оставшихся от покойного Пилютина, об этом недвусмысленно говорится. Такая возможность закладывалась еще на ранних стадиях разработки проекта, и неоднократно помогала в тестах на животных.
Я лишь пожал плечами.
— Ладно, — махнул рукой Ринат Ибрагимович. — Так что вам понадобится для увеличения своего резерва?
Я продиктовал микроэлементы, список которых выдал мне Навигатор, и их количество. Также не забыл рассказать о медитациях, которые были включены Навигатором в список необходимых действий для успешной трансформации, и их длительности.
— Насчет медитаций я поговорю с генералом Старопольским лично, — заявил напористо доктор. — Он не должен отказать. Но я требую своего присутствия!
— Хорошо, — кивнул я ему. — Но если у меня не будет получаться отрешиться от мира и войти в нужное состояние из-за вас, то вы оставите меня одного.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — недовольно скривился Ринат Ибрагимович. — Идите, молодой человек. Все витамины и медитации завтра.
Покинув доктора, я прикинул, что еще могу попросить у начальства для своего личного развития. И главное — что мне могут дать. На ум пришли лишь лекции по артефакторике, раз уж я все равно засветил своего голема. В учебный план артефакторика не входит. Точнее, есть лишь пара лекций об артефакторах, их опасности и как им противостоять. План занятий на три месяца нам давно отдали, могу ориентироваться в том, чему обучат, а чему нет. Так что дополнительные курсы именно по созданию артефактов, а голем в своей сути — тот же артефакт, мне не помешают.
* * *
— ТРЕВОГА! ТРЕВОГА! ТРЕВОГА!
Привычно вскакиваю с кровати и бегу в комнату ватаги. Там парни уже не врезаются друг в друга, как в первый раз, да и моих команд пока не требуется. Все организованно побежали к шкафчикам с формой и рюкзаками.
С момента моего похода к доктору и началу трансформации генома на увеличение резерва прошло две недели. Генерал Старопольский дал свое добро на медитации, что было для меня несколько неожиданно. До последнего момента думал, что тот все же воспротивится, сославшись на какую-то причину, почему это невозможно. Невероятно, но Ринат Ибрагимович даже сумел где-то отыскать и привезти на территорию школы три огромных алмаза, источающих магию. Они были поменьше, чем тот монстр, висевший над храмом в академии, но все равно впечатляли. Вот в их окружении я и проводил свои медитации.
На курсы артефакторики тоже удалось записаться. Правда, тут мне пришлось ограничить свое свободное вечернее время. И теперь вместо отдыха с ватагой или зависанием над чертежами своего дрона я проводил время в лекционном зале, вместе еще с четырьмя атаманами из других потоков и аж семнадцати офицеров, служащих в действующей армии. Но я не жалел об этом. Информации там давали море по сравнению с тем «нулем», что у меня был раньше. После лекций у меня уже появились задумки, как не только улучшить свой дрон, но и создать человекоподобного робота. Заодно я понял причину, почему дрон так мало летает. Дело было не в кристалле, а в потерях энергии при передаче магии от кристалла-батарейки другим составным голема. Частично я даже уже сумел внести коррективы в свой дрон, но из-за недостатка свободного времени занимаюсь им либо почти по ночам после лекций, либо вообще беру на медитации. Там удалось убедить Рината Ибрагимовича, что работа с големом повышает мою сосредоточенность и мне легче войти в состояние покоя после этого. Не знаю, поверил ли он, но полчаса времени на возню с дроном раз в день я получил. Только вот приходится его носить с собой в рюкзаке постоянно. А то медитации эти не имеют четкого времени, и посещаю я их в «плавающем» графике.
Но это лирика. Так вот, за эту неделю ночные тревоги тоже повторялись и не раз, поэтому у нас уже выработались первичные рефлексы, как действовать. И в норматив по сборам мы теперь укладывались все. После чего Павлинов стал проверять рюкзаки бойцов — в полном ли они комплекте? Если у кого-то не хватало, к примеру, мыла или походной посуды, то маршбросок был обеспечен.
Когда мы выстроились на плацу, поглядывая на светлеющее по утреннему времени небо, Павлинов впервые на моей памяти не смотрел на секундомер, и даже сам был облачен в полевую форму. Сердце екнуло. Неужели будет новый, пока неизвестный, этап обучения? Но все оказалось еще хуже.
— Становись! Равняйсь, смирно! Так, ватажники. А сейчас собрались и слушать внимательно, потому что тревога боевая, — ошарашил нас капитан.
Боевая? А мы-то здесь причем, мы же новички? Думаю, такая мысль только что пронеслась в головах всех парней, что стояли на плацу.
Боевая тревога для новичков? Новость, озвученная капитаном Павлиновым, была настолько удивительной, что даже несмотря на команду «Смирно» по рядам парней пошли шепотки обсуждения.
— Ат-ставить разговоры! — снова привлек к себе внимание Вадим Семенович. — Итак, ватажники. Тревога боевая, вы не ослышались. Но конечно никто вас на передовую гнать не собирается. Даю вводную: в ста километрах от нас находится тюрьма особого режима, для одаренных. Этой ночью из нее сбежали два преступника. По всей области объявлена повышенная готовность, а силы полиции и армии, расквартированные у нас, подняты по тревоге. Ваша задача: получить оружие парализующего типа и убыть в усиление патрульной полиции, пока войска и силы специальных операций прочесывают территорию, где могут скрываться преступники. По идее, вы их даже не увидите, но в жизни случается всякое, потому бдительности не терять. А сейчас напра-во! Бегом-м-Арш!
И подавая нам пример, капитан сам припустил к зданию складов. Арсенал хранился в нем, только с другой стороны, отличной от той, куда мы заходили для получения обмундирования.
— И что это за ствол? — спросил я у Рустама, когда мы получили оружие и расселись в кузове тентового грузовика.
— Полицейский шокер. Стреляет на десять метров тонким проводом, на концы которого подается ток. Потом вот здесь, — показал он на рычажок сбоку от рукоятки, — отщелкивается использованная пластинка. В магазине три пластины.
— Против мага земли бесполезная штука, — сделал я вывод.
— Если тот успеет броню создать, — согласился парень.
— А какими силами обладают сбежавшие заключенные? — спросил меня Колька.
— Я-то откуда знаю? — отмахнулся я от него. — Капитан не сказал, а сейчас не спросишь — попробуй до кабины докричись.
В итоге до места, где мы должны стоять в усилении, мы доехали в тягостном неведении. Само место оказалось автотрассой. Тут уже Павлинов дал нам конкретные указания.
— Каждая ватага прикрепляется к полицейскому патрулю, который будет досматривать проезжающие машины. Вы — силовая поддержка. Сбежавшие маги владеют стихиями ветра и земли. Но они не обученные дворяне, а получившие дар простолюдины, не прошедшие никакого обучения, поэтому большой опасности не представляют.
— Тогда как они сбежали? — не удержался от вопроса Горюнов.
— Это выяснит следствие, — отмахнулся от него капитан. — Здесь остается ватага Травина. Остальные грузитесь обратно, развезу вас по другим точкам. Выполнять.
Когда грузовик отъехал, к нам подошел молодой лейтенант полиции. За его спиной возле патрульной машины маячил сержант.
— Кто из вас главный?
— Я, атаман Травин.
— Лейтенант Куйдинов. Значит так, — сразу же стал он объяснять, как видит нашу совместную работу, — я торможу автомобили…
— Все? — тут же уточнил я.
— Да. Не перебивай, атаман. Так вот, я торможу автомобили. Затем, пока я проверяю документы, вы проводите осмотр машины. Салон, багажник, если это грузовик — не забудьте внимательно его кузов осмотреть. Особенно, если внутри есть груз. Разбей своих на два отделения: одна пятерка со мной, вторая с сержантом Смирновым. Ты на подстраховке. Маг же? — я кивнул. — Будешь главной ударной силой на крайний случай. Все, приступаем.
* * *
Сыч лежал в траве около стоянки дальнобойщиков, ища подходящую машину. Ему нужна была та, что поедет на восток. После побега нужно было убираться из страны, иначе все равно со временем найдут и обратно посадят. Двигаться в сторону густонаселенной западной части Сыч не хотел. Там его влет поймают. А вот восточная часть страны выглядела более заманчиво. Но сначала нужно вырваться из кольца облавы, которую наверняка устроили полицейские.
Пока фур с номерами восточных регионов видно не было. Да и долетавшие до беглеца обрывки разговоров водил не давали подсказки, кто из них мог ехать в нужную сторону. Оставалось лишь ждать.
От безделья и вынужденного ожидания, Сыч вспомнил ночь побега. Он готовился к этому моменту долгих три года. Сыча, он же Владимир Сычев,
