легких.
– Мяу! – краем уха услышала возмущенное мяуканье пополам с шипением.
«Откуда здесь кошки?» – удивленно подумала, пока еще могла думать, а перед глазами стояла мутная пелена.
Проморгавшись, почувствовала, как мой рюкзак заходил ходуном.
Ничего себе у меня глюки на фоне смерти.
Дела…
– Что за?! – рявкнули на ухо бархатным, мужским таким голосом, перед тем как офигевший от всей этой ситуации мозг подумал, что ему достаточно и, помахав ручкой, выключился.
Но перед этим меня посетила абсурдная мыслишка:
«В горах водятся кошки-человеки? Или у человека была кошка, которую я случайно убила собой?»
Айсар
Приехав рано утром в снежный Ранийск в предварительно заказанный и оплаченный домик неподалеку от известной горы ― Альтарины, удовлетворенно оглядел свои временные владения.
Домик мне понравился. Небольшой, в тихой местности.
Единственное, что мне не слишком пришлось по душе ― это близость к самой горе. К которой часто ходили люди. Кто на экскурсии, кто совсем отчаянный ― пощекотать себе нервы скалолазанием.
Моему зверю это не нравилось, как и мне самому.
Но, увы, этот дом был единственным свободным, где я мог спокойно выпустить зверя и побегать, побаловаться снежком. Не слишком боясь быть кем-то замеченным.
Мой зверь – снежный барс или, как еще называют мой вид, – ирбис.
Обычно у барсов шкурка пятнистая, да и «снежный» ― только одно название.
Но не у меня. Я уродился действительно снежным.
И первое время, будучи котенком, сильно паниковал и стеснялся своего такого сильно отличающегося зверя, сторонясь других котят. И это в будущем наложило свой отпечаток.
Снежные барсы ― весьма дружелюбные и спокойные оборотни. Многие называют моих сородичей безэмоциональными. Но это люди, конечно. Другие оборотни ― медведи, лисы, волки ― с пониманием относятся к снежным.
Что интересно, все снежные, не только барсы, но и медведи ― холодные и спокойные, будто природа сама наносит свой отпечаток.
К примеру?
Взять тех же огненных лис. Вот, где взрывной характер и повышенная эмоциональность, а также склонность ко всяким шуточкам.
Усмехнувшись, поднялся со ступеней, отряхнул от снега футболку и, войдя в дом, сразу же направился в выбранную комнату, собираясь принять душ и переодеться.
Распечатывать чемодан не собирался. В Ранийске надолго не задержусь, всего на несколько дней, такой вот своеобразный одиночный отдых.
Закончив все «домашние дела», выглянул в окно. Зверь недовольно заворочался под кожей, настаивая выпустить его и дать размяться.
Немного подумав, согласился.
Своего зверя выпускал несколько месяцев назад. Крайне долго и опасно для оборотней, так и до потери контроля недалеко.
А это было бы скверно.
Раздевшись, перекинулся и отправился на пробежку.
Зверь радостно урчал, получив долгожданную свободу и посылая мне образы-картинки заснеженного хвойного леса и недалекой горы.
Вдоволь набегавшись и нарезвившись, уже собрался домой, как зверь, заупрямившись, помчался к горе.
Изумившись такому поведению, досадливо поморщился. Вот уж чего не хотелось, так это близко подходить к Альтарине, рискуя нарваться на людей.
Жаль, что со звериной половиной не было никакой возможности общаться. Только интуитивное понимание мыслеобразов и картинки. Если бы барс умел говорить, всяко было бы проще.
Но решил не препятствовать, в Столице вряд ли в ближайшем будущем найдется время для пробежки в зверином обличии.
Но то, что произошло дальше, заставило меня сильно пожалеть о своем решении.
Когда пробегал близко к подножию и принюхивался, на меня внезапно что-то свалилось, больно придавив к земле.
От неожиданности мяукнул. А когда понял, что, а точнее кто, на меня свалился, вытаращил глаза, раскрыв пасть от возмущения.
Человек!
На меня рухнул человек. Вот же идиот!
Скинул с себя явно находившегося в отключке, странно притихшего человека ― если не мертвого, конечно… Хрупкому человеку рухнуть с такой высоты… Могло закончиться смертельным исходом, ― перекинулся.
Повернув голову в сторону этого идиота, рыкнул:
– Что за?..
От увиденного слова застряли в горе, а глаз нервно дернулся.
На меня рухнула женщина. Она действительно была без чувств, хоть и живая.
«Как только не убилась?» – думал, ощупывая хрупкую фигурку.
Аккуратно сняв защитный шлем, пораженно замер, стараясь не расхохотаться истерическим смехом.
Она даже не женщина. Рыжеволосая, мать его, девочка!
Осторожно подхватив свою добычу на руки, закинул ее совсем нелегкий рюкзак на спину, потащил в свою пеще… к-хм, домик. Очень надеясь на то, что с девочкой ничего непоправимого не случилось.
Всю дорогу, пока щеголял голой задницей, мысленно молился, чтобы случайно не нарваться на какого-нибудь гуляющего человека.
Но, к счастью, все обошлось.
Дорога во временное пристанище прошла спокойно.
В домике было две спальни. На втором этаже одну из них занял я, а вторая оставалась свободной, вот именно туда я и направился со своей ценной ношей.
Аккуратно положил девушку на кровать, предварительно скинув рюкзак, особо не заботясь о его содержимом, опустился на колени, внимательно всматриваясь в спокойные черты лица.
Симпатичная. Не модельная красавица, как наши женщины, но очень милая.
И признаться, мне даже нравилась такая естественная красота. В моем мире таких невинных, вкусных девочек… ох, что-то меня понесло… В общем, таких у нас, не было.
Тряхнув головой, сдвинул брови, принюхиваясь к запаху девочки… и изумленно распахнул глаза.
Нет. Не может быть!
Зверь почувствовал то же, что и я сам, взволнованно завозился, скуля и прося вдохнуть запах девочки глубже, насытиться, а затем взять и…
Стоп!
Шикнув на зверя, который в ответ обиженно рыкнул, осторожно прикоснулся к нежной, слегка румяной от мороза щеке.
Моя девочка. Моя! Наша!
Нашли!
У нас ― оборотней, хоть и редко, но встречались созданные друг для друга половинки. Идеальная пара оборотня. Мы их называли – предначертанными или предназначенными. И когда оборотень находил такую половинку, уже не мог отпустить.
Да и, признаться, никто этого уже и не хотел.
У таких вот идеальных пар союзы всегда были счастливыми и крепкими, а котята или любой другой оборотень ― будь то медведь или лисенок, в общем, неважно, рождались сильными и обязательно становились лидерами.
И я неожиданно встретил свою.
И где? В Ранийске!
Вот так сюрприз.
Но какой ценный и приятный.
Р-р. Моя!
Принюхавшись, нахмурился. Девочка определенно была человеком. А предначертанная пара оборотня «человек – оборотень» встречалась еще реже.
Дело в том, что век оборотня был ненамного, но дольше, чем человеческий ― примерно на пятьдесят лет.
Приглядевшись, мысленно отметил, что моей человеческой самочке примерно от семнадцати до двадцати пяти лет, и сразу расслабился, улыбнувшись.
Это определенно было хорошей новостью.
Мне уже было сорок пять, а
