вещами. Но ты неделю назад о дневниках Морового даже не знал. Но раз надо Бедовому, надо и Святославу!
– Хорошо, – сквозь губу бросил мне Великий Князь. – Договор можно признать состоявшимся.
С таким видом кидают кость сидящей на цепи собаке. Лишь бы перестала рычать.
– Мои артефакты, – указал я на меч и рюкзак, которые уже тащил кощей.
– Прости, Матвей, но на них не написано, что они твои. Это вполне могут быть вещи убитых здесь рубежников или людей.
– Ага, только я могу сказать, что в рюкзаке, а меч и вовсе завязан на мне. Вон, как его колбасит в руках вашего ратника. К тому же, вы же знаете, что я не могу ничего взять из этой пещеры. Договор сразу накажет меня.
Последние слова я будто бы сказал зря. Потому что взгляд Великого Князя вспыхнул каким-то дьявольским огнем, норовя сжечь меня до тла. А я думал, что это Хтонь внушает истинный ужас.
– Где он?!
– Сначала распорядитесь, чтобы мне вернули мои вещи, – сказал я спокойно, хотя хотелось куда-нибудь удрать.
Благо, как говорилось в одном черном анекдоте: нет ножек – нет мультиков. Поэтому я вынужден был находиться здесь, вися на плече Алены.
Я не психолог с кучей всяких пройденных тренингов, однако в людях немного разбираюсь. Вот Великий Князь, к примеру, был готов сейчас сожрать меня с говном. А я мало того, что не падал ниц, так еще ставил условия. И продолжал ставить!
– И мы договаривались на записи. Их я тоже не вижу.
– Где?! – Святослав взял меня за грудки и чуть приподнял.
В принципе, это было несложно. Он выше меня, сильнее (и по хисту, и вообще). Вот только Великий Князь проявил свою несдержанность зря. Я бы проглотил подобное поведение. Про Алену и говорить не приходится. Однако тут стоял рубежник без страха и упрека, который не одобрил такие действия.
Можно сказать, что он даже не сделал ничего особенного. Просто резко ударил по рукам и оттолкнул Святослава. Тот отпустил меня и повалился на задницу. К слову сказать, я тоже. Алена решила, что ничего страшного, если она меня не поймает.
А вот то, что случилось затем, мне совсем не понравилось. Потому что дружина Князя ощерилась оружием и в одно мгновение окружила Анфалара.
– Я законный правитель этих земель! – поднялся на ноги Святослав.
– Ты плохой правитель, если позволять поднимать рука на слабый после бой рубежник. И он не сказал тебе ничего дурной!
– Стойте, Ваше Величество! – решил вмешаться я, понимая, что дальнейшее развитие диалога ни к чему хорошему не приведет. – Он чужемирец, он не знает наших законов и кто вы. Он мой друг и просто защищал меня. Подумайте, что скажут рубежники!
Я сыпал вообще все, что только приходило в голову. К примеру, что Великому Князю до того, что будет бурчать кто-то из его подданных? Если он и в дальнейшем станет вести себя подобным образом, то умрет точно не во сне почтенным старцем.
Однако на мгновение Великий Князь замер. И этого хватило, чтобы Марат вновь прильнул к уху своего господина. У меня, как всегда некстати, в голове возникла веселая мысль, что Башку можно звать наушником. Но я ее торопливо отогнал – вот совсем не время и не место хохотать. Сейчас Анфалара в овощной салат покрошат, а затем и меня. Потому что я точно попытаюсь вмешаться. Даже в текущем полугоризонтальном положении. Нож, к примеру, все еще на поясе.
Я не знаю, что там говорил Марат. И вообще, каким даром убеждения серый кардинал обладал. Судя по лицу Великого Князя, он сказал Святославу чуть ли не оскорбления. Однако Святослав не торопился проявить свой гнев. Наконец правитель поднял руку, давая понять Башке, что его подсказки больше не нужны. И заговорил сам.
– Кто ты?!
– Анфалар, сын Карфанара, первый защитник крепость Фекой.
– Фекой? Не слышал. Ты поднял руку на Великого Князя Новгородского Княжества Святослава Никитинского, пятого своего имени. В другое время я бы, не задумываясь, казнил тебя. Но учитывая, что ты чужемирец, не знаешь наших законов и помог моему подданному… Я просто изгоняю тебя. В течение двадцати четырех часов ты должен покинуть мое княжество и никогда более не возвращаться. Что до тебя…
Святослав перевел взгляд на меня. Учитывая, что я до сих пор находился на земле, и ни одна собака не собиралась меня поднимать, чувствовал я себя, как последний земляной червь.
– Ты честно выполнил свою часть договора, я выполню свою. Ты можешь забирать эти артефакты и уходить домой. Скоро я пришлю человека с записями Морового. Теперь…
Я по гневному лицу князя видел, что он сделал невероятное усилие над собой, чтобы произнести, что собирался:
– Не заметил ли ты в этой пещере чего-то ценного.
Не знаю, как прошлый Матвей Зорин, но нынешний точно эволюционировал. Потому что не стал язвить или лезть в бутылку. А просто кивнул.
– Верхний тоннель, – указал я место, откуда мы прибыли. – В конце него куча всякого барахла, поверх которого лежит Осколок.
Великий Князь даже не счел нужным поблагодарить. Не то чтобы я очень сильно зависел от его спасибо. Но копеечка к копеечке, глядишь, и рубль собрать можно. Короче говоря, это как минимум невоспитанно.
Так или иначе, но Святослав рванул в тоннель, как гончая, почуявшая дичь. Его охрана, к которой после простого силового приема уже были определенные вопросы, опять сплоховала. Видимо, расслабились ребята за годы мирной жизни. В общем, они бросились за своим объектом, секунды через две. В зале остался лишь Башка, который с интересом рассматривал Анфалара. Скорее всего, впервые видел иномирца.
– Марат, в общем, спасибо, – сказал я.
Не то, чтобы я резко решил стать его другом. Мне кажется, мы в принципе не с того начали и даже стопка «мировой» едва ли что исправит. Первое впечатление можно произвести лишь один раз. Но что болтовня Башки спасла нам жизнь – факт.
– Я сделал это не ради тебя, – чуть поморщившись, ответил тот. Видимо, он явно не испытывал большого удовольствия от общения со мной. – Иногда гневливость Князя играет с ним дурную шутку. А проблемы сейчас никому не нужны.
Он замолчал, потому что из тоннеля донесся радостный вопль. Быстро Святослав бегает. Его бы с такими навыками за пивом отправлять без пяти одиннадцать.
– Будет
