папа?», побежала вслед за отцом. Над головой ее поблескивала маленькая черная искорка.
Глава седьмая
Зимний бал
Сегодня девочек отпустили с последней пары уроков — «Домоводства». Мило улыбаясь, преподаватель напутствовала нас, что вечером проверит результат практических занятий по украшению нас, любимых. Вполголоса перешучиваясь, мы выскользнули из школы и, как стайка шустрых мальков, мгновенно рассеялись по дворам. Дома никого не было. Я распахнула шкаф и грустно вздохнула. Да, жалкое зрелище. Ситуация «Мне совсем нечего одеть» встала передо мной без каких-либо преувеличений. Отец был скуп, мама старалась покупать что-нибудь практичное. Как результат, полное отсутствие наряда для поражения даже невзыскательной публики, ну разве вот этот деловой черный пиджак. А вот и брючки в тон нашлись. Белая блузка под пиджак. Вертясь перед зеркалом, я отчетливо поняла, что чего-то не хватает. Через полчаса, глядя в зеркало, я счастливо улыбнулась. В спешке сшитая, но оттого не менее элегантная бабочка стоила каждого исколотого мной пальца.
Ну что сказать, школьная дискотека, под пафосным названием «Зимний бал», вполне удалась. Отпрыгавшись в кругу с быстрыми танцами, станцевав медленный танец с малознакомым старшеклассником, влажные ладошки которого постоянно сползали мне на попу, я была вполне довольна приближавшимся к завершению вечером. Определенную интригу добавили полстакана лимонного ликера, которым меня в уголке угостили одноклассницы, отношения с которыми за последнюю пару месяцев вполне нормализовались. Моя душа была открыта людям, сердце требовало творить добро, и чтобы никто не ушел обиженным. Поэтому, сгорбленная фигурка моей одноклассницы Танюши Соколовой вызвала определенный диссонанс с моим мажорным настроением. Я встала рядом, отследила ее тоскливый взгляд. Понятно. Юноша из девятого класса, давняя Танюшина симпатия — Аркадий Столяров, весело улыбался, осторожно кружа высокую блондинку в красном платье. Когда мелодия закончилась, я наклонилась к Таниному уху:
— Что, все плохо?
Таня испуганно обернулась, но узнав меня, грустно махнула рукой:
— Не знаю. Вроде бы гуляем, встречаемся. А потом может мимо меня, как мимо пустого места пройти. Сегодня даже не пригласил, хотя вчера интересовался, приду ли я на дискотеку.
Понятно, игрунок у нас Аркаша.
— Так может, бросишь его, раз он такой непостоянный?
Таня подняла на меня глаза, в которых стояли слезы:
— Я не могу, мы любим друг друга, просто он глупый, не понимает, что своим невниманием делает мне больно.
Потом я произнесла слова, о которых позже сильно пожалела. Не знаю, Танюшкин несчастный вид, полстакана ликера или иные бесы произнесли за меня эти слова, но слово было сказано:
— Ты знаешь, если вы действительно любите друг друга, я могу попробовать помочь. Если все правильно сделать, то через пару дней он будет видеть только тебя, не захочет расстаться с тобой ни на минуту, через какое-то время сила приворота ослабнет, но если есть любовь, она останется. Но ты должна знать очень важную вещь: если он не испытывает к тебе сильного чувства, то через неделю, может быть десять дней, сила, с какой приворот потянул к тебе Аркадия сменится на такое же сильное чувство, только со знаком минус. И короткая Аркашина любовь сменится сильной Аркашиной ненавистью. Вот так это действует.
Татьяна с силой сжала мою ладонь, с надеждой заглядывая в глаза:
— Ты, правда, сможешь это сделать? Если можешь, то сделай. Просто Аркаша еще глупый, его надо немножко подтолкнуть ко мне и все будет хорошо.
— Таня, ты сейчас ничего не говори, подумай до завтра. Но помни, если любви нет, а ты используешь приворот, то через некоторое время вас с Аркашей будет разделять неприязнь или даже ненависть.
Я распрощалась с задумавшейся Таней, помахала рукой одноклассникам и пошла домой.
На следующий день Таня ждала меня у ворот школы. По ее лихорадочному лицу я поняла, что доводы «против» она не рассматривала.
— Ты решила?
— Да!
— Хорошо.
Я протянула Тане небольшой аптечный пузырек:
— Сплюнь сюда.
— Что?
— Сплюнь.
— Зачем?
— Я приворот к тебе чем привязывать буду? Твоей слюной. Плюй, и пойдем в класс.
На следующий день я украдкой протянула Тане небольшой флакон с притертой крышкой:
— В течение трех дней капнешь содержимое Аркаше в питьё. Флакон вернешь мне. Никому никогда об этом не рассказывай.
Таня схватила емкость, мелко закивала и побежала в сторону столовой.
Следующим утром я получила обратно свой флакон.
Две недели я с тревогой наблюдала за Таней, но в этой части моя тревога была напрасной. Таня и Аркаша, как попугайчики неразлучники, под ручку прогуливались по коридорам школы или, обнявшись, стояли в каком-нибудь уголке. Множество неравнодушных глаз следили за воркованием парочки. И если у Тани все было хорошо, то у меня мое доброе дело безнаказанным не осталось. Несколько барышень из моего класса после уроков попытались поставить передо мной вопрос ребром, что наличие приворотного зелья на их туалетном столике является вопросом жизни и смерти. Угрожать мне никто не пытался, но их умоляющие глаза преследовали меня несколько дней. Мой ответ, что я Татьяну разыграла с целью придать ей уверенности в отношениях с любимым человеком, похоже, никого не убедил, но на какое-то время от меня отстали.
