города. В отличие от того дома, в котором Гилиад снял квартиру, лестничные клетки были удивительно просторными, у жильцов был удобный лифт и высокие потолки. На секунду я забыла, что нахожусь не в Петербурге, когда залюбовалась на фасад с башенками, сложенными из кирпича, и аккуратное крыльцо булочной на первом этаже, увитое плющом. Некромант нажал на кнопку дверного звонка, а я обернулась и посмотрела на огромное арочное окно лестницей ниже. Мне сразу представилось, как уютно и тепло здесь жилось людям… Как они выходили в сад, раскинувшийся перед домом, чтобы поесть свежую выпечку на свежем воздухе, или сидели в комнате на широком подоконнике все в подушках, глядя в окуляр телескопа.
Вопреки моим ожиданиям, никто по ту сторону двери не уточнил, к кому мы пришли, а глазок двери так и остался темным, запахнутым и словно спящим.
– Здравствуйте, вы немного рано, но я убрался в квартире на случай, если вы захотите сделать свои фотографии, и… – Юноша в теплых разноцветных носках замялся, увидев моего коллегу, и улыбка сползла с его лица. – Вы не риелтор. Не могу сказать, что рад вас видеть, Гилиад.
– Здравствуй, Максимилиан.
Острый взгляд парня нашел меня рядом с некромантом, скользнул по мне и снова стал радостным.
– О, значит, вы – риелтор!
Я покачала головой. Гольштейн-младший принялся искать кого-то за нашими спинами, и я поспешила помочь ему завершить цепочку выводов:
– И мой пес тоже не риелтор.
– О боже, вы пришли ко мне с обыском! – Юноша схватился за голову, и его лицо с удивительно правильными чертами исказилось тоской.
Словно в подтверждение его слов, Араун залаял и потянул меня в квартиру. Я терпеливо одернула поводок и зашептала слова на языке эльфов: «Стой смиренно!» Какое бы магическое вмешательство пес ни почувствовал, мы не могли войти в квартиру без формального согласия хозяина. То есть не то чтобы на пороге чужого дома некроманты, не получившие дозволения войти, вдруг с визгом рассеялись бы черным пеплом… Просто, вторгаясь, мы теряли часть своих полномочий и прав.
– Мы не представлены друг другу, – я прервала душевные терзания собеседника. – Меня зовут Адель, и я – напарник Гилиада. Мы с неофициальным визитом, ничего такого. Вы можете нас не пускать в дом, разумеется, но через пару дней мы все равно вернемся с заверенным предписанием от суда волшебников. Никому из нас этого не нужно, правда? Давайте вы просто разрешите нам войти и ответите на наши безобидные вопросы.
Максимилиан кивнул, отступая внутрь квартиры. Я едва успела снять ботинки и пальто, а Араун уже с диким лаем потянул меня вперед.
– Извините, мне очень жаль! Он чует все недоброе и неправильное. Наверно, сейчас приведет меня к вашему артефакту.
Однако пес влетел на кухню и необычайно энергично схватил со стола надкусанный бутерброд с колбасой.
– Колбаса уже и правда не та, – со смехом пожаловался Гилиад, появляясь на кухне в компании Максимилиана. – Вот раньше она и правда из мяса делалась, а сейчас – сплошная соя.
Гольштейн-младший вздохнул и предложил нам расположиться за круглым обеденным столом, а сам поставил воду кипятиться.
– Что привело вас ко мне? – не оборачиваясь, спросил юноша. – Рядовая проверка?
Гилиад, позволивший мне взять на себя роль переговорщика, решил нарушить молчание:
– Не совсем. – Некромант стал задумчивым и молчаливым, предлагая собеседнику самому все рассказать.
– Вам нужно воспользоваться артефактом? Официально просите помощи для своего бизнеса?
– Я не знаю, успели ли вы заметить, но в городе все насекомые вылезли из подвалов, канализаций и облепили фасады домов. Мошки, слизни, мокрицы… И это все на улицах! Не представляю, что сейчас творится в домах.
Максимилиан дернулся и потянулся к кухонному ящику. Араун, устроившийся у меня в ногах, заметно напрягся. Гилиад что-то нащупал у себя в кармане. А хозяин дома резко развернулся и положил на стол упаковку мармелада.
– И вы думаете, что это мы сделали? Если честно, моя семья думала то же самое про волшебников. В конце концов, это же не мы выпустили яблочных плодожорок и плотоядных слизней. Я давно перестал удивляться всему, что вижу на улицах.
Печальный свист чайника аккордом оборвался в густой тишине.
– Тогда вы не возражаете, если я осмотрю Гамельнскую дудочку?
Гольштейн-младший махнул рукой в сторону одной из комнат.
– Адель, подожди меня, пожалуйста, на кухне. Если Максимилиан не возражает.
Максимилиан не возражал. Он был спокоен за древнюю реликвию. Тут как в анекдоте: «Знаете, сколько некромантов нужно, чтобы украсть один артефакт? – Не знаю, но еще ни одному не удалось выжить, чтобы об этом рассказать».
Оставшись наедине с невозмутимым юношей, я решила задать вопрос, который меня волновал:
– Скажите, а зачем вам риелтор? С этим домом что-то не так? Ищите более подходящий район?
– Ищем более подходящий город. С этим явно что-то не так. Нам неспокойно здесь, и будет лучше быть поближе к другим Артефакторам. Поэтому отец и позвал риелтора. – Юноша передал мне явно плохо помытую чашку, до краев наполненную черным чаем со странной пленкой. Гилиад говорил, что местная вода богата минералами, но при долгом употреблении вызывает ни с чем не сравнимую боль в почках и раздражение в горле.
– А где ваш отец сейчас? – Я приняла чашку и из вежливости сделала небольшой глоток.
– Отправился выполнять заказы по устранению насекомых в домах и квартирах. На мою семью сейчас свалилось очень много вызовов. То, что ползучих тварей призвали не мы, не означает, что мы не будем предлагать свои услуги и прогонять их старыми добрыми немагическими средствами. По закону мы не можем пользоваться артефактом вне сезона охоты, но закон не запрещает нам зарабатывать круглый год. Тем более в те времена, когда город нуждается в нас.
Если послушать Максимилиана, так их семья чуть ли не Бэтмен с командой супергероев, стоящих на страже Готэма. Впрочем, вспомнив свое отвращение к ползучим тварям, недооценивать вклад дезинсекторов в защиту покоя граждан я не собиралась.
– А где твоя мама?
– Она на других выездах. На тех, на которые не успевает папа. Отвечая на ваш следующий вопрос – мой старший брат занимается активной рекламой и продвижением услуг нашей фирмы. Ведет бухгалтерию, принимает заказы, а сестра тем временем клеит объявле– ния о предоставлении услуг по дезинсекции на дверях подъездов.
Я только сейчас поняла, что сидящему напротив меня юноше не больше восемнадцати лет, просто он рано вытянулся и пришел в атлетическую форму, а еще все время сидел с самым серьезным лицом, отчего казался лет на семь старше.
– Очень жаль, что вы уезжаете. Все-таки каждому
