишь, это верно, но серебро эта публика сильно не любит. Убить она их не убьет, да и выбитый глаз через неделю у него уже восстановится, но сейчас ему очень, очень дискомфортно. И видимость нарушилась, и ощущения сильно так себе. Жжет в глазнице ой как!
У меня в обойме пули заряжены через одну – сталь-серебро. Никогда не знаешь, как дела повернуться и с кем придется на узкой дорожке сойтись. Если человек, так его серебро убьет не хуже стали, а если вот такая пакость, то это небольшой козырь, который в результате может выручить.
На звуки выстрелов, естественно, никто не прибежал и кричать: «что вы тут творите, я полицию вызову» не начал. Ресторан закрыт на спецобслуживание, весь персонал за малым исключением распущен, даже отчасти кухонный. Газван не любит чужих глаз, потому и холл, по которому мы шли, был абсолютно пуст. Разве что на входе стоит охрана из верных нукеров, да и то не факт. Ну, а в зале музыка громыхает так, что хоть из гранатомета пали - толку будет ноль.
Короче, если на кого и надеяться, так только на себя. Как, впрочем, всегда.
«Кольт» сухо кашлянул еще два раза, но вот досада – вторая серебряная пуля ушла в потолок, осыпав меня и вурдалака, который, не вставая с пола, ужом метнулся ко мне с тем, чтобы подсечь ноги, каменной крошкой.
- Держи крепче! – взвизгнул худенький так, что мне сразу стало ясно – это девка. Странно, что сразу это не определил, по легкости и вертлявости – Сейчас я его!
Здоровяк выполнил ее приказ, навалившись на меня всей тушей, да еще и должок вернул, боднув лбом
