ритм, я вошла на территорию дома. На этот раз я решила зайти в сам дом, благо проблем с этим не было — дверь была открыта, толкнув ее, я попала в темные сени, дверь со скрипом закрылась, и я осталась в кромешной темноте. На ощупь я нашла вход в жилые помещения. Я стала обходить комнату за комнатой, Настасья никак не давала о себе знать. Последним помещением, которое я посетила, оказалась хозяйская спальня. Она была не очень большого размера, по сравнению с другими комнатами, но выглядела вполне уютно — центр комнаты занимала широкая кровать, по бокам которой стояли небольшие столики с резными ножками. Остальную мебель, видимо, вынесли, поскольку больше ничего не было, за исключением большого зеркала в старинной золоченой раме. Оно было укрыто белой простыней, которую я тут же сдернула. Зеркало по-царски занимало угол комнаты возле окна, отражая в себе всю спальню, что делало ее визуально больше. На подоконнике стоял подсвечник, в котором торчала покосившаяся свеча, я зажгла ее, так как в помещении было несколько сумрачно и подошла к зеркалу, прикоснулась к его раме, провела по ней ладонью, представив, как в это зеркало смотрелась молодая жена Фрола Захарьева. Я вынула из кармана Настасьин гребень и провела им по своим волосам, представляя ее на своем месте. По зеркалу пробежала легкая рябь и за моей спиной показался женский силуэт в красивом русском сарафане. Я не стала поворачиваться, а стала разглядывать ее отражение, которое все отчетливей проявлялось. У Настасьи была шикарная толстая коса ниже пояса, в которую была заплетена алая лента. Ее правильные черты лица притягивали к себе словно магнитом, на нее хотелось смотреть. Теперь я поняла, почему Фрол Захарьев сходил по ней с ума. Настасья выглядела спокойной, только серые глаза горели огнем ненависти. Я решилась заговорить с ней:
— Здравствуй, Настасья, — поприветствовала я, повернувшись к ней лицом.
— У тебя вещь, принадлежащая мне, — сразу перешла к делу хозяйка этого места.
— Я знаю. Я отдам тебе твой гребень, но прежде ответь мне — что тебе нужно? Почему мужики в деревне вешаться начали? Ведь это твоих рук дело?
Настасья обошла вокруг меня, смерив оценивающим взглядом.
— А ты переживи с мое и не то еще сделаешь.
— Тебе пришлось не сладко, понимаю, но может сейчас я могу тебе чем-то помочь?
— Лучше уходи отсюда, я все-равно выкошу всех мужиков, каждому есть за что ответить.
— Но ты не господь-бог, чтобы с них спрашивать.
— А не боишься, что и с тебя спрошу? — усмехнулась Настасья.
— Не боюсь. Но если мы сейчас не договоримся, то я предприму действия без твоего согласия.
— Не буду я с тобой договариваться. Фрол уже в аду и остальные туда же отправятся!
— За что же остальные-то провинились?
— За то, что меня не искали, догадывались, что без Фрола не обошлось, а не стали! За то, что жен своих бьют! Пьют, не просыхая! — бушевала Настасья.
Ее ярость набирала обороты и достигла своей кульминации — хрустальная люстра, что висела в центре комнаты, рухнула и рассыпалась на множество мелких осколков. Я едва успела закрыть лицо руками, иначе был большой шанс остаться без глаз. Я поняла, что эту битву я проиграла, но проигрывать всю войну было еще рано — повоюем. С этими мыслями я выбежала из Захарьего дома, села в машину и помчалась в Полозово. Права была Агафья, во всем права.
Глава 5
Отдышавшись, я выложила Агафье все, как на духу. Она понимающе кивала.
— Иди к Оксане, только ты ее сможешь уговорить проклятье Настасьино с деревни снять.
Немного успокоившись и вздохнув поглубже, я пошла к дому Оксаны. На дворе стояла теплая летняя ночь, в траве я услышала удаляющееся шуршание — змейка. Наверное, стережет дом от непрошенных гостей. Не успела я бросить камешек в окно, как на кухне зажегся свет, окно открылось и в его проеме показалась Оксана, ее шикарные черные волосы рассыпались по белым плечам.
— Чего надо? До утра не могла подождать?
— Поговорить надо. Выйди, пожалуйста.
Оксана закрыла окно и через минуту вышла на улицу. Теперь ее плечи были закутаны в шикарную цветастую шаль, которая только подчеркивала ее стать.
— Что за пожар?
— Оксана, нужна твоя помощь.
— Тебе помогу — долгов не забываю, а другим… Благотворительностью не занимаюсь.
— Считай, что мне.
— Ой, чувствую, что знаю я эту историю, — сказала Оксана, присаживаясь на лавочку под окном.
— Помоги жителям Большого Лога. Считай, что мне помогаешь.
— Ну вот зачем это тебе?
— Не знаю. Не могу я спокойно спать зная, что могу что-то сделать.
Оксана глубоко вздохнула, плотнее закуталась в свою шаль.
— Завтра в полночь пойдем в Захарьев дом. Бабам скажи, чтоб черного петуха мне туда принесли. Живого. Да в дом чтоб ни ногой, пусть на улице меня ждут.
С этими словами Оксана встала со скамейки и не оглядываясь пошла домой.
Я выдохнула с облегчением и тоже пошла в сторону своего дома. Только в кровати я поняла, как сильно я устала за эти сутки. Я сразу провалилась в сон, как только голова коснулась подушки. Всю ночь мне опять снилась Настасья с ее проклятиями в адрес местных мужиков. Из сна меня вырвал петушиный крик, я подскочила, словно на мине подорвалась — надо же к Агафье сбегать — все рассказать, бабам в деревне сообщить, чтобы подготовились. Я наспех натянула джинсы и футболку, и как была непричесанная, так и выбежала из дома. Пират, увидев меня, весело завилял хвостом, я почесала его за ухом и тихонько постучала в окно его хозяйки. Агафья сонными глазами посмотрела на меня с удивлением — чего, мол, в такую рань, но махнула рукой в сторону двери, чтобы я зашла в дом. Я ворвалась к ней как ураган:
— Баба Агафья, Оксана согласна. Нужно жителей Большого Лога предупредить, чтобы петуха черного нашли, — тараторила я без остановки.
— Да не части ты, говори спокойно. Садись — завтракать будем, теперь уж все-равно не засну.
Я села за стол и пыталась привести мысли в порядок, чтобы все рассказать по порядку. Агафья слушала не перебивая, ее добрые светлые глаза стали серьезными.
— Тяжелая предстоит ночка. Неужели это все закончиться? — произнесла она с надеждой. — Ты давай, дуй в Большой Лог, к Валентине — она староста там, дом у нее недалеко от Захарьего дома, не промахнешься. Все ей расскажешь, она деревенских соберет, а к вечеру и мы с Оксаной подтянемся.
Я решила не мешкать и сразу отправилась в соседнюю деревню.
