и продавать? Успеет ли РосАрма запустить свои? Проклятье… как минимум то обстоятельство, что у меня больше нет монополии на ифриторику, уже создает проблемы.
— Вы не выглядите удивленным, Ирфитор, — улыбнулся Зосимов.
— Вы много знаете обо мне.
— И о господине Салазаре тоже, — он посмотрел на моего двойника.
Елена, по всей видимости, совершенно ничего не понимала. Она сидела, воспитано кушала суп и счастливо улыбалась.
— Я видел многое, Роман Селихов,— Зосимов положил ложку на блюдце, и она мерзко звякнула, — и даже видел секретные кадры с камер видеонаблюдения. Те самые кадры, где вы сражаетесь, используя ифриторику.
— Что вы хотите от меня?
— Салазар всего один, — он пожал плечами, — а работы с ифритами непочатый край. Это такая бездна знаний, целый мир! Тошибару не справится лишь с одним ирфитором. Нам нужно еще.
Какой странный подход. Зачем Салазару конкурент? Неужто, он хочет работать в паре? Очень сомневаюсь
— Так что, в конце вечера, Роман, — продолжал дворянин, — мы сделаем вам предложение. Такое, о котором вы уже наверняка догадываетесь.
— Да.
— Нет-нет, — он улыбнулся, — не отвечайте сразу! Сначала, прошу, дослушайте.
Я и не ответил. Просто продолжал внимательно смотреть на Зосимова.
— Поля, — выдохнул он, — что их объединяет? Нет, я не об их общих свойствах, а о сути происхождения. Так что? — спросил он и тут же сам и ответил, — а то, что у всех есть центр. И есть там, в этом центре, что-то, что, дает магам возможность так быстро развивать свои способности. Что-то, что даст нам силу тренировать магов по-новому. Иначе.
— И это знание будет у Тошибару, — проговорил я.
— Ну, — несколько смутился Зосимов, — патент действует семьдесят лет. Потом он станет достоянием всего человечества.
— Вы хотите найти то, что находится внутри центра, — утвердил я.
— Верно. И иметь возможность изучать это на месте. Прямо на Поле. Непонятно, как эта штука будет работать вне его. Мы не можем рисковать тем, чтобы вырастить новое Поле там, куда этот источник будет перенесен.
— Вы уверены, — я нахмурился, — что там есть какой-то «источник»?
— Почти наверняка, — подал голос Салазар. Я обратил взгляд в его сторону.
— Да. Поэтому Поле должно стоять. Вы же, — посерьезнел Зосимов, — насколько мне известно из проверенных источников, вторите императору. Собираетесь убрать Поля с лица Империи. Так вот, заявляю, что это большая ошибка. Поля — неисчерпаемый источник потенциальной прибыли. И должны стоять.
— Поля расширяются, — мотнул головой я, — и рано или поздно поглотят все вокруг, — оставлять их нельзя.
— Мы найдем способ стабилизировать их, — сказал Салазар.
— Нет, не найдете. Я почти уверен, что это невозможно, — я нахмурился.
— Почему?
— Эфирная природа. Вы уменьшите радиус, и свойства этого места изменятся.
— Знаете, — лицо Зосимова стало хмурым, голос ниже. Елена, глядя на мужа, нахмурилась. Ее лицо приобрело обеспокоенное выражение, — давайте пока оставим споры о том, как именно мы покорим эти поля. Нам нужна ваша помощь, Роман Селихов. Очень нужна. Я, знаете ли, люблю жизнь. Богатую жизнь и, напротив, ненавижу, когда ей, моей жизни, что-то угрожает. Особенно экзистенциальное межпространственное зло.
— Ты зря выложил им все, Салазар, — не глядя на свою копию, проговорил я, — такие знания делают неподготовленный разум хрупким и неосмотрительным. Велик шанс сделать глупость.
— О нет, это не так. Вы очень нужны нам Роман, — продолжал Зосимов, — и я даже не уверен, что у вас есть выбор. Пожиратель близко, и есть лишь один способ остановить его.
— Тот, который вы имеете ввиду ошибочен.
— Не думаю.
— Я знаю.
Зосимов вздохнул, взял серебряную ложку и неприятно постучал о фарфоровую чашу для супа.
— Выйди, Елена. Мы будем разговаривать.
Девушка испуганно посмотрела на супруга.
— Выйди. Кому сказано?
Лена медленно встала, принялась мять в руках хлопковую салфетку.
— Иди отсюда, ну! — крикнул Зосимов так, что она вздрогнула. Глаза девушки заблестели. Она торопливо вышла, — прекрасно, — тон Зосимова младшего изменился, — теперь мы можем поговорить о настоящем деле.
— Предупреждаю, — холодно произнес я, — если я решу уйти, меня ничего не остановит.
— Это мы еще посмотрим. Так вот, скажите Роман, вернее, Ифритор. Что вам известно о смерти моего отца, Зосимова Федора Михайловича на турнире фехтовальщиков?
— Знаете, — я привстал на стуле, устроился удобнее, — какой самый действенный способ поссориться со мной? — я ухмыльнулся, — простите как вас? Я запамятовал.
Зосимов скривился, его пухлые щеки, от волнения пошли красными пятнами. Тем не менее он вежливо произнес:
— Арсений. Федорович, — проговорил с краткой паузой он. Раздраженно сжал губы.
— Так вот, Арсений, — я продолжил, — лучший способ испортить со мной отношения — начать шантажировать. А ты именно это и сделал. Стал шантажировать.
— Ты не оставил мне выбора, — нахмурился Зосимов.
— И продолжу не оставлять. Посему скажу вот что: Тошибару не получит моей помощи. У вас есть, — я посмотрел на Салазара, — свой ифритор. Справляйтесь сами. Вместе с ним. По поводу знаний о полях, учитывая то, что ты мелишь, Салазар рассказал тебе либо не все, либо он просто сам не знает.
При этих словах Зосимов Младший громко и протяжно выдохнул. Бросил взгляд на бесстрастное лицо Салазара.
— Если Тошибару сунется на поле, вряд ли найдет там то, что ищет, — я встал из-за стола.
— Я знаю, что ты участвовал в турнире, Селихов, — голос Зосимова младшего стал неприятным, зашипел, словно змеиный, — знаю, что был среди гладиаторов. Знаю, что ты единственный, кто выжил на нижней арене, там, где погиб мой отец. Это же знает, и Сословный следователь Чижин. Помнишь его? А он тебя очень хорошо помнит. И не действует, только потому, что я его об этом прошу.
— Так не проси, — я ухмыльнулся, — пусть попробует начать расследование. Уверен, что он придет, а может быть, и уже пришел, к занятным выводам.
Зосимов не ответил, только нахмурился. Затем гневно выдохнул носом, смял салфетку, что лежала на коленях.
Он все понимает. Понимает, что если я даже там был, приплести меня, как убийцу, в этом деле сложно. Бояре погибли под колесами одержимого танка. Причем сами противозаконно притащили его в город.
— Если следователь Чижин захочет, пусть вызовит меня снова. А я снова дам показания, которые не подтолкнут его к тем выводам, которые нужны были бы тебе, — я задумался, — как там тебя? Забыл имя.
— Ну, хватит! — вспылил Зосимов младший и бросил скомканную салфетку в суп. Красные капли разлетелись в стороны. Вымазали его кремовый костюм и галстук, — меня доконал этот цирк!
— Ну, — я улыбнулся, — по крайней мере в этом мы солидарны. Бывайте, господа, — я посмотрел на Салазара, — не делай глупостей.
Я вышел из гостиной. Когда был уже в широком холле поместья Зосимовых, меня догнала Елена. Я услышал, как щелчки ее низких каблучков раздаются эхом в просторном помещении. Обернулся.
— Роман, прошу, не уходите. Мне нужно кое-что сказать вам. Кое-что важное, — полушепотом проговорила она.
— Я слушаю.
— Мой муж… Я позвала вас… — девушка осеклась, бросила взгляд влево. Я проследил за ним.
Там, молодая служанка, смахивавшая пыль с рамы большой картины, встрепенулась, спрятала глаза.
— Хотела сказать вам, — немного наиграно начала девушка, — что мне жаль, что вы так рано уходите.
Я не ответил.
— До свидания, — проговорила Елена, потянулась ко мне и поцеловала воздух у щек: сначала у левой, потом у правой и замерла, шепнула:
— Мне нужно кое-что сказать вам. Но не сейчас. Не здесь. Пока это опасно. Я позвала вас не только, чтобы познакомить с мужем. Есть… кое что еще. Я найду вас позже.
— Мне тоже жаль так рано уходить, но дела, — подыграл я ей, — бывайте, Елена.
— Мне даже интересно, — сказал я, — как ты умудрился так быстро переместиться сюда. Какой ифрит использовал?
Выйдя из особняка и перейдя широкий двор, я оказался на парковке. У моего витязя стоял Салазар. Он скрестил руки на груди и сделал такое движение, будто хотел опереться о машину спиной.
— Я бы не советовал, — проговорил я и ифрит автомобиля тут же утробно зарычал. Салазар бросил на витязя равнодушный взгляд, потом посмотрел на меня.
— Вижу. Ифрит внутри.
— Так что хотел? Кажется я все сказал твоему другу-толстячку. Я не буду работать с вами. Если решите идти в центр поля, то идите одни. Без
