– А как ты собираешься вернуть его… меня в участок? Никакую гадость я пить больше не буду, даже не думай.
– Хорошо. Мы завяжем тебе глаза, крутанем несколько раз, проведем окольными путями и вернем туда, откуда взяли. Обещаю.
– Другие советы есть? – мрачным тоном спросил Ваймс.
– Просто будь самим собой, – посоветовал Метельщик. – Дождись итога. Настанет время, когда ты вспомнишь произошедшее и поймешь, что оно имело смысл.
– Правда?
– Я не стал бы обманывать тебя. Идеальный миг придет. Верь мне.
– Но… – Ваймс замолчал.
– Да?
– Ты же понимаешь, тут есть еще одна небольшая загвоздка. Допустим, я стану сержантом Килем. Но я помню, какой сейчас день, и знаю, что должно произойти.
– Да, – сказал Метельщик. – Я тоже знаю. Ты хочешь об этом поговорить?
Капитан Мякиш прищурился.
– Что здесь происходит?
– Где именно? – спросил Ваймс, борясь с приступом тошноты.
После путешествия назад во времени его преследовало отвратительное ощущение: будто он теперь не один, а целых два человека, причем оба чувствуют себя прескверно.
– Ты двоишься.
– Наверное, от усталости, – буркнул Ваймс, неимоверным усилием воли приходя в себя. – Послушай, капитан. Я – Джон Киль и могу это доказать, понятно? Задавай вопросы. Мои документы и так у тебя. У меня их украли!
Мякиш замялся на мгновение. Он был из тех людей, чьи мысли, придя в движение, крайне неохотно меняли направление.
– Ладно, тогда скажи, кто командует Стражей Псевдополиса? – спросил он.
– Шериф Ураклякс, – без запинки ответил Ваймс.
– Ага! Ошибся. На первом же вопросе, да? На самом деле, дурень, это шериф Пер…
– Х-на, сэр, прошу прощения, – вмешался Пятак.
– Да? Что?
– Уже Ураклякс, сэр. Перли умер на прошлой неделе, я в пивной, х-на, слышал.
– Напился и упал в реку, – подсказал Ваймс.
– Так я, х-на, и слышал, – подтвердил Пятак.
Мякиш вдруг озверел.
– Но ты ведь тоже мог об этом слышать! Что это доказывает?!
– Спроси что-нибудь еще, – предложил Ваймс. – Спроси, что Ураклякс говорил обо мне.
«Надеюсь, я дам правильные ответы…» – подумал он про себя.
– И что же?
– Он говорил, что я был лучшим стражником под его началом и ему очень жаль меня отпускать. Говорил, я мужик что надо. Жалел, что не может платить мне двадцать пять долларов в месяц, которые я получу тут…
– Я не предлагал тебе…
– Нет, ты предложил мне двадцать долларов, но теперь, когда я вижу, какой у вас тут бардак, они меня уже не устраивают! – рявкнул Ваймс. Мякиш абсолютно не умел управлять беседой, и Ваймс не замедлил этим воспользоваться. – Если ты платишь Туку двадцать долларов, он должен давать тебе девятнадцать сдачи. Ему даже не по силам одновременно говорить и жевать жвачку. И кстати, взгляни-ка сюда.
Ваймс бросил на стол наручники. Мякиш и Пятак уставились на них как завороженные.
«Да уж…» – подумал Ваймс, поднимаясь и выхватывая арбалет из рук Пятака. Тут главное – правильно двигаться. Если двигаешься уверенно, можешь выиграть пару секунд. Уверенность – это всё. Он выпустил стрелу в пол и передал арбалет стражнику.
– Даже ребенок мог бы избавиться от этих наручников, а Пятак, хотя и содержит камеры в чистоте, надзиратель никудышный, – сказал Ваймс и навис над столом. – Это ваше заведение нуждается в хорошей встряске.
Костяшки его пальцев упирались в стол капитана, а лицо находилось всего в нескольких дюймах от дрожащих усов и мутных глаз Мякиша.
– Двадцать пять долларов, или я ухожу, – произнес он слова, которых, вероятно, не произносил еще ни один заключенный во всем мире.
– Двадцать пять долларов… – как загипнотизированный, повторил Мякиш.
– И звание сержанта при оружии, – добавил Ваймс. – Не просто сержанта. Не хочу, чтобы мной командовали люди типа Тука.
– Сержант при оружии… – рассеянно повторил Мякиш, но Ваймс расслышал в его голосе едва заметные нотки одобрения.
Должно быть, Мякишу понравилось, как звучит это звание – по-военному. Хотя на самом деле оно пришло из тех времен, когда Стражи еще не существовало и суд, чтобы доставить в зал обвиняемого, нанимал здоровяка с дубиной, которого звали приставом или сержантом при оружии. Простота и изящность этого решения проблем всегда восхищала Ваймса.
– Ну… э… шериф Ураклякс… э… определенно дал тебе блестящие рекомендации, – наконец пробормотал капитан, зашуршав бумагами. – Действительно блестящие. Мы столкнулись с определенными трудностями, потеряв сержанта Ви…
– Я хочу получить жалованье за первый месяц авансом, сэр. Нуждаюсь в одежде, приличном питании и жилье.
Мякиш откашлялся.
– Многие неженатые стражники живут в казармах на Халявной стороне…
– Но не я, – перебил его Ваймс. – Я остановлюсь у доктора Газона на Мерцающей улице.
«Ну, Рози ведь намекала, что у него есть свободная комната…»
– У этого трипперного, х-на, докторишки? – изумился Пятак.
– Я очень разборчив в своих знакомствах, – сказал Ваймс. – Кстати, доктор живет буквально в двух шагах отсюда.
Он убрал руки со стола, отошел на шаг и отдал честь с до смешного преувеличенной лихостью, как всегда нравилось Мякишу.
– Прибуду на службу ровно в три завт… сегодня, сэр! – рявкнул он. – Благодарю вас, сэр!
Мякиш завороженно смотрел на него.
– Двадцать пять долларов, сэр, – напомнил Ваймс, не опуская руки.
Капитан встал и шагнул к древнему зеленому сейфу в углу. Мякиш приложил все усилия, чтобы Ваймс не увидел, какую комбинацию он набирает на диске, но его потуги были совершенно излишни. Когда Ваймса произвели в капитаны, сейф стоял в том же углу, и всем была известна не только комбинация 4-4-7-8, но и то, что никто не знает, как ее изменить. Хранили в сейфе лишь чай и сахар, а также те бумаги, которые надо было подсунуть прочитать Шнобби.
Мякиш вернулся к столу с небольшим кожаным кошельком, отсчитал нужную сумму, но, все еще пребывая в потрясении, даже не попросил Ваймса расписаться.
Ваймс взял деньги, еще раз отдал честь и протянул другую руку.
– Значок, сэр, – сказал он.
– А? Ах да, конечно…
Окончательно сломленный капитан пошарил в верхнем ящике письменного стола и достал тусклый значок стражника. Будь Мякиш более наблюдателен, он заметил бы, с какой жадностью Ваймс уставился на бляху.
Новоиспеченный сержант при оружии аккуратно взял значок и снова отдал честь.
– Присяга, сэр, – сказал он.
– Ах, это? Кажется, она где-то у меня записана…
Ваймс набрал полную грудь воздуха. Возможно, мысль была не слишком удачная, но его несло. И он уже не мог остановиться.
– Я, запятая, квадратная скобка, имя новобранца, квадратная скобка, запятая, торжественно клянусь, квадратная скобка, имя божества, выбранного новобранцем, квадратная скобка, поддерживать Законы и Постановления города Анк-Морпорк, запятая, оправдывать доверие общества и защищать подданных Его, косая черта, Ее, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, величества, скобка, имя правящего монарха, скобка, без страха, запятая, упрека или мыслей о собственной безопасности преследовать злодеев и защищать невиновных, запятая, не щадя своей жизни, скобка, при необходимости, скобка, для исполнения вышеупомянутого долга, запятая, и да поможет мне, скобка, вышеуказанное божество, скобка, точка, боги, запятая, храните короля, косая черта, королеву, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, точка.
– Ну ничего себе, просто молодец! – воскликнул Мякиш. – Ты отлично подготовился.
– А теперь Королевский Шиллинг, сэр, – заявил Ваймс, паря на крыльях дерзости.
– Что?
– Я должен получить Королевский Шиллинг, сэр.
– Э… А у нас есть?..
– Лежит, х-на, в нижнем ящике, сэр, – подсказал Пятак. – Такой, х-на, на веревочке.
– Ах да! – просияв, воскликнул Мякиш. – Давненько мы им не пользовались…
– Правда? – спросил Ваймс.
Покопавшись в столе, Мякиш достал монетку. Это был настоящий старинный шиллинг, который благодаря содержанию в нем серебра в эти дни стоил, должно быть, добрых полдоллара, а поскольку стражники во все времена одинаковы, монетку следовало опустить на ладонь новобранца и сдернуть ее за шнурок, прежде чем тот успеет ее схватить.
Ваймс однажды уже приносил присягу. А что, если повторная присяга отменяет первую? Но никуда не денешься, нужно было по крайней мере коснуться шиллинга. Он почувствовал вес монетки ладонью и успел с недостойным чувством радости схватить ее прежде, чем капитан дернул за шнурок. Но, показав себя, Ваймс тут же разжал пальцы.
Отдав честь еще раз, Ваймс повернулся и похлопал Пятака по плечу.
– Я хотел бы поговорить с тобой на улице, с разрешения капитана, конечно.
Он вышел из кабинета.
Пятак посмотрел на Мякиша, который загипнотизированно таращился на шиллинг, раскачивающийся на шнурке как маятник.
– Хороший парень, – произнес наконец капитан. – Очень хороший… э… волевой такой…
