города, а по выходным их затаскивают на рыночную площадь. Приезжают такие фургоны в город не на один торг, а обычно, на сезон, а то и два. И это всем выгодно!
И я иду в один такой фургон-конфекцион с названием «Столичный шик». По рисункам и надписям на боках ясно, что фургон, действительно, прибыл из столицы Союза, города Мана, и принадлежит негоцианту 1-й плеяды (гильдии. Авт.) баричу (господину. Авт.) Заи Орсс и в нём торгуют всем, что меня интересует — модной одеждой, обувью и аксессуарами.
Увидев меня в лохмотьях, вышедший на звон колокольчика хозяин конфекциона барич Заи Орсс сперва немного кривится и напрягается, но увидев на прилавке мой серебряный герр, сразу выпрямляется, расслабляется, собирается с духом и начинает работать. А через два часа из конфекциона «Столичный шик» выходит немного усталый, но ужасно довольный и о-очень прилично одетый и обутый по последней столичной моде юный барич, в руках у которого изящный новый ренцель (мужская сумочка. Авт.) и узел со старыми лохмотьями, который он тут же попросту выбрасывает в ближайший ящик для багасс (отходов. Авт.). Ещё три больших сумки с разнообразной модной одеждой, обувью, головными уборами и ремнями юного барича на любой случай и погоду остаётся в фургоне. Почему?
А потому, что я есть тот юный барич Ник Личч и я… только что купил «Столичный шик»! Весь! Вместе со всем товаром, буйволами и возничим, который сейчас находится с теми буйволами на постоялом дворе и ещё ничего не знает об этом. Кстати, недорого! Всего за 50 золотых герр, ровно в два раза больше, чем хотел выручить за свой фургон его хозяин, барич Заи Орсс, который ещё и любезно согласился побыть со мною и поработать продавцом уже моего конфекциона, аж до прибытия оного в Ман.
Где я взял деньги на покупку? А мне их в гораздо большем количестве вчера вечером по одной монете в зубах откуда-то натаскали мои два ласковых змеиных солнышка, Уси и Щус, даже без вызова и просьбы с моей стороны:
— Как жже ты нищщим на площщадь пойдёшшь, Кобра? Щасс, натасскаем, пока нашши ещщё шшпионят… — неожиданно услышал я в голове под вечер и сразу посмотрел на дырку под умывальником. О, привет, ребята!
И натаскали. А сейчас, эти многочисленные, оставшиеся от покупки фургона золотые герры приятно позвякивают у меня в ренцеле. Дело в том, что пока хозяин фургона работал — обмеривал меня, подбирал вещи, я… внимательно слушал его мысли.
Странно, но в отношении себя я не услышал от барича Заи Орсс ни одного худого слова. Вот, что значит, профессионал, думает только по делу. Заи уже под 60. Он из Мана. В юности получил хорошее столичное образование. Тёртый, битый жизнью мужчина, бывал в заварушках и переделках. Прекрасно владеет мечом и кинжалом, но при его работе по-другому и нельзя… Работа ему нравится, всегда в дороге, новые впечатления, новые люди. Так, потихоньку, скопил на собственный фургон-конфекцион, в котором сейчас живёт и работает. Очень удобно, многие завидуют! Вот, только в последнее время стало сдавать здоровье и уже пора на покой. Но, семью так и не завёл. Дети? Есть, наверное, много городов изъезжено, много дамочек одето и обуто. Раздето, тоже. Но, оставить дело некому, значит нужно его продавать. Решил, что это всё, последний сезон! Приедет в Ман и продаст фургон. Будет просить за него 40 золотых, но, если дадут хотя бы 25, согласится. С такими деньгами легко приобрести хороший уютный домик в провинции, где-нибудь на берегу речки, и в нём спокойно доживать свой одинокий век, удя рыбку на речке и копаясь в огороде… красота! А может там и какая пожилая селянка прибьётся, всё не одному куковать…
И вдруг… он слышит от незнакомого мальчишки-оборванца, которого сейчас одевает в новое и самое лучшее, потому что у того есть деньги:
— Уважаемый барич Заи! Я хотел бы обсудить…
Юный барич, а его зовут Ник Лучч, уже давно ушёл. Полностью рассчитался с до крайности обалдевшим Заи, подписал наскоро составленную купчую, этого достаточно для последующего оформления сделки властями, оставил в уже собственном фургоне купленные вещи и сказал, что до завтра его не будет и пока пусть всё остаётся, как всегда. И вообще, общее правило такое — если он задерживается, то стоять и ждать его на месте, значит, он позже, но точно появится.
А старый Заи Орсс всё сидит и сидит… на красивом кованом крылечке только что проданного им конфекциона, глупо улыбается и бормочет, пытаясь возблагодарить того, кто Имя, за случившееся с ним чудо:
— О, тот, кто Имя… о тот, кто Имя… — но не знает Заи молитвенных слов, не учил их с детства, полагая, что всегда и во всём нужно рассчитывать только на себя, свою крепкую руку, свои деньги, меч и кинжал. И только огромное чувство искренней благодарности… авось, тот, кто Имя, услышит его и поймёт.
А я иду в гостиницу, уже споро переименованную в «У тётушки Бло», до завтра ещё поживу здесь. Я действительно, очень рад. Что наконец-то превратился в приличного юного барича, одетого по последней столичной моде. Что в моём новом ренцеле звенят золотые герры. Что сейчас удачно купил себе отличный дом и, одновременно, прекрасное средство передвижения по стране. Что познакомился и сговорился о поездке в Ман с приличным и опытным человеком, Заи Орсс, кладезем нужной мне информации о столичных нравах и конкретных персоналиях. Что на небе светит солнце, а я теперь Экола Бести, Ник Лучч и ещё Кобра! А денег не жаль, змеи ещё натаскают, сколько будет нужно…
И ещё у меня здесь появилось одно важное дело. Ужики уже сообщили мне массу интересного. Из этого сумбура, подслушанного змеями в свитских казармах, потихоньку начинают вырисовываться контуры цельной картины произошедшего с нашей семьёй. До самой картины, полагаю, ещё далеко, но одно уже ясно, княжескую свиту уже можно кончать. Всю! Больше не нужна. И сделаю я это сегодня вечером! Конечно, можно было бы поручить жестокое умерщвление пятидесяти здоровенных и вооружённых до зубов воинов змеям… Понятно, что справятся, змеи же… но я это сделаю сам, ибо, это моя месть!
А мой медный браслет с большой буквой М посередине на левом запястье свербит и стреляет разрядами уже совсем ощутимо, боль в руке только усиливается, и с этим тоже уже нужно что-то делать… долго я так не выдержу!
Глава 8. Бойня в кабаке у тётушки Бло
Юный худенький Давид не смог бы победить огромного волосатого великана Голиафа в прямой силовой схватке! А потому, что у них были слишком неравные физические кондиции. А вот умом, ловкостью и Верой в того, кто Имя, он его победил! Кто-то рассказывает, что Давид выстрелил из своей рогатки камушком и попал великану в лоб, и тот, якобы, от этого сразу скончался на месте… Да, никогда не поверю! У великанов лбы как каменные, они ими дерутся и ломают стены… Лично мне ближе другая версия, что лёгкий и шустрый Давид сзади заскочил на плечи Голиафа и пока тот соображал, что к чему, быстренько воткнул ему ножичек в основание черепа. Вот это уже похоже на правду…
И кобра не может растоптать слона, слишком он для неё большой и тяжёлый. Но, тихонечко подползти и впрыснуть ему в задницу парочку доз отличного яда собственного приготовления, это, кобра, всегда пожалуйста… И всё, нет больше слона, а кобра, есть!
Вывод — никогда не нужно лоб в лоб биться с противником, который физически гораздо сильнее тебя, тем более, по его правилам и его оружием, точно проиграешь. Особенно, если ты 14-тилетний юноша-подросток, а твой противник — полсотни ражих воинов золочёной свиты владетельного князя Красной Окумы, и тебе их всех очень нужно сегодня умертвить…
Так, или примерно так, я рассуждаю, топая с рынка делать дела в гостиницу. В своём новом обличии я неотразим, мне и самому очень нравится. Завидя меня рядом со стойкой, новая хозяйка гостиницы тетушка Бло радостно машет руками, хватает меня и, буквально, силой затаскивает в кабак, усаживает за стол и угощает фирменным ягодным морсом. Очень
