не ощущал прежде. Если бы он почитал словарь человеческих чувств, то наверняка описал бы это чувство как презрение.
На самом деле, насылаемое безумие успело за Блюром. Оно не смогло пробиться в его голову и беспомощно отскочило от его быстро уносящейся к другому порталу черепушки.
Писатель, как пробка от шампанского, выскочил из портала, и тот закрылся. От него осталась лишь тонкая сиреневая окружность в воздухе. На крыше уже не было подростков и Брителлы.
Для Свайпа история принимала интересные обороты.
– Вуух! ― выкрикнул он, стоя на заснеженной крыше библиотеки. Его переполняла радость от того, что он избежал смертельной опасности. Писатель пришел к выводу, что если культ продолжит заниматься такой магией, то до Йоля население Саммерберга может и не дожить. Аккуратно пройдя по крыше, он подошел к ее краю и спустился по пожарной лестнице, пару раз чуть не поскользнувшись. Приоритетной задачей стало для него побыстрее обратиться к стражникам.
― Вы не понимаете, офицер, если они продолжат колдовать, всем нам крышка.
– Сколько раз я могу вам повторять, стража не занимается магией, мы раскрываем настоящие преступления, а за феечками пусть гоняются фанатики и волшебники.
– Но вы ведь стража! Вы должны охранять людей. Я пробрался через портал и видел там огромное чудовище, которое хотело залезть в мой мозг, а эти дети открывают портал прямо к нему!
– Гражданин, когда эта тварь вылезет и начнет убивать людей, мы обязательно предпримем что-нибудь, если эта ситуация будет входить в наши обязанности, ― отмахивался равнодушным голосом дежурный офицер стражи, ― и вообще, вам известно, что прохождение через порталы может караться по закону, а вы пришли и лично говорите о том, что проходили через них.
Свайп понял, к чему клонил стражник. Он послал Блюра куда подальше и хотел как можно быстрее продолжить разгадывать кроссворд.
– Не говорите что я не предупреждал, ― закипая от злости, он ушел из отделения. ― Чертовы стражники! Только и могут что задницы давить на стульях, да старушек арестовывать за торговлю в неположенном месте.
Следующая остановка была в институте оккультизма. Свайп рассказал все декану и преподавательскому составу, который декан созвал по срочной просьбе детектива.
– Хмм, господа, я думаю, что тут мы можем ответить одно, ― сказал профессор магического призыва ― высокий, худой старик с жидкой бородой, ― Вы, господин Блюр, как человек, который был свидетелем данному происшествию, должны сами в этом разобраться.
Свайпа ошарашило заявление профессора.
– Я… Почему? Вы маги, а не я. Что я могу сделать?
– Ну тут все просто, ― продолжил профессор. ― Это чудовище, что вы увидели, находится за пределами наших компетенций. Мы можем кое-что наколдовать, но призывать или атаковать таких существ мы не в состоянии. Наша магия действует по определенным законам. Например, отслеживание денежных единиц. Защита экономики от фальшивомонетничества и уклонения от уплаты налогов ― это явно наш профиль.
Магия этих ребятишек, которые наверняка получают силы на ее использование из другого измерения, нам неизвестна и неподвластна. Либо у этих детей не хватит ума и навыков призвать что-то невообразимое и мы будем жить как прежде. Наслаждаться жизнью, так сказать, либо у них получится и тогда всему конец.
– То есть это все, что могут предложить маги? Вы сейчас признались в собственном бессилии? Ничего не хотите предпринимать, надеетесь на случай.
– Сразу видно, что вам не достает опыта в магических материях, молодой человек. Мы не бессильны. Этот вопрос вне наших навыков и умений. А бегать за детьми ― это непозволительно для высокого статуса волшебников. Они сами за нами бегают, когда им нужно поставить оценки за экзамен. Единственный выход ― это просто ожидать, когда кучка мелких культистов поплатится за свои попытки призвать к нам существ из других измерений. Они сами себя уничтожат с вероятностью девяносто процентов.
– То есть они погибнут?
– Скорее всего, и их культ вместе с ними. Эта судьба постигает шестьдесят процентов культов и церквей. Выживают сильнейшие, ничего не поделать.
– Это все? Вы просто будете наблюдать?
– Мы также будем готовиться к Йолю. Возможно, вера в йольское чудо как-то уравновесит все негативное в этом мире и никто даже не узнает, что мир сейчас на десять процентов ближе к гибели, чем обычно. Коллеги, предлагаю разойтись по своим делам, которых у нас хватает и без оголтелых культистов-любителей.
Профессорский состав молча покинул кабинет, хлопая своими плащами, различных оттенков черного, серого и синего цветов. Никто даже не посмотрел на Блюра, предпочитая рассматривать пол или потолок.
– Нет ну вы это видели, декан? Что это было? Что за кучка ленивых трусов.
– Я не могу сказать о них тоже самое,, как бы мне этого не хотелось. В чем-то они правы.
– В чем-же?
– В собственном бессилии. Магия не та, что сотни лет назад, когда волшебники могли управлять погодой и приливами. Они связаны строгими правилами использования магией. Даже зажечь простой костер с помощью чар может обойтись слишком дорого для волшебника или для населения другого конца города. Это сложно понять, не изучив азы магии. Если волшебники вмешаются, возможно, вызванный дисбаланс в магической силе планеты увеличит возможность условного апокалипсиса с десяти до девяноста процентов. Если произойдет что-то ужасное, то в стороне мы не останемся, имейте это ввиду.
– Так, похоже никто не поможет, ни волшебники, ни эти духи и музы, и прочие божки. Они будут только и делать, что питаться верой и играть свои роли благодетелей. Бесполезные порождения людской веры, чтоб вас.
– Не навлеките на себя гнев богов, мало ли кто нас слышит из них, ― сказал декан, указывая глазами на череп волка в его кабинете. Это идол бога охоты, который со временем стал еще и богом торговли.
– Эти создания ничего мне не сделают, потому что я знаю на что они способны.
Свайп обратился к черепу.
– Я знаю, что вы существуете, эгоистичные засранцы, поэтому вы меня даже пальцем не тронете. Только вера вселяет страх в человека, наделяет богов правом вертеть его душой как пожелают. Знание делает их бессильными. Все равно что сказать, что дворник поразит тебя молнией. Он этого не сможет, нам это известно. С богами такая же штука. Когда ты знаешь, что они реальны, они становятся для тебя как люди. Да, псинка? ― Блюр похлопал по черепу волка.
Далеко от Саммершайна, в заповедных лесах бога охоты, человек с волчьей головой, ехидно улыбаясь, потирал руки.
– Ха-ха-ха! Ты доигрался, смертный щенок! Теперь твои руки отсохнут. Волкочеловек поднял руки вверх с растопыренными пальцами и наблюдал через лужу
